Месть Атлантиды (СИ) - "Extazyflame" - Страница 53
- Предыдущая
- 53/172
- Следующая
Эликсир из зерен кофе! Элика воодушевленно кивнула на кубок, требуя налить себе. Рабыня повиновалась. Принцесса внимательно разглядывала ее, некстати вспомнив, как эта девушка рвалась в покои Кассия. Неужели можно так сильно желать объятия тирана? Белокурые волосы дворцовой рабыни плавно струились по спине, а глаза были подведены черней сажей. Терида явно подчеркивала свою привлекательность и некий статус фаворитки даже на черных работах, на которые ее периодически отправляла за дерзость Керра. Стальной ошейник плотно обхватывал ее тонкую шею, придавая всему облику трогательную уязвимость. Элика вспомнила Алию, укравшую сердце Лэндала, и отметила, что девушки неуловимо схожи между собой. Дело было не во внешности, скорее, в жестах и взгляде. Похоже, обе ни себя донельзя комфортно ощущали в своем рабстве.
Элика отвернулась, удовлетворившись беглым осмотром. Но рабыня не уходила. Просто стояла на коленях в траве, иногда бросая нерешительные взгляды на принцессу, при этом оглядываясь по сторонам. Она явно желала что-то сказать, но боялась быть услышанной.
Элика не выдержала.
— Чего тебе, Терида?
Рабыня заговорила не сразу. Но когда решилась, ее голос то и дело прерывался от волнения.
— Госпожа страдает в объятиях хозяина. Терида всего лишь хотела выразить свою поддержку.
Принцесса изумленно посмотрела не нее.
— Поддержку? Ты полагаешь, она мне нужна?
—Териде известно об этом как никому... Он обещал мне свободу, и я служила ему верой и правдой, позволяя многое. Хотя кому интересны желания недостойной рабыни?..
— Глядя, как ты стремишься вновь попасть в его покои, я сомневаюсь, что тебе вообще нужна свобода! — с неожиданной резкостью ответила Элика. — Или ты пришла поблагодарить меня за свою передышку? Я не понимаю.
— Принц пообещал дать мне свободу при достижении пятнадцати зим, — не поднимая глаз, ответила Терида. — И я сдалась ему без боя, ожидая этого момента. Мне даже иногда было с ним хорошо. Но потом... Вскоре я не смогла выдерживать его требования и боль, которую он мне причинял. Просто не смогла и сказала ему об этом... После этого его словно подменили. Он кричал, что свободу я получу лишь после его смерти...
— И все же, это не мешает тебе стремиться попасть в его постель снова! — съязвила Элика. — Что это, покорность судьбе или рабская сущность? Или ты хочешь, чтобы я упросила его дать тебе свободу?
— Я всего лишь уповаю на то, что он смягчится и вспомнит о своем обещании, — всхлипнув, прошептала рабыня. — Но все бесполезно... Моя жизнь теряет смысл, я не знаю, чего ожидать дальше. Я ведь родилась свободной... И этого забыть не в силах. Я много бы отдала за право вернуться в Грекию, ведь мои родители еще живы...
— Но чего ты хочешь от меня? — рабыня утомила Элику, и той захотелось поскорее окончить разговор.
— Его смерть принесет свободу нам обоим, — внезапно ровным голосом поведала девушка, протягивая руку. На ее ладони лежал прозрачный флакон с синеватой жидкостью. — Я вернусь в Грекию, а ты в Атланту. Домиций Лентул не станет удерживать нас в рабстве.
Кровь ударила Элике в лицо. Словно завороженная, следила она за флаконом на ладони рабыни. Но все же здравый смысл быстро взял верх, и принцесса процедила сквозь сжатые зубы:
— Убирайся. Если ты думаешь, что я могу столь подло убить человека, ты не заслуживаешь и глотка свободы. Уходи пока я не доложила Кассию о твоих нечестивых планах!
— Принцесса! — выдохнула Терида. — Прости! Но не обязательно его убивать. Маленькая доза сей микстуры не принесет ему вреда, но лишит мужской силы! Ты будешь освобождена от его притязаний! Он больше не сможет тебя тронуть!
Элика прекратила смаковать темный эликсир. Слова Териды внезапно вызвали в ней душевный подъем вместе со скрытой надеждой.
— Маленькая капля? Насколько маленькая? И откуда у тебя это?..
— Всего одна, госпожа. В питье. Действует быстро. Когда я попала в рабство, лассирийская рабыня, в прошлом целительница, рассказала мне рецепт этого зелья. В саду растут нужные травы, и я сделала ее сама. Сколько раз я пользовалась этим, когда господин был жесток со мной! И всегда срабатывало!
— Элика! — раздался вдалеке голос Керры. Принцесса поспешно схватила флакон и спрятала в корсаже платья. Цыкнула на Териду:
— Проболтаешься, воткну в глотку меч! Не шучу!
При приближении Керры рабыня низко поклонилась и поспешно убежала.
Подруги обнялись. Керра сжала лицо Элики в своих прохладных ладонях.
— Ну как ты?..
Вздохнув, Элика залпом допила кофейный эликсир и приступила к неспешному рассказу...
Глава 17
В покоях было жарко, даже слишком, но Элика не ощущала летнего зноя, не прекращающегося даже ночью. Она дрожала. Холод словно сковал ее обнаженное тело стальным обручем.
Девушка старалась не встречаться взглядом со своим мучителем, расфокусировав зрение до такой степени, что его силуэт почти слился с обстановкой комнаты. От нервного озноба ее соски затвердели, а заведенные за голову руки подрагивали от мышечного напряжения. Она чувствовала, как его взгляд скользит по ее обнаженной коже, сначала прижигая, а потом охлаждая до минуса игрой эмоций.
Тщетно пыталась убедить саму себя, что ей все равно. Она боялась оставаться с ним наедине каждый раз, когда Домиций Лентул приводил ее к дверям этих покоев и незаметно исчезал, словно страшась ее упреков, которые ни разу не прозвучали. А эта алая лента, стягивающая руки... Она ломала ее волю. Каждый раз, раздражая своей бессмысленностью и подавляя своим превосходством. Наверное, стоило попросить принца больше не использовать ее, как и предложил Лентул, но Элика за все время своего нахождения здесь слишком часто его упрашивала, и все ее мольбы остались без ответа. Гордость, если даже не ее остатки, а может, предчувствие дальнейшего велели ей молчать по такому, по сути, просто незначительному аспекту, предполагая, что есть иные вещи, о которых ей скоро придется просить... А может даже умолять...
Кассий откинулся назад и прихлопнул ладонью по постели. Расфокусированный взгляд принцессы против воли стал осмысленным от этого резкого жеста. Элика переступила платье, даже не осознав, что сделала это с выверенной кошачьей грацией, так волнующей его кровь. Первобытные инстинкты на недостижимом уровне диктовали свои правила в отношениях между мужчиной и женщиной, и, не будь девушка так напугана и унижена своим положением, она бы это осознала.
Принц слегка вздрогнул от ее неосознанно чувственных движений. Даже в полумраке, наполненном бликами огня, было заметно, как расширились его зрачки от возбуждения. Расстояние в несколько метров, такое далекое и пугающее своей близостью одновременно.
Элика сцепила зубы и сделала пару уверенно-грациозных шагов, когда ее остановили спокойные слова принца.
—Стой.
Он практически никогда не повышал свой голос. Крики ? удел слабых. Но от этого тихого спокойствия голоса, умноженного на сталь холодного взгляда, кровь застывала в ее жилах.
Элика скинула голову и встретила его взгляд. Мучительно долгий миг она пыталась понять, чего Кассий ее остановил, но в ледяных глазах невозможно было ничего прочесть.
Губы принца изогнула легкая улыбка.
— Ты помнишь, что я тебе говорил?
Много всего. Мало чего действительно хорошего и обнадеживающего. О его угрозах сломать ее и подчинить своей воле Элика старалась не думать, опасаясь, что заплачет к его удовольствию.
— Твои глаза, моя девочка. Куда они должны смотреть?
Принцесса дрогнула лишь на миг. Новая черта ее характера проявилась в полную силу, еще необъяснимо, но скорее полезная в дальнейшем. Страх перешел в злость, подстегнутый чувством протеста. Девушка склонила голову набок и дерзко, сильнее прежнего, встретила его взгляд. Даже лед, медленно заливающий серые глаза противника, не испугал ее в этот момент. Это был поединок. Один так и не сумел пока победить, а другой ни за что не хотел проигрывать даже в мелочах.
Кассий ощутил мысленный поток чужой ненависти, презрения и высокомерия. Наверное, глупо было ожидать чего-то иного. Она боится, он это понимал, но уступать ему не собирается до последнего. Шквал в его душе вызывало именно это сочетание несочетаемого, испуганной покорности и хватки хищницы, дорого продающей свою жизнь. Даже жалко было ломать ее окончательно, дабы не утратить прелести такого противостояния. Не столь сильно горела в нем теперь жажда мести, ее напрочь вытеснила всепоглощающая страсть и жажда обладания, которую момент подчинения гордой девчонки только разукрасил в новые яркие цвета.
- Предыдущая
- 53/172
- Следующая
