Танец (СИ) - "Melara-sama" - Страница 41
- Предыдущая
- 41/44
- Следующая
Я сам протянул руку и обнял его за талию, второй нежно провел по контору ошейника, по изящной вязи рисунка на нем, к ушку.
- Именно. И даже если мы с тобой прошли многое, и ты простил меня за свою боль, то он родной тебе человек и, собственно, боли не причинял, той боли, которую пришлось пережить по моей вине. Но ты должен знать, я люблю тебя и просто так не откажусь. – Он попытался что-то сказать, но я не дал, – Я знаю, что ты скажешь, Мишель, пойми, я - собственник, эгоист и в своих желаниях очень требователен. Если ты принадлежишь мне, то эта принадлежность только моя. Я не позволю никому встать между нами, даже твоему отцу.
- Я понимаю, хозяин, – еле слышно произнес он.
- Нет, не понимаешь.
Он не ответил, а немного отсел от меня и перекинул ногу через мои бёдра. Стянул с себя футболку и откинул ее в сторону. Наклонился, поцеловал мою шею, я вздохнул, отклоняясь и открывая ему доступ к чувствительной коже.
Мишель нежно ласкал мою шею, зарывал пальцы в волосы, а я не мог сосредоточиться, но мысли все равно текли не очень радостные.
Предстоит ли нам разлука после этих двух дней?
Никогда.
Я резко вскочил и подхватил его, перевернул лицом в диван. Сильный удар по попке и он вскрикнул, ощущая его даже сквозь джинсы. Я накрыл его собой и толкнулся бёдрами в него, несколько секунд сопротивления и он затих.
Я медленно привстал и стянул с него мешающую одежду, снова удар, но чуть мягче, чем первый.
А Мишель уже не сопротивляется, а подставляется под грубую ласку.
Я медленно и аккуратно развел его половинки и опустился на колени, знаю, чего он ожидает, но сегодня все будет только для меня.
Секс с ним, как разряд электричества, как цунами, как нежные лепестки яблони. Как можно все это сочетать?
Не знаю. Хочу.
Я резко расстегнул свою молнию и достал из кармана смазку, медленно открутил крышку и выдавил прозрачную субстанцию прямо на дырочку моего мальчика.
Он лежал тихо и почти не дышал, а когда я плавно вошел в него, зашипел:
- Микки, не сдерживайся, я понимаю.
- Ничего ты не понимаешь, – плавный толчок. – Я слишком люблю тебя, – еще один. – Хочу и не отпущу.
Он немного повернулся, и на выдохе произнес:
- Я с тобой.
Дальше мы оба сорвались, толчки стали почти неуправляемыми, он царапал обивку и скинул шкуры с дивана, я вколачивался в него почти бесконтрольно. Ощущал его шелковистые стеночки, как он сжимал меня, как дарил всего себя без остатка, как хотел доказать, что верен только мне.
И я верил, верил до тех пор, пока моя сперма не оказалась на его покрасневших ягодицах.
И его мобильный не высветил имя «Алан».
Мишель сполз с дивана и попытался дрожащими руками отключить телефон, у него получилось только с третьей попытки, я всё это время сидел на диване и смотрел, как он, закусив губу, пытается попасть по кнопке.
Потом Мишель повернулся ко мне и, грустно улыбнувшись, устроил голову у меня на коленях.
- Я с тобой, – еще раз повторил он.
- И сколько ты будешь это повторять, Мишель?
- Пока ты не поверишь.
Остаток дня мы провели на свежем воздухе, катались на снегоходах и поднялись на самую высокую точку при помощи фуникулера.
Мишель сначала все пытался как-то доказать мне и убедить в своих словах, но потом я просто отвлек его и в его глазах появился восторг от приключения на высоте.
Он смотрел по сторонам и восторженно открывал губки, а я не выдержал и прижал к себе, накрыл его рот.
Всю дорогу наверх мы целовались, да и вниз тоже. В отличие от других, мы не брали лыжи, и спускались почти в одиночестве.
Вечером первого дня Мишель решил приготовить яблочный пирог, и мы зашли в магазинчик, купить продукты.
Запах сдобы навеивал воспоминания о доме. О его руках в сладком тесте и о том, что Стивен так и не выполнил мое желание.
Ели его, опять же, около камина, расположившись на шкурах, Мишель сидел, устроившись в моих объятиях, и облизывал пальчик.
