Шестипалая - Пентикост Хью - Страница 5
- Предыдущая
- 5/46
- Следующая
— Что за чертово место, — прошипел Майк Райан. — Он и вправду не станет искать Линду?
— Ты же сам слышал, что сказал лейтенант, — ответил ему Джерико.
Я посмотрел на Майка. Теперь молодой художник казался мне значительно старше.
— У Энжелы мы ее не найдем, — уверенно произнес он.
— А где, по-твоему, ее лучше искать? — без тени сочувствия спросил его Джерико.
Да, при том настроении, в котором сейчас находился парень, с ним следовало говорить именно в таком тоне. Иначе он бы совсем раскис.
Мы забрались в «мерседес» и снова поехали на гору Гленвью.
— А кто живет сейчас в доме миссис Драйден? — спросил Джерико.
Я услышал, как сидевший на заднем сиденье Майк громко проглотил слюну.
— Из Нью-Йорка нас приехало четырнадцать человек, и она всех поселила у себя, — ответил парень. — У нее есть домоправительница, миссис Мэтсон. Надо полагать, из местных. А сколько у Энжелы горничных и работников на кухне, я даже не знаю. Вся прислуга живет на первом этаже.
— Помимо вас кто-нибудь гостил в доме?
— Да, один парень. Думаю, он ее консультант по картинам. Совсем крезанутый. Наверное, ростом как вы, мистер Джерико, а весом не более шестидесяти килограммов. Жердь, да и только. Об искусстве болтал с утра до восьми вечера.
— А после восьми?
— Окончательно напивался, — ответил Майк. — В стельку. Я не видел, чтобы он ел или спал — все время пил.
— Кто-нибудь еще был?
— Был. Типчик по имени Джо Блисс. Он местный адвокат и помогает миссис Драйден вести дела. Видели бы вы, как он на нее смотрит. У него при этом даже слюнки текут.
— Она и в самом деле такая красивая?
— Да, очень. Но Блисса в Энжеле привлекает не столько ее красота, сколько деньги, — ответил Майк.
— А из женщин у нее кто-нибудь живет?
— Никки Кларк, ее дальняя родственница. Она у Энжелы вроде личного секретаря. Довольно милая девушка. Вот и все обитатели дома миссис Драйден. Если, конечно, никто еще сегодня вечером к ней не приехал.
Впереди показались каменные ворота. На этот раз путь нам никто не преграждал, и мы, проехав в них, оказались в березовой роще, которую с таким восторгом описывал нам Майк. Деревья здесь росли густо, некоторые из них склонялись почти до земли, словно древние старики, нагнувшиеся, чтобы завязать шнурки, и так и не нашедшие сил распрямиться. Джерико резко нажал на педаль, меня отбросило к боковой дверце, и наш «мерседес» понесло по петлявшей среди берез дороге.
— К чему так спешить? — спросил я.
— Краули же предупредил, что нас попытаются задержать, — пояснил Джерико. — Видимо, хотел нас заинтриговать.
И вот впереди показался дом — огромный трехэтажный особняк из серого камня. В нескольких окнах горел свет. Вся территория вокруг была тщательно ухожена. У подъезда «мерседес» резко остановился, и под его колесами прошуршал серовато-голубой гравий.
Мы вылезли из машины. Ведомые Майком, мы прошли через веранду и направились к стеклянной двери в дальнем ее конце. Она была распахнута, и из нее на улицу лилась тихая музыка. Я прислушался и узнал мелодию — концерт Моцарта в исполнении Рубинштейна. Через дверь хорошо просматривалась гостиная с очень высоким потолком. Ее бледно-голубые стены были увешанны акварелями. В большом камине тлели раскаленные угли. Рядом с ним я увидел кресло с высокими подлокотниками и спинкой, которые почти полностью закрывали от меня сидевшего в нем мужчину. Были видны только лежавшие на низеньком кофейном столике удивительной длины ноги и тонкая рука с пальцами пианиста, сжимавшая высокий бокал со льдом и каким-то бесцветным напитком. «Наверное, водка с тоником», — подумал я.
По другую сторону от кофейного столика располагалась трехместная софа, обитая, как и кресло, цветастым ситцем. На ней, поджав под себя ноги и прислонившись головой к спинке, сидела девушка в мини-юбке. Ее черные волосы свисали ниже плеч. Она тоже держала в руке бокал. Закрыв глаза, девушка слушала музыку, лившуюся из двух динамиков, стоявших в углах противоположной стены.
Майк Райан с возгласом «Никки!» шагнул в открытую дверь. Мы с Джерико последовали за молодым художником.
Услышав свое имя, девушка широко открыла глаза. Они оказались бархатисто-черного цвета.
— Майк! — удивленно выдохнула она.
Парень в кресле обернулся. Из-за высокой спинки я мог видеть его худое лицо, длинный нос и тонкие, ехидные губы. Темная щетина на его щеках свидетельствовала о том, что он давно не брился.
— Боже мой, Майк, — подчеркнуто медлительно произнес он. — А я-то думал, ты уже спишь в своем Гринвич-Виллидже. И письмо с извинениями собирался послать.
Глаза у него были настолько тусклыми, что я затрудняюсь определить их цвет. Он неторопливо, как бы по частям, поднялся с кресла, и тут я увидел, какой он тощий. «Жердь, да и только», — вспомнил я слова Майка. Встав во весь рост, парень посмотрел мимо Майка на меня, а потом на Джерико.
— Матерь Божья, это же Джон Джерико! — воскликнул он.
— Слим Солтер и Никки Кларк, — представил нам своих знакомых Майк Райан. — А это — Джон Джерико и Артур Гэллам.
— Великий художник и его помощник, — произнес Солтер.
— Мы приехали за Линдой, — сказал Майк. — Она здесь?
Девушка поднялась с софы, и пред нами предстала вторая Твигги[1] , только с черными волосами.
— Майк! — воскликнула она. — Разве Линда не уехала с вами в автобусе?
— Нет. Ее куда-то утащили двое парней с дубинками, — ответил Майк. — Полицейские даже не дали нам ее поискать. Поэтому я сюда и вернулся. Хочу заглянуть в ее комнату. Если она решила вернуться за вещами, то, возможно, нашла способ…
Не дожидаясь ответа от девушки, он вышел в коридор и стал подниматься по покрытой ковром лестнице.
— Ну и дела! — воскликнул Солтер.
— Линды там нет, точно? — спросил Джерико.
— Если только… — начала Никки.
— Я бы хотел поговорить с миссис Драйден, — сказал Джерико.
— Старина, этой чести ты будешь удостоен чуть позже. Энжела сейчас общается с ангелами, — хихикнув, произнес Солтер.
— Не понял.
— Она крепко спит и видит счастливые сны. Вот бы мне такой дар, как у нее. Мы с Никки настоящие совы, а Энжела поднялась к себе в спальню и тут же заснула.
- Предыдущая
- 5/46
- Следующая
