Далекий берег - Пембертон Маргарет - Страница 24
- Предыдущая
- 24/85
- Следующая
У Бесси было такое ощущение, что ее ударили. Всего десять минут назад они весело смеялись и болтали в ее гостиной, а сейчас Девлин О'Коннор ведет себя словно разгневанный отец.
– Никто не смеет бить моих девушек! – зашипела она, сожалея в этот момент, что у нее нет физических сил вышвырнуть его из зала. Однако мысль о том, что она может потерять одного из лучших своих завсегдатаев и лишиться его компании, удержала ее от решительных действий.
– Не беспокойся, я не садист! Я просто собираюсь сделать то, что должен был сделать кто-то другой годы назад. – Он схватил Кристину и потащил наверх, невзирая на ее протесты и попытки лягнуть его.
Бесси вцепилась в перила. Она чувствовала себя неловко под взглядами девушек и клиентов.
– Дай ему время, – сказала она Берту. – Если он не спустится сюда через пять минут, я прикажу вытолкать его отсюда, даже если для этого понадобится сломать ему шею… А ты… – она резко повернулась к истерично вопящей Кейт, – заткнись сейчас же или окажешься на улице вместе с ним! Ты слышала, что он сказал? Он всего лишь отшлепает ее, вот и все! Нет никаких причин для ревности! Он вернется через пару минут. Некоторые мужчины, – сказала, повернувшись к Мэриголд, Бесси, – не могут смириться с тем, что их дочери или дочери их друзей ничем не отличаются от других женщин. Может, он считает, что ей следовало постричься в монахини?..
– Я надеюсь, Кристина не подвергнется садистским издевательствам? – неуверенно спросила Мэриголд, когда дверь номера захлопнулась и крики Кристины затихли.
Бесси налила себе коньяку.
– О'Коннор не дикарь. Он просто хочет отшлепать ее старомодным образом, как старый друг отца. В ее номере нет ни хлыста, ни ремня.
Тем не менее Бесси самым внимательным образом следила за стрелкой часов. Пяти минут будет достаточно для Девлина в его нынешнем состоянии. К тому же Берт не сможет дольше удерживать рвущуюся на свободу Кейт.
Кристина извивалась и дергалась в руках Девлина, но все было без толку. Она таскала его за волосы, колотила кулаками по лицу, царапала, но он продолжал нести ее в сторону третьего номера. Девлин плечом распахнул дверь и пяткой захлопнул ее за собой.
– Отпусти меня, выродок! – Кристина плюнула ему в лицо.
В ответ он швырнул ее на пол, и даже толстый ковер не мог уберечь ее от удара..
Однако и на полу она продолжала сучить ногами.
– Ты сошел с ума! – выкрикнула она, снова вскакивая на ноги. – Ты чокнулся! Ты маньяк! Тебя нужно посадить в сумасшедший дом! Тебя…
Девлин зажал ей рот, заставив замолчать.
– Твой отец, – тяжело дыша, проговорил он, – один из лучших людей, каких я когда-либо знал! И ты так отплатила ему! Раскидываешь ноги для всякого сброда со всех портов света!
Он снова схватил Кристину и потащил к кровати.
– Я не раскину ноги для тебя! – крикнула она, продолжая отчаянно бороться.
– Не беспокойся, – мрачно сказал Девлин, – я и сам не унижусь до этого.
Кристина продолжала рыдать – слезы бессильной ярости катились по ее щекам. Девлин положил девушку животом на свое колено, задрал до пояса юбку, обнажив корчившийся зад.
После того как широкая ладонь в пятый раз тяжело опустилась ей на голые ягодицы, Кристина сбилась со счета. Она чувствовала себя настолько униженной, что даже не испытывала боли.
Наконец тяжело дышавший Девлин бесцеремонно столкнул Кристину с колена на пол и встал над ней, расставив ноги.
– Шлюха! – презрительно сказал он. – Утром я отвезу тебя к твоему отцу!
Дверь за ним захлопнулась, а Кристина завопила:
– Я никуда с тобой не поеду! Ни за что! Никогда!..
Зарывшись лицом в постель, она дала выход своему гневу и молотила кулаками подушку до тех пор, пока из нее не полетели перья.
