Субботний шабаш - Пендлтон Дон - Страница 27

• Предыдущая
• 27/27

По лицу Броньолы скользнула легкая улыбка.

— Мак, поделись секретом: как тебе удается узнать всю подноготную этих парней?

— Это моя жизнь, Гарольд! — Болан постучал согнутым пальцем по лбу. — Все, что здесь имеется, останется со мной навсегда. Клянусь, Билли Джино нормальный парень. Тем более, я его должник.

Он подмигнул Лео.

— Черт возьми, и я не один.

Лео с усмешкой подтвердил:

— Истинная правда, Гарольд.

Броньола улыбнулся, спрятал конверт и шагнул к двери.

— Твердый орешек, — сказал он с сарказмом.

Болан пожал плечами.

— Твердый не значит хрупкий.

Броньола остановился, положив руку на ручку двери.

— Можешь начинать обратный отсчет, как только будешь готов.

— Ты уверен, что снаружи нет ни души?

— Там нет даже полевой мыши.

— Ладно, — махнул рукой Болан. — Начинаем прямо сейчас.

— Увидимся завтра в «Стране чудес».

Болан засмеялся и обнял за плечи Розу Эйприл и Таррина.

— О'кей, Гарольд, До встречи!

— Ровно в два часа.

— В два, так в два. Как я понимаю, ты уже договорился о встрече, на которой я впервые буду представлен нашему человеку как Феникс?

Броньола одарил всех широкой улыбкой.

— Ну, это уже политика, — сказал он.

— Надеюсь, у меня будет время привыкнуть к новому имени, — вздохнула Эйприл.

— Тебе больше нравится «Болан»?

— Не очень, — она тряхнула головой. — Я привыкла к слову «Страйкер».

Закончив разговор на этой легкомысленной ноте, друзья покинули боевую машину — единственный надежный оплот Болана на протяжении всей его войны с мафией. Мак оставил дверь открытой и напоследок заглянул внутрь машины.

Минотти не шевелился, притаившись, как лиса.

Дождь по-прежнему лил как из ведра, но Болан даже не замечал этого. Он проводил Эйприл и Лео к лимузину, который их ждал в сотне метров от «каравана», и федеральный агент с улыбкой распахнул перед ними дверцу. Роза и Таррин немедленно нырнули в машину, спасаясь от проливного дождя, а Болан наклонился к открытой двери и помахал им рукой.

— Я подожду здесь.

— Да ты никак смерти ищешь? — запротестовала Эйприл.

Сама того не желая, она попала прямо в точку.

Мак ждал встречи со своей смертью.

Ждать пришлось недолго. Мощный двигатель боевого фургона завелся с полуоборота, и машина тут же тронулась с места. Сверкнув фарами, она все быстрее и быстрее покатилась по аллее в глубь парка. Болан сунул руку в карман и достал небольшую черную коробочку размером с его ладонь.

Он смотрел, как удаляется «караван», пока не исчезли из виду его огни, после чего щелкнул ползунковым переключателем и решительно нажал большую красную кнопку.

Притихший парк, в котором полновластно хозяйничал дождь, вздрогнул от громоподобного взрыва системы самоликвидации, за которым тут же последовала серия менее мощных взрывов — рвались боеприпасы в арсенале «каравана». Казалось, дождь от испуга на несколько секунд прекратился, но тут же полил с новой силой, пытаясь затушить яростно крутящийся вихрь пламени, жадно пожирающий то, что осталось от великолепной боевой машины.

Черт возьми, потрясающее зрелище! Жаль только, что сегодня не День независимости. Хотя, кто знает, может, кое для кого он и был им...

Мак представил себе заголовки завтрашних газет и, зная тему сенсационных сообщений, задумался, пытаясь предугадать реакцию простых людей с улиц Нью-Йорка. Возможно, кто-то скажет: «Ну вот, конец еще одному убийце. Он получил то, что заслужил».

Все это так, конечно. Вот только стоит изменить названия статей... во имя спасения нации, нации добропорядочных людей, незаметно скользящей в бездну насилия и жестокости.

Мак неотрывно смотрел на бушующее пламя, и на его холодные серо-голубые глаза наворачивались слезы, которых он совсем не стеснялся. Слезы смешивались с каплями дождя и текли по его жесткому, словно вырубленному из гранита лицу. Конечно, Болан оплакивал вовсе не Сумасшедшего Марко с его безумными мечтами. Это были слезы благодарности всем тем, кто все это время поддерживал одинокого воина, слезы уважения и гордости за тех, кто отдал свою жизнь за его дело. И еще это были слезы всепоглощающей печали и памяти о незабываемых днях любви и ненависти, слезы расставания с самим собой, со своим прошлым, которое теперь догорало вместе с его бывшим домом и крепостью.

Завтрашний день будет принадлежать самому себе. А вот сегодняшний... О нем позаботился сам дьявол, и, слава Богу, он подошел к концу. И вместе с ним навсегда исчезнет Мак Болан.

Первая страница из дневника Джона Феникса: «Пепел к пеплу, прах к праху... Многим ли людям представлялась возможность восстать из пепла в то же время и на том же месте? Явится ли это новым началом? Или будет просто продолжением того же долгого мучительного пути через ад? Полагаю, на что я смею рассчитывать — это еще одна сторона ада с его новыми обитателями, которая ничем не отличается от прежней. Но я смогу вынести это. Если у тебя есть цель в аду, то это лучше, чем полное отсутствие всякой цели, что, если как следует вдуматься, и есть самый страшный ад. Да, я справлюсь... Я буду делать свое дело до тех пор, пока последняя частичка пепла не ляжет, наконец, в матушку землю».

• Предыдущая
• 27/27