Исчезнувший сенатор - Пентикост Хью - Страница 3
- Предыдущая
- 3/52
- Следующая
Второй мужчина был примерно в возрасте Питера — тридцать — тридцать пять. Он был аккуратен и подтянут. У него была квадратная челюсть и светло-голубые глаза, холодные и проницательные. Он посмотрел на Питера, и тому сразу же показалось, что просканировано имя его портного на внутренней стороне воротничка рубашки.
— Инспектор Бач из ФБР — Питер Стайлс, — представил их Девери.
Питер сел в свободное кресло. Он примерно представлял, что сейчас будет, и радости не испытывал. Из нагрудного кармана он вынул черные очки и надел их. Если глаза скрыты, Бачу не так просто будет прочесть их выражение.
— Так вы слушали радио? — с ударением спросил Бач.
— Слушал, — согласился Питер.
— После появления первой записки, которую мистер Закари нашел подсунутой под дверь сенаторского люкса, похитители на контакт с нами не выходили, — сказал Бач. — Никаких указаний, как выполнить их требования — исходя из того, что правительство согласится их принять, — не поступало.
— А вы исходите из этого? — спросил Питер.
— Мы исходим из того, что должна быть возможность переговоров.
Питер извлек черную трубку из корня эрики и начал набивать ее табаком из кожаного кисета.
— Вы считаете, что сенатора и Селлерса схватили в этом кинотеатре? — спросил он.
— Там обрывается след.
Закари потянул себя за нос.
— Об этом нельзя сообщать публике, — посетовал он. — Вся страна будет потешаться над парой грязных старикашек. У меня есть кое-какая надежда, что ваш журнал поможет похоронить эту историю, мистер Девери.
Девери посмотрел на него так, словно его обоняния коснулся какой-то неприятный запах.
— Очевидно, сенатор собирал доказательства в поддержку законопроекта против непристойностей и порнографии? — Он расхохотался. — Тупой идиот!
— Как раз это объяснение мы и должны предложить публике, — сказал Бач. — Мы надеемся, что появится человек, который что-то видел, и, поняв, что произошло, он даст знать о себе.
— Сомнительно, — покачал головой Девери. — Разве что там была какая-то потасовка. В этом кинотеатре на столь увлекательных фильмах все смотрят только на экран.
Внимание Бача было сосредоточено на Питере.
— Мы столкнулись с трудностями, мистер Стайлс. Сегодня воскресенье. На уик-энд люди разъехались кто куда. Невозможно найти ни сотрудников сенатора, ни его адвоката. Недостижим и личный секретарь Сэмюэла Селлерса. Мистер Закари оказал нам кое-какую помощь, но ее недостаточно.
«Вот оно, начинается», — подумал Питер.
— Вы писали для «Ньюсвью» статью о Джереми Ллойде, — сказал Бач. — Глубоко копнули. И поскольку его имя возглавляет список заключенных, освобождения которых требуют похитители, вы можете оказать нам помощь. Вы должны знать, кто его друзья, с какими группами он поддерживал связь, кто, например, мог дружить с его женой.
На скуле у Питера дернулась мышца. Он мог только радоваться, что глаза его были скрыты темными очками. Не будь их, Бач увидел бы, что он готов вспылить.
— Любая информация, которую я нахожу в ходе своего расследования, не является общественным достоянием, — отрезал он.
— Да бросьте вы, мистер Стайлс, — сказал Бач. — Вы что, требуете особых привилегий? Вы не юрист и не священник.
— Но я и не сукин сын, — ответил Питер.
Девери хмыкнул.
— Вам стоит знать, инспектор, что у Питера есть предположение, что Джереми Ллойд стал жертвой министерства юстиции.
Бач не спускал с Питера холодного взгляда. Он сам работал на министерство юстиции.
— Вы считаете, Ллойд не виновен? — спросил он.
Питер развернулся на своем кресле. Он воспользовался ритуалом разжигания трубки, чтобы потянуть время.
Джереми Ллойд впервые предстал перед общественностью два года назад. Он входил в штат сотрудников сенатора и работал в Вашингтоне. В соответствии с его позднейшими показаниями в суде он через какое-то время пришел к твердому убеждению, что сенатор позволяет себе неэтичное поведение. Джереми установил, что сенатор использует определенные суммы денег, выделенных на избирательную кампанию, в своих личных интересах; что он оказывает особые услуги деловым структурам, дела которых разбираются в сенатском подкомитете, где он является председателем; что в виде благодарности за эти услуги сенатор получал и финансовое вознаграждение, и ценные подарки, такие, как автомобили, личный самолет, роскошный дом во Флориде. Кончилось тем, что Ллойд глубокой ночью проник в офис сенатора и сфотографировал документы, которые, как он утверждал, доказывали прегрешения сенатора.
С собранными им доказательствами Ллойд обратился в министерство юстиции, но увидел, что там не горят желанием выдвигать обвинения против сенатора. Тогда он направился в сенатский комитет по этике, но и там не получил поддержки. Наконец, он вышел со своей историей на Сэмюэла Селлерса, знаменитого вашингтонского репортера, и Селлерс заглотнул ее, как жаба мошку. Несколько сотен газет шумно подали историю о нечестности сенатора. На публикацию пришлось обратить внимание и министерству юстиции и комитету по этике. Джереми Ллойд в мгновение ока стал героем для тех людей, которых называли радикал-либералами, и активистов молодежных групп, что превозносят любого, кто кидает камни в истеблишмент. Сенатор Вардон оказался по шею в дерьме.
Внезапно приливная волна сменила направление. Официальное расследование раскопало некоторые неприглядные факты из прошлого самого Ллойда. И в конечном итоге доказательства Ллойда были объявлены дутыми, фальсифицированными и полностью фальшивыми. Сенатор, благообразный, седовласый джентльмен пятидесяти с небольшим лет, был отмыт от всех обвинений в неблаговидных поступках. Сэмюэлу Селлерсу волей-неволей пришлось сделать поворот на сто восемьдесят градусов. Из опасного врага он превратился в громогласного и преданного друга сенатора. Ллойд был арестован, обвинен во взломе и проникновении в охраняемое помещение, в фальсификации доказательств и в дюжине других противоправных действий. Он был осужден и приговорен к длительному сроку заключения в федеральную тюрьму.
- Предыдущая
- 3/52
- Следующая
