Наступление на Сохо - Пендлтон Дон - Страница 9

• Предыдущая
• 9/35
• Следующая

Это заявление Болан воспринял со смешанным чувством. Перед его внутренним взором встали камеры пыток музея. Он покосился на очаровательное создание, приникшее к его плечу, и почувствовал, как по спине у него побежали мурашки.

— Будем надеяться, что тесное знакомство не разочарует нас, — пробормотал он.

— Я совершенно спокойна на этот счет.

Болан, напротив, испытывал беспокойство за двоих.

Пока Энн загоняла машину в гараж, расположенный позади дома, Болан решил прогуляться пешком и осмотреться. Расселл-сквер, небольшой красивый парк, раскинулся по соседству с Лондонским университетом и Британским музеем. «Куинз Хауз» стоял первым в ряду особняков Викторианской эпохи, построенных в южной части сквера. Квартал был полон частных домов, престижных семейных пансионов и старинных апартаментов. Их почерневшие от времени стены определяли и высокую арендную плату. Болан быстро осмотрел сквер и не нашел ничего подозрительного. Он вернулся к гаражу, прихватил чемодан и вместе с Энн через черный ход вошел в дом.

Скромная обстановка квартиры удивила Болана, который рассчитывал увидеть нечто напоминающее апартаменты «Музея де Сада». Однако он нигде не нашел даже роскоши, повсюду царил строгий, почти мужской порядок.

— Вот это и есть мое пристанище, — сказала Энн. — В общем-то, я здесь не живу. Я сбегаю от всех, когда нуждаюсь в отдыхе и покое.

Болан внес чемодан в салон и, подойдя к окну, слегка приоткрыл шторы. Светать еще не начало, а свет фонарей, горевших перед домом, с трудом пробивался сквозь густой молочно-белый туман.

— Спальня слева, кухня справа, — сказала Энн. — Чего вам хочется больше: спать или есть?

Обернувшись, Мак с улыбкой ответил:

— Я сыт по горло ночными приключениями и чертовски устал.

— Дверь из ванной комнаты ведет прямо в спальню. Примите ванну, вы сразу почувствуете себя гораздо бодрее.

— Да, конечно. Спасибо.

Болан вошел в комнату и положил чемодан на кресло. Девушка с порога наблюдала за ним; было заметно, что она нервничает. Мак снял пиджак.

— Куда я могу повесить свои вещи? — спросил он.

Энн молча разглядывала кобуру с пистолетом, обычно скрытую под пиджаком.

— Ах, да! Конечно. В шкафу есть вешалка.

Шкаф оказался пуст, если не считать полдюжины плечиков для одежды. Болан повесил в шкаф свой пиджак и костюм, который достал из чемодана.

— Так вы говорите — убежище?

— Да, — отозвалась она с порога. — Я уже говорила вам, что не живу здесь. Я живу у майора Стоуна.

— Понятно.

Энн вошла в комнату и нерешительно остановилась возле Болана, который продолжал разбирать свой чемодан.

— Полагаю… боюсь, что я не совсем правильно выразилась. Когда я сказала, что мы сможем лучше узнать друг друга, я вовсе не имела в виду, что… что мы будем спать вместе.

Болан устало улыбнулся.

— Конечно, нет.

— Я против вас ничего не имею, — быстро добавила девушка. — Дело в том, что я… ну, в общем, все очень просто… я… я боюсь мужчин, вы понимаете меня? Всех мужчин, не только вас. Болан выпрямился и какое-то время молча разглядывал ее.

— О'кей.

Он снова нагнулся к чемодану и вскрыл двойное дно, чтобы извлечь то, что еще осталось от его «кассы». Оставалось не густо-несколько тысяч долларов крупными купюрами — довольно жиденькая пачка. Мак положил деньги на прикроватную тумбочку и сверху придавил их «береттой», затем снял наплечные ремни с пустой кобурой, пояс с запасными обоймами и начал расстегивать рубашку.

Энн Франклин изучала черный комбинезон, который Мак бросил на кровать.

— Вы носите черное белье? — серьезно спросила она.

— Это моя боевая форма, — рассмеявшись, ответил Болан. — Некоторые «солдаты», которых я знал в Майами, говорили мне, что она устрашающе действует на моих врагов. Но я ношу ее по другой причине. В ней я почти не заметен ночью и могу пробраться куда угодно.

— Как коммандос?

— Да, вроде того. Только я родился немного позже.

— Я тоже.

Разговор несколько разрядил обстановку, и девушка, развернув комбинезон, приложила его к себе.

— Вам в нем тепло?

— Да, довольно тепло, — ответил Болан, стаскивая обувь. — Это изотермический комбинезон.

— Понятно.

— Э-э… это правда, то, что вы сказали по поводу мужчин?

Энн вдруг покраснела и уронила комбинезон на кровать.

— Да… Конечно, это глупо, — быстро ответила она. — Думаю, что причиной этому те мужчины, которые… которых я знаю.

— Как майор Стоун, например, да?

— Вы заблуждаетесь. Майор занял место моего отца. Он воспитывал меня с двенадцати лет.

— Понимаю, — ответил Болан, обыскивая чемодан в поисках электробритвы.

Энн продолжала свой рассказ.

— Майор всегда относился ко мне по-джентльменски. Он был против того, чтобы я занималась… этим. У меня постоянно было все, чего бы я не пожелала.

— Тем лучше для него, — зевая, ответил Болан. Ему очень хотелось спать.

— Послушайте, а у вас здесь кофе не найдется?

— Конечно, есть, — ответила девушка и направилась к двери. — Примите пока ванну, а я приготовлю вам кофе.

Мак проводил ее взглядом, вздохнул и посмотрел на часы. Семь утра. Ночь тянулась очень долго. В комнате было холодно, но у него не было сил дрожать. Болан разделся, взял с собой «беретту», электробритву и пошел в ванную комнату.

Минут через десять в дверь ванной комнаты легонько постучали. Вошла Энн Франклин, неся перед собой поднос с кофе и вполголоса напевая какую-то популярную мелодию. Болан лежал в ванне, полностью погрузившись в горячую воду. Из густой белой пены торчала лишь его голова. Он выглядел совершенно расслабленным, но из-под полуприкрытых век внимательно следил за каждым шагом девушки.

Она пододвинула к ванной табурет и поставила на него поднос. Только теперь она заметила «беретту», сунутую за вешалку для полотенец.

— Я слышала, что кое-кто иногда спит с оружием под подушкой, мистер Болан. Скажите, вы не кажетесь себе несколько смешным?

Ее дружеский тон исчез, она казалась напряженной и взвинченной, как и прежде.

— Тот, кому удается выжить, никогда не кажется смешным, — заявил Мак сонным голосом.

Она опустила глаза.

— Конечно, вам это лучше знать, чем мне. Ну, хорошо, — добавила девушка с наигранным весельем, — вот ваш кофе и горячие булочки, которые тоже способствуют выживанию.

Болан улыбнулся и протянул руку к чашке с кофе.

— Сколько суток вы не спали? — спросила Энн.

Он осторожно попробовал обжигающий кофе.

— Я уже не помню.

— Значит, давно, — задумчиво произнесла она.

Девушка опустилась на колени рядом с ванной и, разломив булочку, вложила кусочек Болану в рот. Только теперь он вспомнил, что забыл, когда ел в последний раз.

— Вы странный человек, мистер Болан.

— Вовсе нет, — пробормотал он с полным ртом. — Я самый обычный человек, попавший в водоворот не совсем обычных событий. Вы все еще боитесь меня?

Она заколебалась.

— Нет, не думаю.

— А вот я побаиваюсь вас, — вздохнул Болан.

— Вы не очень-то льстивы, — ответила Энн.

Мак вздохнул.

— Это говорит инстинкт самосохранения. В любой момент я должен рассчитывать только на самое худшее.

— Тогда зачем жить? — мрачно спросила она. — Я хочу сказать, что…

Повисла тягостная тишина.

— Я знаю, что вы хотите сказать, — заговорил, наконец, Болан.

Он часто задавал себе сам такой вопрос. Энн Франклин не могла выразить свою мысль, но один из философов сделал это с необыкновенной простотой и изяществом: «Когда нет любви и доверия — нет самого человека, только он этого не знает». Да, Болан часто размышлял об этом…

— У меня много работы. Я живу, чтобы завершить ее.

— Вы имеете в виду вашу работу палача, — с утвердительной интонацией в голосе произнесла Энн Франклин.

— Да, — вздохнул Мак, — именно ее.

— Вы живете, чтобы убивать.

• Предыдущая
• 9/35
• Следующая