Я перехватил его запястье и облизал сладкие пальцы.
Он тихо рассмеялся:
- Тебе не хватило твоей порции?
- Не хватило тебя, – также насмешливо ответил я.
Он ничего не сказал, просто прижался чуть сильнее, а я продолжал целовать его пальцы.
За окном тихо падал снег, и я действительно в этот момент был счастлив, и признавался сам себе, что провел бы вот так всю жизнь.
Только с ним, и укутанным в этот аромат яблок и сахарной пудры, ванили и его губ.
Глава 21.
Я лежал в постели и улыбался про себя.
Мишель сопел мне в солнечное сплетение и иногда причмокивал губами, лаская кожу ресницами.
Ему явно что-то снилось, тонкие пальчики сжимали цветастое покрывало, которым мы были укрыты поверх одеяла. Вчера он попросил меня об этом, потому что замерз.
Я улыбнулся и аккуратно прикоснулся губами к спутанным за ночь волосам моего парня.
Мишель блаженно вздохнул, чуть повернул голову и открыл глаза:
- Доброе утро, Микки.
- Самое доброе, я бы сказал.
Я накрыл его губы своими губами. И почувствовал, что безумно соскучился за какую-то ночь, у меня складывалось впечатление, что не видел его намного дольше.
Он раскрылся и потянул меня на себя, укутать его теплом, не отпускать. Я вдавил его в матрац своим телом и понял, что это за чувство. Любовь.
Я так выражаю свою привязанность, свои самые тайные страхи – свою любовь.
Мишель обвил меня ногами и толкнулся языком в мой рот, мы игрались. Я рыкнул, утыкаясь лицом в его шею, пытаясь унять бешеное сердце.
Я четко понимал, мой мир рухнет без него, он для меня самое дорогое, не смогу отпустить это совершенство в моих руках.
- Микки? – тихо прошептал он.
- Знаешь, ночью понял, что ты для меня всё. И вот, что делать с этим знанием - не представляю.
- Микки, послушай, я буду с тобой.
- Ты не понимаешь, я всегда был слишком жесток с тобой, он тоже. Но я сделал то, что никогда бы не совершил твой отец.
- Мы уже говорили об этом, и я просто простил и понял.
- Принял?
- Да. Микки, ты для меня совершенство. И почему именно сейчас ты так переживаешь?
Я отстранился от него и взглянул в светлые, немного растерянные глаза.
- Потому что кроме конкурса и его финала, которые, кстати, меня не волнуют, у меня есть проблема посерьезней. Твой отец говорил тебе причину внезапного интереса к твоей персоне?
- Нет.
Он тоже поднялся и сел рядом со мной на колени, протянул руку и погладил меня по бедру.
- Твоя мачеха погибла недавно и твой отец… - я не договорил.
- Я догадался. – Тихо-тихо. – Но знаешь, я не хотел говорить об этом, я просто хотел, чтобы ты отдохнул перед финалом. Просто побыть вдвоем. Вместе.
- Мишель, я тоже, – я переплел наши пальцы.
- Тогда зачем ты всё время возвращаешься к этому. Мой отец, который внезапно объявился, ничего для меня не значит, я выбрал тебя.
- Не обманывай меня, Мишель. Со мной ты только потому, что любишь, странной такой любовью, почти истеричной. А вот с ним ты можешь стать человеком. Независимым, и встать, наконец, на ноги.
- Я не этого хочу, – он смотрел на меня и по его щекам текли слезы.
- Но он желает этого, да и что ты можешь знать о своих желаниях. М?
Я слез с кровати и натянул джинсы на голое тело, пошел на кухню. За мной тут же послышались шаги.
- Я знаю, что хочу быть с тобой. Ты всегда был таким, мог принимать сложные решение, мог в одночасье отвернуться от своих друзей, ты всегда живешь лишь для себя, создавая видимость реальной привязанности…
Я развернулся:
- Это не похоже на твои слова.
- Да, так считает Алан. – Он сглотнул и обнял себя руками. – Но я считаю по-другому, Микки, ты добрый, нежный, да, иногда несдержанный, но ты только мой. И для меня. Так зачем всё это? Зачем обвинять меня в том, чего ты боишься?
- И чего же я боюсь? – подошел к нему и обнял, согревая.
- Предыдущая
- 41/44
- Следующая
