Мисс Супердевчонка. Большая книга приключений для самых стильных (сборник) - Иванова Вера - Страница 34

• Предыдущая
• 34/81
• Следующая

— Ну да… Я так и хотела вначале… Просто осветлиться… Но идти за краской было лениво, вот я и взяла мамину… Это была первая, красная. Ты бы видела меня с пурпурной головой! Ужас! Даже и в магазин нельзя было выйти… Хорошо, у мамы желтая нашлась.

Посочувствовав Танюсику, я рассказала ей о своем — об Урагане, встрече с Шалым, необычных находках… с досадой вспомнив, что мы так и не посмотрели флешку. Вот только о Лехе я умолчала. Первый раз в жизни я что-то скрыла от лучшей подруги! И совесть была при этом совершенно чиста.

Леха — это было мое, только мое, и делиться им я ни с кем не собиралась. 

— Молодцы, пунктуальные! — встретил нас у входа Тима. — Не люблю, когда опаздывают.

Мы вручили ему ярко-алые георгины, и он благодарно улыбнулся:

— Мои самые любимые! И как вы угадали?

— На сайте прочитали! — пролепетала Танюсик. Она поедала Тиму глазами, и я боялась, что подруга прямо сейчас начнет просить у него автограф или захочет вместе сфоткаться. Но что с нее возьмешь — у нее не было такого богатого опыта общения со звездами, как у меня.

Увидев мой арбуз, Тима широко улыбнулся:

— Прикольно!

Потом посмотрел на наши увесистые сумки:

— А это что? В зал с такими баулами нельзя!

Мы объяснили, что хотели бы переодеться, и Тима вздохнул:

— Ох уж эти женщины! Вы когда-нибудь думаете о чем-то, кроме тряпок?

— Но ведь и тебе тоже надо будет переодеться, — лукаво заметила я: Тима был одет в джинсы и водолазку.

— Поймала, согласен! — рассмеялся певец. — Ладно, бросим вещи ко мне в гримерку.

Мы с Танюсиком пребывали на верху блаженства: перед нами распахивались самые заветные двери Страны Звезд! Скоро мы попадем в Святая святых! А нашим проводником будет Тима Милан…

— Сфоткаешь меня у Тимы в гримерке, ладно? — попросила Танюсик.

— А ты меня!

На том и порешили.

Однако пока что Страна Звезд ничем особенным не поразила: она встретила нас бесконечным обшарпанным коридором со множеством дверей по обе стороны. Тем не менее Танюсик то и дело восклицала благоговейным шепотом:

— Прикинь, кто тут бывает! И Тима, и Сергей Пузырев, и «Ветки», и «Мануфактура», и Палкин, и Рогачева… Ходят по этому самому полу, смотрят на эти стены…

«Не думаю, что это доставляет им удовольствие!» — мысленно усмехнулась я, но вслух произнесла:

— И не знают, куда спрятаться от таких романтических дур, как ты!

Однако подруга была неисправима, и скоро от ее приторной восторженности меня начало тошнить.

Наконец Тима остановился около одной из дверей:

— Девчонки, бросайте вещи и пойдемте в зал. Только не зависайте, вы еще вернетесь, а меня уже ждут.

Как же хорошо он понимал наши мысли! Или просто услышал, о чем мы болтали в коридоре?

Потом в Стране Звезд стало интереснее: мы очутились в гулком сумрачном пустом зале, и Тима пел на ярко освещенной сцене наши самые любимые песни.

— Прикинь, он поет только для нас! — верещала Танюсик, не опуская фотоаппарат. Она снимала все подряд: пустые кресла, сцену с Тимой, аппаратуру, комнату звукооператора… Потом заставила меня снять ее в самых разных ракурсах.

— Зачем тебе? — удивлялась я.

— Чтобы всем показать, что мы тут одни, и Тима надрывается только ради нас…

— Он не ради нас надрывается, а ради концерта, — пояснила я. — Отлаживает звук, последний раз репетирует…

Но подруга ничего не хотела слышать.

— Никакой в тебе романтики! Никакого воображения! И как ты живешь, не понимаю?! 

А потом саунд-чек закончился, и мы все пошли переодеваться.

— Вначале я, потом вы, — сказал Тима, скрываясь за дверью. Пока его не было, мы просмотрели фотографии на Танюсиковом айфоне, и я вынуждена была признать, что подруга старалась не напрасно: пустой зал и Тима в водолазке и джинсах рождали иллюзию, будто мы с ним и в самом деле на самой короткой ноге.