Берт все еще продолжал удерживать Кейт, когда в зал вошел Девлин и направился к ней. Она с облегчением бросилась к нему в объятия. Бесси оказалась права. Он не предпочел Кристину. Он избил ее и не стал заниматься с ней любовью. Он остался с Кейт.
Спустя пару часов, удовлетворенная неистовой любовью Девлина, Кейт сказала:
– Я очень рада, что ты задал этой драной кошке хорошую порку. Бесси совсем ее испортила. Говорит, что ей жалко эту сучку. Глупая старая корова!
– Почему жалко? – Девлин потянулся за бутылкой бренди, которая стояла на полу рядом с кроватью.
Кейт пожала плечами, прижалась к его обнаженной спине.
– Ее отец дал дуба, и она рассказывает душещипательную историю про то, как ее изнасиловал дядя. Только это все чепуха. Она сама этого хотела. Тут нет сомнений, стоит только посмотреть на нее.
Девлин медленно поставил бутылку назад.
– Изнасиловал ее дядя?
– Она так говорит, но все это чушь собачья. Они на пару трахали ее – Эрнест Миллер и его сынок. Я так думаю, что Лиза Миллер выгнала ее за такое скотство… Слушай, ты куда собрался?
– Повидаться с Бесси. – Девлин уже натягивал через голову рубашку.
Кейт встала на колени, тяжелые груди свесились и раскачивались.
– Зачем тебе нужна Бесси? Ты целых два часа болтал с ней, как только пришел сюда! Девлин! Девлин!..
Дверь захлопнулась, и Кейт осталась одна.
– Какого черта тебе надо? – спросила Бесси, открыв ему дверь и запахивая на себе тонкий, отороченный мехом пеньюар. – Уже заря.
– Почему пришла сюда Кристина Хаворт?
– Сейчас поздновато задавать такие вопросы, – настороженно сказала Бесси, опасаясь новых сцен.
– Не надо меня дурачить, Бесси. Почему она сюда пришла?
– Ее отец умер. Этот мерзавец Эрнест Миллер сказал, что он ее дядя и берет ответственность за нее на себя. Он продал ее судно, а потом они вдвоем – он сам и его старший сын – надругались над ней.
– Что они с ней сделали? – Глаза Девлина блестели недобрым блеском.
– Они по очереди изнасиловали ее, – ответила Бесси, с любопытством глядя на Девлина. – И сделали это самым жестоким образом. Я сказала ей, что здесь с ней будут обращаться хорошо и она не пойдет с человеком, если он ей противен. Она славная девочка. Я люблю ее. И клиенты очень ее любят. Ты не найдешь такой танцовщицы на сто миль в округе.
– А где живет Миллер? – хриплым голосом спросил Девлин.
– Горман-стрит, – ответила Бесси, вздрогнув при виде блеска в его глазах. Должно быть, ей не следовало называть ему адрес. Порка, которую он задал Кристине, – это одно дело. Убийство Эрнеста Миллера – это уже совсем другое.
Обитатели Горман-стрит позже рассказывали, что только лишь презрение со стороны Девлина О'Коннора спасло Эрнеста Миллера от верной смерти. Он извивался на мостовой, закрываясь руками от ударов, визжал, униженно молил о пощаде и представлял собой такое жалкое зрелище, что Девлин с отвращением пнул его ногой под ребра в последний раз и ушел, не в силах более продолжать это избиение презренного существа, у которого не хватало духа оказать сопротивление.
По мнению местного доктора, Девлин О'Коннор находился в считанных дюймах от виселицы. Стоило ему нанести еще один удар своим кулачищем – и Эрнест Миллер либо захлебнулся бы своей кровью, либо умер бы от остановки сердца. Миллеру удалось доползти до дверей своего дома. Глаза у него опухли, и он не мог видеть довольный блеск в глазах жены, которая добросовестно прикладывала ему холодные компрессы и останавливала кровотечение из носа и рассеченной губы.
Посчитав свою миссию выполненной, Девлин направился в сторону «Веселых утех». Ему предстояло принести несколько извинений.
- Предыдущая
- 24/85
- Следующая
