Невеста-незабудка - Пембертон Маргарет - Страница 18
- Предыдущая
- 18/59
- Следующая
Когда Лилли привела Лео и Лотти в переполненную столовую на завтрак, мисс Нетлшем нигде не было видно.
— Она, видно, и в самом деле решила не показываться с нами на людях, — криво усмехнувшись, сказала Кейт Солуэй, наливая Лео молоко.
— Вчера вечером она разговаривала с Лилли, — желая помочь, сказала Эди — Я точно знаю, потому что они гуляли по штормовой площадке, а я сидела под лестницей.
При этом заявлении паза Лилли чуть расширились.
Слава Богу, она не наслаждалась там свиданием с греческим богом!
— Один хороший человек сказал мне вчера, что нам очень повезло, — доверительно сообщила Эди, наверстывая свое молчание предыдущим утром. — Мы будем в числе первых пассажиров новой железной дороги. Он сказал, что бояться нечего, но я все равно боюсь. Я никогда не ездила на поезде, а он сказал, что поезда ездят быстро.
— Я подержу тебя за руку, милая, — сказала Мариэтта, намазывая маслом большой кусок хлеба. Сегодня на ней была ярко-желтая блузка и оранжевая юбка.
Лилли пришло в голова, что сейчас самое подходящее время прояснить условия их путешествия. Она до сих пор даже не знала, где оно заканчивается.
— А что это за дорога? — спросила она, накладывая Лотти жареного бекона. — Откуда и куда идет?
— В Доусон, конечно, как же вы не понимаете, — захихикала Эди. — Даже я это знаю!
— Мы высадимся в Скагуэе, — сказала Мариэтта, надеясь, что до Скагуэя ей еще представится возможность поговорить с Китти Дафресн. Та дала понять, что Мариэтта могла бы стать танцовщицей, но пока еще не предложила работу. — Оттуда мы едем на поезде — через Белый перевал до Уайтхорса.
— От Уайтхорса начинается судоходная часть Юкона, — добавила Сьюзен Бомби, не расставаясь со своей привычной ролью наставницы.
— И оттуда мы плывем по Юкону до Доусона. — Глаза Мариэтты озорно засверкали. — Прямо как Клеопатра и ее служанки, которые плыли по Нилу, — сказала она, заставив Эди снова захихикать, а Сьюзен Бамби густо покраснеть.
Лотти первой заметила, что Лилли стала объектом внимания со стороны одного из пассажиров. Она стиснула руку сестры.
— На тебя смотрит один человек, — прошептала она. — Мужчина за соседним столом, волосы у него почти такого же цвета, как у Мариэтты.
И хотя здравый смысл подсказывал ей, что это описание никак не применимо к Джеку Кулиджу, сердце у Лилли замерло. Она с надеждой посмотрела на соседний стол, но в глазах, с которыми она встретилась взглядом, не было ни смешинки, ни золотых искорок. Они принадлежали рыжеволосому мужчине, на которою накануне указали как на освобожденного на поруки преступника. Разочарованная, Лилли уткнулась в свою тарелку.
— Он продолжает на тебя смотреть, — сказала Лотти. Ты думаешь, он считает, что знает тебя?
— Я думаю, он хотел бы с ней познакомиться, — лукаво проговорила Мариэтта. — И думаю, я не возражала бы, пожелай он познакомиться поближе со мной! Ты видела, какие у него широкие плечи? Просто настоящий Геракл.
— Он преступник, — резко отозвалась Лилли. — Его отпустили на поруки при том условии, что он начнет новую жизнь на дальнем севере.
Когда все головы за единственным женским столом повернулись в сторону мужчины, объект их интереса вернулся к своему завтраку.
— Ты думаешь, он ограбил банк? — распахнув глаза, прошептала Эди. — А может, он убийца?
— Я думаю, нам не стоит говорить о нем, он может нас услышать, — разумно посоветовала Кейт. — Никто не знает, получится ли у нас посмотреть пороги Уайтхорса, когда мы туда приедем. А если сможем, кто-нибудь хочет поехать со мной?
— Я буду играть в кольца с Эди, — сказала после завтрака Лотти.
— И я тоже буду играть в кольца, — заявил Лео, сообразив, что его куда-то не берут, и это ему совсем не понравилось.
Лотти открыла было рот, чтобы запротестовать, но передумала. Она всегда, когда нужно было, присматривала за Лео, и пребывание на пароходе не снимало с нее этих обязанностей.
