Я всей душою с вами, львы! - Паттерсон Гарет - Страница 32
- Предыдущая
- 32/41
- Следующая
Его слова повисли в воздухе. У меня не было ответа. Атмосфера накалилась так, что никто уже не скрывал своего стремления отделаться от меня. Им было не понять, что я боролся не за своих львов и даже не за львов Тули, а вообще за эти беззащитные дикие земли и их бессловесных обитателей.
После встречи я подошел к директору Департамента. Вид у него был печальный. Теперь, когда землевладельцы окончательно решили, что Рафики нужно увезти отсюда, изменить ничего было нельзя. «Если бы эти земли были национальным парком! – подумал я. – Тогда моя львица не стала бы жертвой политических интрижек людей – ее просто оставили бы в покое».
Во второй половине того же дня я отправился к прорицательнице. К моему удивлению, она почти дословно повторила все, что рассказывала моей знакомой, и снова предупредила, что наши жизни в опасности:
– Ты же не один. У тебя есть подруга. Уезжай отсюда хоть ради нее. Если все же решишь остаться, будь бдителен и не выпускай из рук оружия.
Дальше она сказала еще более страшные вещи:
– На тебя могут напасть двое. Они подкрадутся к тебе сзади.
Когда я спросил насчет Рафики, она ответила, что бедняжку также следует увезти, ибо и ее жизнь в опасности. Это я знал и без нее.
– А что же все-таки случилось с Исааком?
– Его каким-то образом выманили во тьму два-три человека. Мне известны их инициалы. Они оглушили его ударом по голове и приволокли на песчаное русло реки, а там добили и оттащили туда, где его нашли львы.
Прорицательница сказала, что Исааку было известно о темных делах, творящихся в лагере, и спросила, не случилось ли там в прошлом кражи. Потрясенный, я сообщил ей о ружье.
– Не только. Там было кое-что посерьезнее. Может быть, слоновая кость, драгоценные камни. Может, они занимались контрабандой.
Потом она сказала нечто совершенно неожиданное:
– Они боятся, что ты знаешь обо всех их делишках, хотя на самом деле это не так. Или боятся, что ты о них выведаешь. А что? Ты для них страшнее любого полицейского! Ты же наблюдаешь за всем!
Я покинул прорицательницу, не в силах поверить тому, что она рассказала. Она заявила, что Исаака приволокли на песчаное русло реки. Действительно, там были обнаружены следы крови и остатки его одежды. Потом его еще волокли долго-долго. «Если все остальное, что она рассказала, правда, – думал я про себя, – то дело это гораздо страшнее и сложнее, чем мы себе представляли».
Тут я вспомнил, что год назад получил письмо от члена весьма бдительной британской лоббистской группы по защите животных, где было написано следующее: «Тебе приходилось когда-нибудь слышать о том, что из Ботсваны в Южную Африку через Тули вывозят слоновую кость? Мне сообщили, что в этом замешаны многие южноафриканские землевладельцы, имеющие в своих владениях взлетно-посадочные полосы». Значит, через Ботсвану вот уже много лет проходит путь контрабандистов, вывозящих слоновую кость в Южную Африку. Действительно, в октябре 1988 года одна из самых крупных в истории партий слоновой кости и рогов носорога была перехвачена на пограничном посту Касангула на севере Ботсваны.
По – моему, нет ничего удивительного, что контрабанда слоновой кости в Южную Африку шла прямиком через Тули. Долгие годы сотни зимбабвийцев нелегально пробирались через эти земли в Южную Африку, обычно под покровом ночи. А раз так, то теми же путями могли транспортироваться и слоновая кость, и драгоценные камни, и наркотики. А проникают контрабандисты через тридцатисемикилометровый участок границы, не охваченный мощной оградой с электрическим током. Самое интересное, что эта «дыра» находится на территории пограничных южноафриканских ферм, куда так любили приезжать на охоту министры прежнего режима и где местное население устраивало политические митинги. Как раз тот самый участок, через который ботсванские львы заманивались на южноафриканские фермы на верную смерть, представлялся идеальным для контрабандистов.
