Алета - Завойчинская Милена - Страница 18
- Предыдущая
- 18/98
- Следующая
Самые тяжелые минуты пути были уже у самой вершины, когда пологие и вполне нормальные до этого момента ступени сменились огромными высоченными уступами. Я со своим ростом не могла просто взять и шагнуть на такую ступеньку, так что порой сама забиралась с трудом, а порой меня заволакивал мой спутник. И вот наконец вершина. Мы, словно мухи, расползлись по склонам горы, приготовили фотоаппараты и стали ждать восхода солнца.
Да, зрелище неописуемо прекрасное. Восход в горах – это нечто. Безусловно, та красота, которую мы увидели, стоила всех трудностей. Ну и, кроме того, по легенде, вроде как тем, кто поднялся на эту гору, дается отпущение грехов. Ха, еще бы. Совершить такой путь – это определенно стоит отпущения грехов. Солнце взошло, мы отдохнули, сидя на каменистых боках скал, а дальше…
О-о-о, дальше был спуск. Наверх мы еле-еле, но шли. А вот обратно я готова была добираться ползком, а ноги мелко тряслись в коленках. Каждый шаг был героическим поступком. Каждая оставленная позади ступенька – подвигом. Никогда в жизни я так не уставала. Я чувствовала себя древней, заросшей мхом и разбитой параличом черепахой. Мы, разумеется, спустились, и немалая заслуга того, что я не свернула себе шею, принадлежит моему спутнику. Если бы не он, я даже не знаю, справилась ли бы я.
А потом еще несколько дней, уже в отеле, я передвигалась, как старая каракатица, кряхтя на каждом шагу, постанывая при подъеме и спуске по лестнице и держась при ходьбе за стены или поручни, чтобы не заносило. Именно после этой поездки я начала активно заниматься спортом и пошла на танцы.
Вот сейчас я монотонно переставляла ноги и вспоминала свое незабываемое путешествие на Синай. Время этого мира не совпадало с Землей, и, выйдя с Шером из дома на Земле в полночь, тут я оказалась ранним утром. Очень хотелось есть, пить и спать. Но я понимала, что если сейчас сяду, то уже просто не заставлю себя идти дальше. А перспектива встретить ночь в горах меня не сильно вдохновляла. Поэтому я шла, делая только небольшие остановки, чтобы передохнуть и глотнуть сладкого кофе с молоком из термоса. А вот права я была, что не поддалась на провокации и смешки Шера. Пригодится или нет – вопрос другой, нехай буде.
Наступил вечер, стало темнеть, и долина ощутимо приблизилась, но стало очевидно, что сегодня я совершенно точно подножия горы не достигну. Вопрос о ночевке объявлялся открытым и требовал срочного решения. Пройдя еще немного, я увидела на склоне горы вход в еще одну пещеру. Вздохнув, я полезла искать себе пристанища на ночь.
У входа я какое-то время постояла, прислушиваясь, нет ли там кого. А то влезть в логово какого-нибудь горного медведя – радости мало. Вроде было тихо. Включив фонарик, я пробралась по стеночке внутрь. Пещера была не слишком большая, но довольно чистая. Только в глубине была навалена какая-то гора не то веток, не то травы. Но я решила, что не настолько смелая, чтобы лезть вглубь пещеры. Лучше расположиться где-нибудь неподалеку от входа, у стены.
С невероятным облегчением растянувшись на расстеленном спальном мешке, я просто тупо отдыхала. Сил не было даже на то, чтобы достать из сумки хоть какую-нибудь еду. Да и не особо-то у меня эта еда и есть. Сумка с припасами осталась у Шера, а в моей были только всякие вкусняшки, печеньки, бутылка воды. Ну и через плечо еще висел походный термос с кофе. Я вздохнула. Н-да. Не радостно как-то началось мое путешествие в другой мир. Ну вот почему у всех людей как у людей, а у меня все вечно через одно место?!
Снаружи совсем стемнело, и у меня уже глаза слипались от усталости и недосыпа, но все-таки следовало хоть немного поесть. Я начала рыться в сумке, когда вдруг вытащила какой-то пакет. О-о-о! Спасибо тебе, Господи, я тебя люблю. Это был пакет с запеченной в духовке курицей, которую я приготовила в дорогу, но не успела запаковать в сумку с припасами и практически на пороге квартиры сунула к себе. Ура! Сейчас меня поко-о-ормят, сейчас я буду ку-у-ушать!