— А я могу пойти? — спросила Летти, удивив всех, кто уже успел привыкнуть к ее мрачному молчанию.
— Конечно, можешь. — Лотти знала девушку лучше других попутчиц, за исключением, наверное, своей сестры, и понимала, что ее необщительность — это всего лишь застенчивость.
Лилли благодарно сжала руку сестры. Пока младшие будут играть в кольца, она сможет в одиночестве прогуляться по палубе и снова завести разговор со Счастливчиком Джеком. И в этот раз уж точно скажет ему, что она — невеста Пибоди. А там, если Бог даст, он успокоит все ее тревоги и осуществит все ее лихорадочные надежды.
Едва ступив на переполненную пассажирами палубу, Лилли испытала огромное облегчение. Джек стоял с непокрытой головой как раз на том месте, где они разговаривали накануне. Рядом с ним никого не было. Он стоял, небрежно засунув руки в карманы, и явно кого-то ждал.
И Лилли с восторгом поняла, что ждал он именно ее.
— Доброе утро, мистер Кулидж, — сдержанно проговорила она, приблизившись к Джеку.
Он смотрел на море, но тут же повернулся к ней, одарив своей непринужденной улыбкой.
— Доброе утро, мисс Сталлен, — сказал он, вынимая руки из карманов и вежливо склоняя голову. — Может, сделаем круг по палубе, а я тем временем расскажу вам о Доусоне?
— Это было бы прекрасно. — Она с трудом удержалась от торжествующей интонации. Все будет хорошо Она просто знала, что так и будет. — Я наслушалась разных противоречивых рассказов, мистер Кулидж Вы давно живете в Доусоне?
— В Доусоне еще никто не жил долго, мисс Сталлен. — Его густой голос снова сделался веселым. — Четыре года назад его просто не существовало.
Он двинулся вперед, и Лилли, приноровясь к его шагу, пошла рядом.
— Но, думаю, я живу там дольше других, — продолжал он, минуя группу старателей, один из них был в аккуратной одежде цвета хаки, другой — в элегантных бриджах для верховой езды. — Я находился в Сан-Франциско, когда в июле девяносто седьмого в порт вошел «Эксельсиор». На нем приплыли старатели, которые первыми нашли золото на Клондайке. Они привезли столько золота, намытого из ручья Бонанза-Крик, что просто сгибались под его тяжестью, когда сошли на берег. Еще до того, как новость попала в газеты, я купил билет на следующий пароход, отплывающий на север.
Лилли с любопытством посмотрела на своего собеседника.
— Но вы сказали Лео, что не были старателем, — напомнила она; при взгляде на это красивое лицо, аккуратно подстриженные усики и красиво очерченные губы, с небольшой горбинкой нос и загорелую кожу у Лилли засосало под ложечкой. — Никогда не были старателем.
Порыв ветра кинул ему на лоб прядь волос, Джек убрал их назад.
— Я говорил правду, — с усмешкой произнес он. — Есть много способов сделать состояние, помимо выкапывания его из земли.
На лице Лилли отразилось недоумение.
— Гораздо легче извлечь золото из карманов старателей в баре, чем добывать его, стоя по колено в воде, из ручья Вам так не кажется?
Лилли улыбнулась.
— Да. Конечно. Я не подумала. Значит, вы построили и открыли там бар?
— Бары, — поправил он. — И гостиницы. К концу девяносто седьмого года миллионеров в Доусоне на квадратный дюйм было больше, чем в любом другом месте мира, и почти все они жили в лачугах, недостойных даже собаки. Пока я не построил «Палас» и «Мажестик».
Облегчение, которое она испытала, увидев его на палубе, снова охватило ее. Он был далеко не просто профессиональным игроком. Кошмарные игорные дома, о которых говорила мисс Нетлшем, были всего лишь плодом ее воображения. Джек Кулидж был бизнесменом, а бизнесмены — уважаемые люди.
В нескольких ярдах от этой пары, облокотившись на поручни, стоял и, слегка нахмурившись, смотрел на нее Ринган Камерон. Хотя на пароходе он держался особняком от всех, обрывки услышанных разговоров позволили ему узнать мужчину. Это был Счастливчик Джек Кулидж, профессиональный игрок, который владел более чем половиной Доусона. Имени его собеседницы он не знал.
- Предыдущая
- 18/59
- Следующая