Собственно на территории Тули браконьерская охота за слоновой костью продолжалась в течение многих лет. Я был, свидетелем ее кошмарного «расцвета» в середине 80-х годов – как раз перед введением запретов на торговлю костью на международном уровне. В то время нередко можно было наткнуться на сраженных из автоматов «АК-47» слонов, умирающих мучительной смертью. Подранков приходилось пристреливать. А иногда находили давно обглоданные скелеты – вырубив бивни, двуногие хищники бросали остальное четвероногим и пернатым.
В начале 1993 года охота за слоновой костью пережила кратковременный взлет, а затем столь же быстро сошла на нет. Поначалу я удивился, почему это произошло, – ведь популяция слонов в Тули так и осталась уязвимой и беззащитной. Объяснение нужно искать в экономической сфере. Конвенция по международной торговле исчезающими видами включила африканских слонов в Приложение 1, что резко снизило браконьерскую охоту за слоновой костью, а главное, сбило на нее цены и закрыло рынки. Прекращение легальной торговли дало некоторую передышку слонам Тули, как и всем другим.
Тем не менее контрабанда полностью не прекратилась. Тайная транспортировка необработанной слоновой кости из нашей части Восточной Ботсваны была выявлена в 1992 году, когда бригада по охране исчезающих видов южноафриканской полиции арестовала трех жителей Селеби-Пикве, самого крупного города близ диких земель. Они перевозили партию слоновой кости в Йоханнесбург, спрятав ее в тракторной шине. А в 1993 году брат моего друга, некогда работавшего в заповеднике Чартер, был арестован в Питерсбурге, на севере Трансвааля, с партией слоновой кости – весьма вероятно, что это были бивни слонов Тули. До меня дошли сведения, что в Питерсбурге находится нелегальное косторезное производство – некий китаец, обосновавшийся в Йоханнесбурге, нелегально гонит туда кость из Свазиленда и Мозамбика (а может, и из Ботсваны?).
Один из самых странных и подозрительных случаев, связанных с контрабандой, произошел за полтора года до этого. Мне сообщили, что начальник моей антибраконьерской команды Мафика застрелил жившего на границе южноафриканского фермера в связи с какой-то контрабандной сделкой. Это не укладывалось в голове. Встревоженный, я стал докапываться до истины и узнал, что в убийстве подозревается не сам Мафика, а его брат.
Судя по всему, он контрабандой переправлял через границу леопардовые шкуры и там сбывал южноафриканскому фермеру, который делал свой нелегальный бизнес на шкурах и слоновой кости. Так вот, он в очередной раз нелегально пересек границу, а фермер, очевидно, предложил за товар гроши. Дальше события могли развиваться так: бедняга скрепя сердце оставил шкуры фермеру и взял предложенную сумму, но в Ботсвану вернулся вне себя от злости. Ходили слухи, что у них уже имелись счеты – будто бы фермер отстреливал принадлежавший семье Мафики скот, когда тот переходил на его сторону границы. Охваченный жаждой мести, брат Мафики каким-то образом раздобыл ружье и, проникнув незамеченным в усадьбу фермера, сразил его наповал. Прихватив из дома убитого большую сумму денег, он собрался было бежать назад в Ботсвану, но был схвачен полицией.
Дело было окутано тайной, хотя слухи о происшедшем распространились по округе с быстротой молнии. Самым странным во всей истории являлось то, что, насколько мне известно, южноафриканская пресса умолчала об инциденте. Это тем более непонятно, если учесть политическую ситуацию того времени. Представьте, какой шум могли бы поднять официозные газеты: «Южноафриканский фермер застрелен в своей усадьбе бандитом из Ботсваны»! Из надежного правительственного источника я впоследствии узнал, что прессу удержали от этого. Почему? Кто еще был связан с убитым фермером и его незаконным бизнесом?
Не могла ли и смерть Исаака иметь отношение к деятельности контрабандистов? Отвечу кратко: если покопаться в истории диких земель Тули, убедишься, что здесь возможно все.
Многое из недавней истории этого уголка Африки, где смыкаются границы Ботсваны, Зимбабве и Южной Африки, было предано забвению или написано заново, в частности в эпоху узаконенной системы апартеида.
- Предыдущая
- 32/41
- Следующая