И вот знаменитый певец появился перед нами в белом костюме-тройке, с большим топазовым перстнем на среднем пальце левой руки.

— Ну, как вам? — спросил он, озабоченно стряхивая с рукава несуществующие пылинки.

— Отпад! — воскликнула Танюсик.

А я набралась смелости, подошла к Тиме и поправила узел розового галстука — совсем как мама папе перед работой.

— Вот теперь в самый раз! — сказала я, любуясь своей работой.

— Спасибо, — кивнул Тима, но я видела, что он уже не с нами. — Я пошел!

— Удачи! — пожелала я, и Тима благодарно улыбнулся:

— Как переоденетесь, спускайтесь в зал и садитесь на те же места. ОК?

— Хорошо. Не беспокойся, мы справимся. — И я помахала ему на прощание.

— Ты такая храбрая! — восхитилась подруга, глядя Тиме вслед. — Так смело ему галстук поправила! И разговаривала как со своим. Я бы так ни за что не смогла!

А потом мы с Танюсиком заперлись в гримерке.

— Тесновато, — ворчала подруга, с жадным интересом рассматривая маленькую комнатку. — И пыльно. — Она провела пальцем по столу, потом подошла к зеркалу.

— Ты посмотри, сколько косметики! И тоны, и тушь, и тени, и румяна… Неужели Тима тоже красится?

— Ты что, только вчера на свет родилась? Не знаешь таких элементарных вещей? Это сценический грим. Актеры и певцы всегда накладывают его перед выступлением.

— А… — Танюсик села перед зеркалом, начала перебирать баночки и тюбики.

— Ты бы лучше переодевалась побыстрее, — поторопила я.

— Зачем? — удивилась Танюсик. — Мне и тут нравится! Когда еще все это увидишь… И на себе попробуешь… — Она взяла карандаш, начала подводить глаза.

— Ты с ума сошла! Это же Тимин! — ужаснулась я.

— Вот потому и крашусь! Буду всем рассказывать, что мы с Миланом одной косметикой пользуемся…

Она вытащила из сумочки блокнот, переписала названия фирм.

— Надо будет закупить такое же, — сказала она. — Чтобы соответствовать.

А потом спросила:

— Как ты думаешь, если я заберу себе какую-нибудь вещичку в качестве сувенира, это будет считаться кражей? Тут же полно всего… Никто и не заметит…

— Ты… да как ты… — Я задохнулась от возмущения. Но Танюсик, не обращая на меня внимания, тихо опустила в сумочку карандаш для глаз, коробочку румян и помаду. Потом, вздохнув, вытащила из своей косметички аналогичные предметы и положила Тиме на стол.

— Честный обмен, — объяснила она. — Все по справедливости.

Вы не поверите, но, глядя на эти манипуляции, я тоже почувствовала острое желание заполучить какой-нибудь сувенирчик. Скажем, вот этот симпатичный блеск для губ… Или ручку, которая валяется на столе…

Вот придет ко мне народ в гости, а я скажу: «А вот ручка Тимы Милана!» Они спросят: «Какого Тимы? Того самого?» А я отвечу: «Ну да! Его! Она у него для автографов была».

Я долго боролась с собой, а потом не выдержала. Была не была! Быстро засунув блеск и ручку в арбуз, я стала думать, что не жалко оставить Тиме. Ручки у меня с собой не было, блеска тоже…

А потом я вспомнила про флешку. Вот уж ее точно не жалко! Записать туда я ничего не успела, привыкнуть к ней — тоже… Музыку, которая на ней, послушать не могу… А Тиме два лишних гига не помешают. В любом случае это не хуже блеска и ручки!

Я положила флешку на стол и с чувством большого удовлетворения вытащила из сумки «наряд № 2».

— Ой, Сашуля, давай скорее, — теперь уже Танюсик торопила меня: она переоделась и наводила последний лоск — Тиминой косметикой, конечно. — А вдруг наши места кто-нибудь займет? А у нас ни билетов, ничего. Что мы тогда скажем?

— Ой, точно! — испугалась и я, во второй раз за этот день демонстрируя скоростное переодевание. 

Как ни странно, мы даже успели до начала концерта. Зал был полон, на наших местах сидели две тетки, но объясняться с ними не пришлось: едва завидев нас, они и сами ретировались.

• Предыдущая
• 34/81
• Следующая