Наперекор всему (СИ) - Радкевич Алекс - Страница 15
- Предыдущая
- 15/90
- Следующая
- Здравствуй, Оленька! Присоединяйся!
- Ты что! — замахала на него руками Звягина. — У меня диета! Вот, все с собой ношу.
Она вынула из пакетика очищенную морковь и захрустела ею, запивая минералкой, взятой в буфете.
- У меня еще один номер с Каролем, дуэт. Но Илья опаздывает, приходится вот в костюме ждать.
- Илья не может опаздывать, только задерживаться, — усмехнулся Немов, принимаясь за второй эклер.
- Это точно! Ты за сахар не боишься? — Ольга кивнула на пирожные.
- А должен?
- Ну ты его хотя бы проверяешь?
- Ты говоришь прямо как моя Ирма, — поморщился Глеб Васильевич. — Организм человека сам знает, что для него лучше. Если хочется сладкого, значит, сахара не избыток, а недостаток.
- Ну да, а если мне все время хочется жареной картошки с салом, то у меня жира недостаточно? Почему-то зеркало говорит об обратном!
- Народники вообще не должны быть худыми! Само слово «худой» на Руси означало плохой! — сообщил Немов с набитым ртом.
- Обожаю твою философию, Глебушка, — засмеялась Ольга. — Ты это журналистом в следующий раз расскажи.
- А что такое?
- Да в «Звездном сплетнике» статья вышла: «Звягина на пятом месяце беременности!», с фотографиями меня в купальнике, сделанными в Эмиратах на пляже, я две недели назад ездила в Дубаи отдыхать. Ну и вся статья — предположения о возможном отце!
Глеб чуть не подавился третьим пирожным. Ольга выглядела отлично, но он прекрасно знал, что ей уже за пятьдесят. Какая беременность?
- Но это же не правда?
- Бог с тобой, Глеб! Мне троих спиногрызов мало, что ли? Только вырастила, для себя жить начала. Да и от кого, от святого духа? В общем, посмотрела я на фотографии, и села на диету.
- А фотографии откуда?
- Понятия не имею! Я не снималась. Кто-то подкараулил. Думала, хоть там не достанут!
- Да сейчас у каждого в телефоне камера, кто-нибудь из наших на пляже узнал и сфотографировал, — предположил Глеб. — Потом в Интернете выложил, а журналисты утащили. Кем статья подписана?
- Горновым.
- Ууу, ну тогда ты еще легко отделалась, — засмеялся Немов. — Этот мог написать, что отец ребенка — марсианин с Альфа-центавры, причем привел бы неоспоримые доказательства.
О журналисте Горнове, специализировавшемся на пикантных подробностях жизни эстрадных звезд, ходила самая дурная слава. Товарищ он был принципиальный, только жил по каким-то им придуманным принципам. Авторитетов не признавал, договориться с ним было нельзя, грязь на артистов выливал ушатами и, кажется, не столько за деньги, сколько ради собственного удовольствия. Глебу еще не приходилось попадать под его перо, но о Немове вообще редко писала желтая пресса — не того формата артист, да и поводов он старался не давать. Зато Глеб Васильевич был наслышан о пострадавших от журналиста коллегах.
- Ты лучше с ним не связывайся, — посоветовал Немов. — Начнешь требовать опровержений и грозить судом, публикаций будет в пять раз больше.
- Да я и не собиралась, — отмахнулась Ольга. — Но похудеть и правда надо!
У нее зазвонил мобильный — директор сообщал, что подъехал Кароль. Звягина залпом допила минералку и поспешила на съемку. Глеб Васильевич еще несколько минут колебался, не заказать ли еще пару эклеров, но стоять было совсем уже невыносимо, и он отправился на поиски Троянова и места, где можно приземлиться.
@@@
Паранойя или мания преследования? А может быть, просто невроз? Навязчивое состояние? Черт, вот никогда он не был силен в терминологии. Хоть за учебники садись. Хотя смысл? Всем студентам еще на первом курсе вдалбливается, что ни себя, ни близких психолог лечить не должен. Ибо бесполезно.
Железки мерно звякали друг о друга. Сегодня Ник повысил нагрузку: мало того, что добавил вес, так еще и определил себе на два подхода к тренажеру больше. Надеялся, что физическая усталость поможет снять эмоциональное напряжение. А то хоть на стену лезь. Так паранойя или мания преследования?
В последнее время Нику казалось, что за ним следят. Сначала он думал, что дело в Костике. Вероятно, парень не оставлял надежд и ходил за ним по пятам, оставаясь незамеченным. Ник словно чувствовал на себе чей-то взгляд каждый раз, когда выбирался из дома. Он стал чаще оглядываться по сторонам, стал в два раза осторожнее, когда приходил Глеб. Не встречал, не провожал, плотно задергивал шторы, завел привычку всегда запирать входную дверь, даже если шел на площадку выбросить мусор. Бред, конечно. Здоровый накаченный мужик, кого ему бояться? Этого мелкого сопляка? Но Ник боялся совсем другого. Костик уже видел Глеба, и не узнал. Или сделал вид, что не узнал? А если узнает? Ну и что? Ничего. Мало ли кто к кому в дом заходит. Но неприятно, черт возьми. И тревожно.
С того полуночного разговора Костика он больше не видел. И это тоже ему не нравилось. Слишком настойчив парень был поначалу, слишком легко отвязался потом.
Нет, это все-таки навязчивое состояние. Он слишком много времени проводит в четырех стенах. От посещений клубов Ник зарекся, у Вяземских не появлялся, с Глебом погулять не было никакой возможности — в Москве это слишком опасно, да и погода не располагает к прогулкам. А вырваться куда-нибудь хоть на пару дней для Глеба сейчас нереально. Вот и получается, что у Ника все развлечения — это тренажерный зал и поход в супермаркет за провизией. Он уже начал сам себе Ирму напоминать: если Глеб с утра звонит и сообщает, что к вечеру его ждать, Ник тут же бежит сначала в магазин, потом на кухню. Мда уж, только что плюшки еще не печет. Но скоро с тоски начнет, наверное.
А как было хорошо еще несколько месяцев назад! В начале июня они с Глебом на несколько дней сорвались в Хорватию. Маленький городок, маленький уютный отель, ни одного русского лица, что удивительно. Шикарный ужин из морепродуктов в постель и очень много секса. И Глеб спокойный, расслабленный, не думающий о работе. Очень непривычный и такой родной.
- Предыдущая
- 15/90
- Следующая
