Художник есть в каждом. Как воспитать творчество в детях - Кэмерон Джулия - Страница 16

• Предыдущая
• 16/48
• Следующая

Прогулка связывает нас с природой и с тем, что выше нас. Совсем не важно, как вы это называете – Бог, Великий создатель, Источник или Высшая сила. Важно, что на прогулке мы понимаем смысл этой связи. Во время прогулки ответы на вопросы приходят к нам из ниоткуда, возвращается оптимизм и снисходит вдохновение. Я часто советую ученикам, если они не находят ответа на какой-то вопрос, пойти погулять. И часто они возвращаются с решением.

А еще прогулка крепче связывает нас с тем человеком, с которым мы на нее отправились. Сколько прекрасных бесед происходило во время прогулок! Я слышала истории о людях, которые во время прогулок улаживали споры и возобновляли отношения. И это происходит потому, что прогулка объединяет.

Когда мы гуляем с ребенком, прогулка помогает нам наладить с ним связь.

И не важно, идет ли ребенок рядом с вами или вы везете его в коляске. Мы прислушиваемся и присматриваемся к городу или к поселку, в котором живем, и мы делимся с ребенком опытом общения с чем-то великим, что выше нас.

«Последнее время моя дочь сердится на меня, – говорит Лора. – Она очень хочет посмотреть один фильм, а я не разрешаю. Мы живем в большом городе, и многие из ее друзей это кино смотрели. Но мне кажется, она еще не доросла до него. Фильм очень мрачный, и я думаю, не зря его определили в категорию “13+”. Но ей еще только одиннадцать, и я постоянно твержу, что надо подождать. А она злится и говорит, что одна его не смотрела и все равно ей уже все рассказали. Я думаю, в больших городах мы не можем оградить детей от подобной информации, они узнают некоторые вещи слишком рано. Поэтому я по возможности ставлю ограничения. Мне приходится это делать, иначе она будет думать, что мир – это большая свалка, где все доступно. После той ссоры я, как обычно, повела ее в школу. Она отказалась со мной разговаривать и шла по улице на три метра впереди меня. Время от времени она оборачивалась, бросала на меня сердитый взгляд. Но я кое-что заметила: несмотря на то что мы находились на улице и вокруг нас было полно людей, мы все равно были вместе. Дома она закрылась бы в своей комнате, уткнулась в компьютер или принялась бы писать друзьям, какая у нее злобная мать. А тут мы все-таки были вместе. Только она и я. Мы шли по улице и всем своим видом демонстрировали друг другу несогласие, но не могли сейчас разойтись в разные стороны и злиться по отдельности, убеждая себя в своей правоте. Напротив, мы были вместе и вместе столкнулись с чувствами, которых можно избежать».

К концу пути Лора с дочкой шли уже ближе друг к другу. Когда они подходили к школе, Лора отдала девочке обед и пожелала хорошего дня. И ей показалось, что их отношения стали немного лучше. Вечером, когда Лора забирала дочь из школы, та по дороге призналась, что оказалась далеко не единственной, кому запретили смотреть этот фильм.

Несмотря на то что Лора с дочерью не гуляли, а всего лишь шли в школу, их конфликт разрешился несколько быстрее именно благодаря тому, что они выбрались из дома и прошлись.

Дэвид рассказал о другом опыте. «К сожалению, мой брат пьет, – поделился он. – Мы все старались ему помочь, но он очень непредсказуемый, невозможно угадать его настроение или понять, как он будет себя вести сегодня или завтра. Его сыну Джошу десять лет, и понятно, что ему сейчас нелегко. Он все время прячется от людей, раздражается, может внезапно вспылить и тут же уступить. Единственное, что я могу для него сделать, – быть рядом. Когда я с Джошем, я не жду никакой отдачи. Для меня важно что-то делать для него. Я могу взять его на матч, в парк или в кино. Я покупаю ему попкорн, а потом отвожу домой. Я ничего не заставляю его делать. Я просто хочу дать ему передышку».

Я посочувствовала Дэвиду и настроила его на то, что надо продолжать общаться с Джошем. На днях Дэвид позвонил мне, и в его голосе слышны были бодрые нотки.