Трясущимися от нетерпения руками я вскрыла пакет и с наслаждением вгрызлась в куриную ногу. Вот оно, счастье! А пахнет-то как, мм… Правда, я так устала, что даже чувство голода спасовало и притупилось, и неожиданно оказалось, что одна куриная лапа – это очень много. Доев, я легла, закутавшись в спальный мешок, и уже стала засыпать, как сквозь дрему услышала странный звук. Какой-то малыш тихонько жалостливо плакал. Не рыдал, а как-то печально хныкал, срываясь периодически на всхлипы. Брр… Как-то жутковато, откуда в горах плачущий ребенок? Это только ненормальные вроде меня шляются тут, ноги корежат.
Я села и прислушалась. Спать резко расхотелось, но и идти проверять было страшно. Плач продолжался и вроде даже усилился. Кряхтя, я встала и повертела головой, пытаясь понять, откуда идет звук. Звук, как ни странно, шел откуда-то из глубины пещеры. И вроде даже из той кучи чего-то, что было навалено у дальней стены. Я на цыпочках пошла вдоль стены, прислушиваясь и аккуратно подкрадываясь к этому нагромождению.
Не то чтобы я такая уж отчаянная трусиха, скорее, очень осторожная и прагматичная. Но и героем я бы себя не назвала. Вот как в мультфильме про Алису: «Вообще-то я очень храбрый, только сегодня у меня голова болит». Я самая обычная девчонка, со своими страхами и фобиями, как любой нормальный человек. И вот убейте меня, но мне не кажется нормальным для городской девушки шляться по ночам в одиночестве неизвестно в какой пещере на неизвестно какой горе в, черт побери, неизвестно каком мире.
Плач определенно раздавался отсюда. Подойдя ближе, при свете фонарика я разглядела наконец, что это такое. Это было какое-то не то гнездо, не то лежбище из веток и травы. И вдруг оттуда на меня выглянули огромные глаза, а у меня чуть сердце не оборвалось с перепугу. На меня смотрел детеныш какого-то животного. Опознать, что это за зверушка, я не смогла бы при всем желании. Нечто очень пушистое, на толстеньких недлинных лапах, с большими треугольными ушами и лохматым хвостом.
Больше всего оно напоминало помесь толстого и косолапого щенка чау-чау и инопланетного зверька Стича из мультфильма «Лило и Стич». Шерсть была очень густая, лохматая, нежно-персикового цвета и с затемнениями вокруг глаз и на ушах, как у сиамских кошек. Только глаза, в отличие от чау-чау, у этой животинки были огромные и очень светлого голубого цвета, как у хаски. И вот эти огромные светлые глазищи не моргая смотрели на меня с выражением кота из мультфильма «Шрек».
Черт! Ну за что мне все это? Раз есть детеныш, значит, где-то неподалеку и его мама. Кажется, пора делать ноги.
– Привет, дите. Ты чего тут один? – Я собралась дать задний ход, как это существо снова заверещало, глядя на меня, и сделало попытку выбраться из своего гнезда. При этом оно облизывалось и хныкало.
Похоже, что мама малыша где-то заплутала и задержалась и малыш проголодался. Ну я его понимаю, тут хочешь не хочешь, а слюной захлебнешься, так пахло жареной курицей. Ладно, не обеднею. Бог велел делиться.
– Подожди, я сейчас.
Я сходила к своим вещам и принесла пакет с курицей. Малыш и вправду был очень голодный и очень зубастый. Куски курицы, которые я вкладывала ему в пасть, исчезали с невероятной скоростью, только хруст костей стоял. Я отломила для себя вторую ножку и спрятала ее в сумку про запас, мне еще и завтра надо как-то день пережить. А все остальное скормила этому существу, и что-то мне подсказывало, что он не отказался бы еще несколько раз по столько же.
Поняв, что больше ему ничего не дадут, звереныш попытался выбраться и стал скулить. Но вот это извините, я не самоубийца, чтобы брать чужого детеныша из его логова. Ага, придет потом такая же зубастая мама и накостыляет мне, что я без спросу ее малыша трогаю. Нет уж.
Поговорив с ним и поутешав, я дождалась, пока его глазенки осоловели и он задремал, и пошла на свое место. Ладно, будем надеяться на русский авось, может быть, зверская мама придет не скоро и я успею поспать. Заснула я мгновенно.
- Предыдущая
- 18/98
- Следующая
