Выбери любимый жанр

Предания космобиолухов - Громыко Ольга Николаевна - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

— Нет! — дуэтом рявкнули Джилл и Фрэнк.

— Не слышу!!

— Нет!!! Враг не пройдет! Порвем гадов!

— Так-то лучше, салаги! За капитана!!!! — заорал Винни, высовываясь из-за укрепления и вскидывая бомбомет.

— За капитана!!!! — эхом отозвались враги.

***

В центр иллюминатора впечатался снежок и прилип большой белой кляксой.

— Похоже, битва уже началась, — с усмешкой заметил Станислав, опуская бокал с глинтвейном и пытаясь рассмотреть, что происходит слева от снежка. Роджер попытался сделать то же самое справа. — Надо же, какие бастионы всего за три часа возвели!

— Да, впечатляющая работа! — согласился патрульный, уважительно изучая полукруглые снежные укрепления высотой почти в человеческий рост. — Вот бы они с таким энтузиазмом корабль убирали….

На самом деле и Роджер, и Станислав немного завидовали резвящимся командам, но присоединяться к ним было несолидно. К тому же тогда игра утратит половину задора — «враги» только и будут думать, как бы случайно не залепить снежком в нос капитану.

Винни с боевым воплем коммандос вел шквальный обстрел вражеских позиций мелкими ледышками. Дэн благородно не использовал имплантаты и заслонял собой Полину, которая подло швырялась из-за его спины во всех подряд. Теодор и Джилл залегли и устроили поединок снайперов.

— Интересно, зачем им понадобились морковка? — вслух подумал Роджер.

— Твоим тоже? Мои тоже весь ящик перебрали, искали какую-то особенную…

Обстрел постепенно перешел в рукопашную, но воинственные кличи не стихали. Противники отчаянно рвались к вражеской крепости, где находилось сердце их команды. Ну, не совсем сердце, конечно…

— Погоди-ка, — охнул Станислав, — а это что такое?!

Позади каждой баррикады стояло по снежной статуе, сложенной из трех поставленных друга на друга и грубо обтесанных саперными лопатками комов. Но достичь портретного сходства команды и не пытались — хватало одной характерной детали.

— А фуражки они когда успели спереть?! — Капитаны одновременно схватились за головы.

— А вот и морковки, — присмотревшись получше, мрачно сказал Роджер. Если фуражки символизировали должность статуй, то морковки — пол.

Из катающегося по поляне клуба снежной пыли неожиданно вырвался Тед, перемахнул через укрепление и устремился к вражескому снеговику. Вслед ему барсом прыгнул Винни, ухватил под коленями и увлек на землю вместе с собой.

Но Тед, уже падая, успел вытянуть руку, вырвать морковку и накрыть ее своим телом.

— Отдай! — орал Винни, оседлав его спину. — Тебе все равно не удастся с ней уйти! Где она?!

Тед только упрямо вжимался в снег, издавая странные хрустящие и давящиеся звуки, а потом поднял голову и триумфально заорал:

— Я ее шьел! Мы побежили!!

Сержант с бессильной злобой ткнул «врага» носом в снег и тяжело поднялся.

— Ур-р-ра! — заорала Полина, прыгая и обнимая Дэна. С холодом киборг так и не примирился, но у снега, пожалуй, все-таки были кой-какие плюсы.

Фрэнк с досадой кинул под ноги уже ненужный снежок.

— Inferno! Ладно, подавитесь вы нашим ликером!

— И конфетами! — возмущенно напомнила запыхавшаяся Полина, поправляя сползшую на глаза шапочку с помпоном.

Винни поморщился, но кивнул и нехотя протянул Теду руку.

Команды перемешались и, наперебой поддразнивая друг друга, убрели в сторону «Сигурэ».

***

— Меня утешает только то, что эта планета необитаемая и их никто не видит, — мрачно заметил Роджер, возвращаясь к глинтвейну.

— Как малые дети! — сочувственно поддакнул Станислав. — Пусть только посмеют не вернуть мою морк… фуражку в целости и сохранности! Они у меня тогда узнают, что такое настоящее побоище! Подлить тебе еще? Замечательное вино оказалось, хоть и шоаррское…

Об эпохальной битве больше не было сказано ни слова, но оба капитана прекрасно помнили, кто в ней победил.