– Я решил сходить с Джошем в поход. Пожалуй, это был довольно смелый шаг, но Джош – спортивный мальчик, и потом, мы в любой момент могли вернуться. К тому же я подумал, что ему не повредит активный отдых. У него накопилось много отрицательных эмоций, ему нужно было их сбросить.

Дэвид и сам не предвидел волшебного свойства прогулки.

– Мы шли около часа, потом останавливались передохнуть, и все это это время я показывал Джошу разные деревья, предлагал ему попить, но он отмалчивался. И вдруг ни с того ни с сего заговорил. Я не знаю, почему так получилось. Может быть, потому, что я не оставил ему выбора и очень хотел и ждал, чтобы он как-то пошел на контакт. Вдруг он повернулся ко мне и сказал: «Папа никогда не ходил со мной в поход». Я был очень удивлен, бог знает, сколько я ждал этого момента. Я решил быть с ним честным. Да, Джош прав. И сейчас отец, конечно, не пошел бы. Но однажды обязательно пойдет. Его отец – мой родной брат. Я рассказал Джошу несколько историй о том времени, когда мы были детьми, и о том, что мне очень жаль, что с его отцом столько проблем. Я понимал, что ему сейчас очень тяжело. К тому моменту, как мы забрались на гору и посмотрели сверху на путь, который проделали, мы уже говорили совсем о другом. Мне даже удалось рассмешить Джоша. Я рассказал ему о своих путешествиях, о том, как я попал под дождь и как заблудился. Но, повторяю, до этого момента мы очень долго молчали. Теперь мы ходим в походы каждые выходные и оба с нетерпением ждем этого. Оказалось, что это так просто! Но так важно…

Когда Дэвид рассказывает о целебной силе прогулок с Джошем, меня снова переполняет ощущение чуда. Даже несмотря на то что я сталкивалась с этим уже много раз. Чувство, которое снова и снова наполняет меня, и есть доказательство, что Бог рядом. Я уверена, что во время таких прогулок он с нами. Великий создатель всегда готов отправиться в путь и ждет нас, чтобы вместе пойти на прогулку. А наша задача – принять это приглашение.

Когда моя дочь была маленькой, мы каждый понедельник гуляли по Мэдисон-авеню на Манхэттене. Мы проходили примерно двадцать кварталов и по пути разглядывали витрины магазинов. Все, что мы там видели, делилось на три категории: «да», «нет» и «может быть». Я брала дочку за руку, вела ее от витрины к витрине и просила пояснить, почему она выбрала ту или иную вещь. Витрина антикварного магазина приводила ее в восторг. «Да!» – показывала она на пресс-папье с тигровой лилией в стеклянной ручке. В следующей витрине не нашлось ничего, что могло ее заинтересовать, поэтому ответ – «нет». «Да», – говорила я, рассматривая платья от дизайнеров. «Может быть», – кивала она. Платья ее очаровывали гораздо меньше, чем меня. Так я развивала у дочери вкус, хотя тогда я и не задумывалась об этом. С возрастом ее выбор стал более осмысленным, а ответы – более убедительными. Некоторые предметы ей очень нравились, а другие оставляли равнодушными. Витрина с картиной, на которой была изображена английская породистая лошадь, заслужила восторженное «да!». Витрина с китайскими вазами – еще одно «да».

Мы ходили по нашему маршруту в любую погоду. Прогулка придавала сил. И нам очень нравилось соглашаться друг с другом.

Прошло двадцать пять лет, а дочь до сих пор любит гулять и рассматривать витрины магазинов.

Многие из нас никогда не задумывались и не вели счет всему тому хорошему, что с нами произошло. Мы живем, воспринимая хорошее как должное, мы его не запоминаем, зато в деталях можем описать, что случилось плохого. Оптимизм – это избирательное отношение к тому, что с нами происходит, и награда за то, что мы умеем помнить хорошее. Давайте возьмем за правило считать добро, которое с нами случается. Можно каждый день писать список, тогда будет видно, что он с каждым днем становится все длиннее. Сначала мы не в состоянии назвать все счастливые моменты, но, когда вспоминаем, оказывается, что их много, намного больше, чем нам представлялось. Одно следует из другого.

• Предыдущая
• 16/48
• Следующая