Ночная Фурия. Первый Акт (ЛП) - Аврора Белль - Страница 11

• Предыдущая
• 11/22
• Следующая

Марко ухмыляется.

– Я расслышал тебя и раньше, просто хотел спросить, не хочешь ли ты поехать в город, не крича на тебя.

Поехать в город?

С ним?

Я в замешательстве.

– Поехать в город... с тобой?

Его выражение нисколько не меняется, тогда я добавляю.

– На твоем байке?

И тогда он усмехается, и я получаю ответ на свои вопросы.

Я быстро произношу:

– Лучше не надо.

Кадр из моего сна нападает на меня.

"Встань на четвереньки. Лицом к изножью кровати".

Я борюсь со своим дыханием, как и с краснеющими щеками. Моя трясущаяся рука поднимается к теперь уже тяжело вздымающейся груди. Марко, все еще сидя на байке, наклоняется поближе ко мне.

– Это не было "нет".

Мои ноги отодвигаются от него в немом ответе.

Ты убила прошлой ночью парня, но боишься мужчины, с которым работаешь, потому что у тебя был весьма эротический сон о нем? Сон, о котором он даже не знает?

На этот раз мой мозг прав. Выпрямившись, я подхожу к байку и говорю:

– Вообще-то, мне надо бы в библиотеку, если тебе по пути.

Марко делает серьезное, размышляющее выражение лица, прежде чем расплывается в сияющей улыбке:

– Итак, я высажу тебя у библиотеки, съезжу по своим делам, потом заберу тебя, и мы где-нибудь перекусим.

– Ладно. Конечно.

Он приподнимается и достает запасной шлем. Автоматически, я надеваю шлем на голову, сажусь позади и обхватываю его за талию. Мы набираем скорость, и последняя мысль, которая приходит в голову, пробирает меня до костей.

Боб просто убьет меня.

***

Я никогда прежде не ездила на мотоциклах, и тихо проклинаю себя за то, что не оделась теплее. Сегодня теплый денек, но моя попа мерзнет, когда Марко ускоряется на грунтовой дороге, ведущей к городу.

Прилагаю все усилия, чтобы не думать о том, что мои руки обнимают его твердый живот, я практически подскакиваю, когда слышу голос в моем шлеме:

– Спасибо, что поехала со мной. Мне сегодня нужно было алиби.

О, так вот почему он позвал меня поехать с ним.

Прогоняя разочарование, сжимающее мое сердце, бодро отвечаю:

– Без проблем. Я люблю библиотеку.

Оставшуюся часть дороги мы едем в приятной тишине, машинально мои глаза закрываются, и я прислоняюсь лбом к его спине. Я не замечаю, что заснула, пока Марко большим пальцем не начинает гладить мою руку:

– Проснись, проснись, красавица.

Мое тело совсем не желает отделяться от моей портативной грелки, сжимая его талию сильнее, и я прижимаюсь ближе к его спине.

Мои ощущения, наконец, возвращаются ко мне грубым хихиканьем Марко в моем ухе. Внезапно его хихиканье останавливается, а тело напрягается. Когда я начинаю отодвигаться от него, он хватает мою руку:

– Дерьмо. Извини, Кэт. У тебя была кошмарная ночь. Я должен отвезти тебя назад. Тебе нужен отдых.

Я отвечаю слишком быстро:

– Нет!

Через секунду понимаю, что мой крик, возможно, разорвал его барабанную перепонку. Игнорирую его едва заметное вздрагивание и тихо говорю:

– Не надо это делать, правда. Я в порядке.

Он возражает:

– Ты едва держишь глаза открытыми.

Я открываю ответный огонь.

– Это потому, что ты такой большой и теплый.

Его тело дрожит в тихом смехе. Как только я понимаю, что сказала, быстро слезаю с байка, снимаю шлем и отдаю его ему. Отвожу взгляд и бормочу:

– Я, возможно, обслюнявила твой шлем... Извини.

Не оглядываясь, поворачиваюсь и иду к библиотеке. Слышу, как Марко кричит:

– Буду примерно через час.

Спиной к нему поднимаю руку и, молча, машу ему, что услышала его. Грохот двигателя отдаляется, и я закатываю глаза на свое поведение, входя внутрь библиотеки.

Глава 10

– Добрый день, Катарина! – мисс Фонтейн, пожилая библиотекарша, счастливо, но тихо приветствует меня. – Как ваши дела?

Мой отрепетированный ответ выходит достаточно гладко. С легкой улыбочкой я отвечаю:

– Очень хорошо, спасибо.

Морщинки в уголках ее глаз углубляются, когда она улыбается мне:

– Тебя давно здесь не было. Я думала, что не увижу тебя вновь, – фыркает она.

О, мисс Фонтейн. Так восхитительно драматична. Подхожу ближе к стойке и симулирую негодование:

– И никогда не увидите меня или мои любимые книги вновь?

Я задираю нос.

– Я бы погрузилась в сон подобный смерти.

Она хихикает.

– Спящая красавица. Шарль Перо. Очень умно.

Ее спокойствие немного напрягает, как маска скрывает ее настоящее выражение лица. Она наклоняется вперед и шепчет:

– Он сегодня здесь.

Волоски на моем затылке встают дыбом.

– Самостоятельно?

Мисс Фонтейн торжественно кивает.

– Как он добрался?

Она слегка пожимает плечом, и я понимаю, что ее предположение очень похоже на мое.

Гнев кипит во мне. Это недопустимо. Быстро кивнув, я ухожу от мисс Фонтейн, чтобы найти его. Я знаю, где он. Он всегда сидит на одном и том же месте. Ему нравится вид. Он не говорил этого, но я знаю, что это так. По той же причине и я сижу там.

Мои ноги двигаются сами по себе, и как только я замечаю его, маленькая улыбочка появляется на моих губах. Я качаю головой и прикусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

О, дорогой.

Если бы кто-нибудь другой делал подобное в библиотеке, его бы выгнали. Но не Томаса. Точно не Томаса.

Я стучу по стулу, или как Томас видит это, по двери его домика. Я заглянула под гору подушек, которую он взял из детского уголка, чтобы построить себе безопасный кокон.

– Могу я войти, Томас?

Он показывает мне ответ, когда на секунду прекращает яростное раскачивание, прежде чем продолжить раскачиваться более спокойно. Я опускаюсь на колени на старый ковер и ползу к нему.

Улыбаясь, какое-то время наблюдаю за ним. Он сидит со скрещенными ногами и продолжает покачиваться взад-вперед, его глаза сканируют страницы книги по астрологии, которая лежит на полу. Его левая рука поднята под углом, и он держит ее в воздухе, рядом со своей головой, а другая держит страницу. Пальцем, он переворачивает страницы так же быстро, как и читает их.

Я не знаю, что заставляет Томаса делать это. Я только знаю, что вижу в нем то, что другие не могут увидеть.

Его каштановые волосы падают на лоб, который он сморщил, размышляя о чем-то. Левая рука смахивает локоны, но они падают вновь.

Я пыталась разузнать больше о Томасе целый год. Я должна была делать это осторожно. Однажды я упомянула о Томасе в разговоре с Бобом, спросила, могли бы мы сделать что-нибудь, чтобы помочь ему. Боб, с выражением лица, наполненным страданием, приказал "Не лезть".

Я сказала, что не буду. Но солгала.

– Томас? Что читаешь?

Он начинает меньше покачиваться, это для меня сигнал, что я могу говорить.

– Знаешь, звезды – самое прекрасное зрелище во вселенной.

Его тело прекращает покачиваться.

Я прячу улыбку.

Он слушает.

– Ты когда-нибудь сидел на кровати, с открытым окном, надеясь, что увидишь падающую звезду, чтобы ты мог загадать желание?

Мой голос становится задумчивым:

– Я делала так. Я раньше подолгу не спала, ловя звезды, и загадывала желание вновь и вновь.

Глубоко вдыхаю и произношу на выдохе:

– Мое желание никогда не исполнялось. Я не нашла своих родителей и не узнала, почему они бросили меня.

Томас не обращает на меня внимания, но его рука подталкивает книгу ко мне. Мои брови удивленно поднимаются.

Это что-то новенькое.

Мое тело напрягается, а горло сдавливает от неожиданной победы. Я спрашиваю шепотом:

– Ты хочешь, чтобы я почитала тебе, Томас?

Он не отвечает, а просто слегка подталкивает локтем книгу ко мне.

– Я почитаю тебе, Томас.

Я откашливаюсь.

– Я буду читать тебе в любое время, когда захочешь.

Я улыбаюсь сама себе, когда беру книгу и переворачиваю страницу.

• Предыдущая
• 11/22
• Следующая