И старательно делали вид, что их это совершенно не волнует.

Пиу-пиу

Станислав отложил планшет, выключил свет и несколько минут полежал в блаженной тишине, разбавляемой только едва слышным гудением вентиляции, убаюкивающим, как ритмичный шелест волн о борт парусника.

Потом в эту идиллию безжалостно вклинились чпоканье шлюза, девичий смех и сдавленное: «Тихо, капитан услышит!»

Капитан услышал, но вставать и шугать парочку не стал. Обычно Тед проворачивал свои похабные делишки быстро, скрытно и без лишнего шума, выпроваживая девиц сразу после утех, так что утром о гостье напоминал только самодовольный вид пилота.

Дверь Тедовой каюты закрылась, и парочка тут же перешла к делу: голоса сменились вполне терпимыми шуршанием, поскрипыванием и постанываниями.

Котька, весь вечер спавшая у капитана в ногах, потянулась, громко зевнула и с громким мурчанием прошлась по Станиславу. Постояла у него на груди, вглядываясь капитану в лицо и, видя, что он возмутительно непрошибаем и не понимает намеков, громко, выразительно мяукнула.

— Брысь! — сонно пробормотал Станислав.

«Ага, не спит!» — обрадовалась Котька и уже уверенно повторила:

— Мрр-мяу! А-а-у-у! Едауууу!

— Пять человек экипажа, а покормить эту тварь некому! — обреченно проворчал капитан, снова включая свет и спуская ноги с койки.

В углу каюты как раз стоял новый, только вчера купленный пакет корма — Станислав прихватил его на распродаже вместе с еще кой-какими нужными в холостяцком хозяйстве мелочами, и забыл отнести в кладовку. Котька с радостным урчанием подбежала к миске, но первым туда упало нечто странное, довольно большое и мохнатое. Кошка шарахнулась в сторону, а капитан удивленно подобрал сюрприз и обнаружил на нем этикетку: «В каждый пачка акция даром — пиу-пиу мышь! Натуральный имитаций! Естество повадки! Вкусна щекотка горла мех! Вечный батарейк! Порадуй своя скотина!»

Капитан покрутил игрушку в руках (на этот раз шоаррцы нашли более адекватного конструктора, и от земной мышь отличалась только шестью лапкам), пожал плечами, оторвал этикетку вместе с заглушкой батарейки и бросил мышь Котьке.

— На, радуйся!

Мышь вверх лапками упала на пол, но едва кошка сунулась ее обнюхать, как игрушка перевернулась, задрала хвост торчком и издала такое громкое и воинственное «пиу-пиу!», что Котька в ужасе взлетела к Станиславу на голову и обвила ее всеми лапами и хвостом. Мышь сиганула в другую сторону и невозбранно шмыгнула в щель под шкафчиком.

— Вот дура! — проворчал капитан, кое-как отодрал распушившуюся кошку от головы и шмякнул на стул. — Ну и сиди теперь без игрушки, раз прошляпила!

Насыпав в миску корма (второй мыши внутри, к счастью, не оказалось), Станислав снова улегся в койку и демонстративно натянул одеяло выше ушей.

Но взбудораженная кошка не желала ни есть, ни спать, а сидела на подушке и рычала на каждый доносящий из-под шкафчика звук. Пуи-пиу мышь очень натурально скреблась и столь же ненатурально орала, причем не ритмично, а с «естество повадки», то бишь с разными промежутками, громкостью и тональностью, что раздражало еще больше. Спать под это было решительно невозможно.

Станислав вспомнил про вечный батарейк, выругался, опять отбросил одеяло и сел.

Под шкафом оказалось целых две мыши: одна пылевая и одна шоаррская, быстро себя выдавшая.

Видя, что растянувшийся на полу капитан отважно атакует пиУщащего монстра, Котька осмелела и присоединилась к охоте с другой стороны шкафчика.

Вот только лапа у кошки была тонкая и гибкая, а капитан в первую же секунду так неудачно вывернул кисть, что она намертво застряла.

— Пиу-пиу, — ехидно прокомментировала мышь его отчаянные попытки освободиться.

***

Девица застонала, и воодушевленный Тед усилил нажим, войдя в нее со всей страстью половозрелого мужчины, две недели копившего оную в неэротичном окружении кошек, киборгов, шоаррских лис и суровых капитанов.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы