Чума насилия - Пентикост Хью - Страница 13
- Предыдущая
- 13/45
- Следующая
Офицер, сидевший за столом напротив входной двери, окинул Джерико официальным взглядом, исполненным холодного безразличия.
— Я хотел бы поговорить с дежурным офицером, — сказал Джерико.
Выражение лица у человека за столом нисколько не изменилось, однако Джерико понял, что его рыжая борода возбудила в нем какие-то подозрения.
— По какому поводу? — поинтересовался полицейский.
— Я — гость Алекса Баумана. Меня зовут Джон Джерико.
— Вы здесь находитесь в связи с деятельностью фонда?
— Да.
Видимо, такой ответ вполне убедительно объяснил полицейскому наличие бороды. Имя Баумана тоже произвело необходимое впечатление.
— Лейтенант Фарроу — первая дверь направо по коридору.
Лейтенант Фарроу сидел за столом. Он как раз положил телефонную трубку, когда Джерико вошел в его кабинет. Очевидно, человек за столом успел его предупредить.
— Доброе утро, мистер Джерико, — поздоровался он. — Что с вами случилось?
Джерико сел в кресло. Фарроу оказался загорелым блондином со стрижкой «ежик». Глаза у него были такого редкого холодно-голубого цвета, какого Джерико почти никогда не приходилось видеть. Джерико подумал, что лейтенант напоминает профессионального атлета, гибкого и пружинистого.
Джерико вынул из кармана трубку и начал ее набивать.
— Я вхожу в состав группы людей, участвующих в благотворительном вечере фонда, который состоится сегодня, — объяснил он. — Остановился я в доме Алекса Баумана.
Фарроу мельком взглянул на лежавший перед ним лист бумаги.
— У меня имеются кое-какие сведения о вас, мистер Джерико. Вы художник. О вас говорят, что вы умеете находиться там, где происходят какие-то неприятности.
— Где вы это раздобыли?
Фарроу усмехнулся:
— Представьте себе, я видел рисунки, которые вы сделали во время беспорядков в Детройте. Выставка проходила в галерее фонда пару лет назад. Это было чертовски здорово.
— Благодарю вас.
— Потом еще в «Таймс» вышла о вас заметка, где говорилось, что вы служили в Корее. Это поразило меня, потому что я тоже служил там лет через десять после вас. А здесь у меня список всех больших шишек, которые будут сегодня на приеме. Некоторые из них — весьма сомнительные личности. Но охранять мы должны всех.
— По-вашему, я тоже сомнительная личность, лейтенант?
Фарроу расплылся в улыбке:
— Пожалуй. Я понимаю, что вы — один из тех, кто выступает против войны. К концу дня этот городок наводнят приезжие, мистер Джерико. А в наше время неприятности могут начаться при скоплении людей любого рода. Это как эпидемия. Так чем я могу вам помочь?
На мгновение Джерико был близок к тому, чтобы изменить свое решение. Его насторожило что-то в этом Фарроу с его ледяным взглядом; показалось, что он может вовлечь его в такие события, о которых потом придется пожалеть. Но момент был упущен.
— Кто-то покушался на меня сегодня на рассвете, — сказал Джерико.
Ни о предыдущем вечере, ни о странном ночном визите Лиз Бауман он не упомянул, начав свой рассказ с того момента, когда он вышел пройтись и неожиданно кто-то стал стрелять в него. Он описал, какие действия предпринял сам, и из чего заключил, что все это происшествие не было случайностью.
Фарроу выслушал его. На его челюстях напряглись желваки. Джерико заметил, что он может подолгу смотреть не моргая.
— Вы отлично сумели выпутаться, — заметил Фарроу. — Правда, если бы за вами шел я, вам не удалось бы уйти.
По его лицу снова скользнула усмешка.
— Этот тип тоже был близок к цели, — ответил Джерико и протянул руку, чтобы показать царапину от пули.
Фарроу присвистнул:
— Как же вам удалось увернуться? Ведь эта роща так вылизана, что там просто негде спрятаться.
— Благодаря тому человеку, из-за которого я вообще приехал сюда, — а именно Бобу Уилсону, моему другу. Вы знаете его?
— Конечно.
— Он был в моем отряде в Корее, где спас мне жизнь. Я его должник.
— Будь я проклят! Никогда бы не подумал, что Боб Уилсон служил в войсках. Я не встречал его имени в списке Легиона ветеранов. Я считал, что он вращается в артистических кругах.
— Он был лихим воякой. И сегодня утром он, похоже, снова спас меня от смерти.
Джерико рассказал о внезапном появлении Боба, о том, как он подал ему условный сигнал свистом, и о том, как Боб прикрывал его огнем, чтобы дать возможность добежать до дома.
— Так кто же это ненавидит вас до такой степени, что пытался вас убрать? — поинтересовался Фарроу.
Джерико пожал плечами и достал из кармана гильзы, которые и положил на стол перед Фарроу.
— Двадцать второй калибр. В доме только одно ружье этого калибра, и принадлежит оно сыну Баумана Томми. По всей видимости, стреляли не из него. Мальчик чистит свою винтовку каждое утро. Сегодня утром он тоже ее чистил и говорит, что не заметил никаких признаков того, что ее кто-то брал. Мальчик проснулся от выстрелов Боба Уилсона. Он говорит, что винтовка была на месте. Снайпер в это время находился в роще.
Фарроу взял гильзы и подкинул их на ладони. Потом проделал это еще раз.
— Таким образом, получается, что это не мог быть кто-то из тех, кто остановился в доме, — заключил он и искоса взглянул на лежавший перед ним листок. — А там остановились вы, актер Трейл, режиссер Ломекс и русская танцовщица.
— Русская танцовщица на самом деле из Бруклина, — пояснил Джерико.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что она не русская, если вы собираетесь приплести сюда коммунистическую угрозу.
— А вы ладите с красными?
— Да боже сохрани, лейтенант.
— Я просто поинтересовался. Вы ведь много чего порассказали о войне во Вьетнаме.
— Я пришел к вам, чтобы заявить о попытке совершить преступление, а не для того, чтобы вести дискуссии о моих взглядах на войну во Вьетнаме. Кстати, вы кое-что упустили насчет гостей.
— Правда?
— Среди них есть еще адвокат Баумана, человек по имени Уайли Прентис.
— У Прентиса есть собственный дом здесь, в городе.
— Возможно, но сегодня он ночевал в доме Баумана. Кроме того, там находится его сын Дэвид и подружка Дэвида, которую зовут Джуди. Фамилии я не знаю.
- Предыдущая
- 13/45
- Следующая
