Розы красные - Паттерсон Джеймс - Страница 48

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая

– Он был здесь, – поправил я. – По крайней мере, какое-то время. Не исключено, что остается на прежнем месте и до сих пор.

– Я не могу в это поверить, – заговорил доктор Чоффи. – Простите. Этого не может быть. Я прекрасно знаю всех наших пациентов, и, поверьте мне, никто из них не может оказаться таким умницей, как ваш Дирижер. Даже близко к этому. Люди, проходящие у нас лечение, серьезно больны.

– Им может оказаться и кто-то из персонала госпиталя, – парировал я, чтобы посмотреть на его реакцию.

– Мое мнение остается неизменным, детектив.

Однако, в предстоящей работе мне требовалось сотрудничество со стороны работников госпиталя, и поэтому я решил, что лучше всего было бы попросту подружиться с ними. Если, конечно, такое вообще возможно.

– Детектив Сэмпсон и я постараемся сделать все очень быстро и по возможности скорее оставить вас, – пообещал я. – Однако у нас есть серьезные основания полагать, что убийца является или, по крайней мере, какое-то время являлся пациентом вашего госпиталя. Я не знаю, поможет мне то, что я вам сейчас скажу или, наоборот, навредит, но в свое время я учился в Университете Джона Хопкинса и имею докторскую степень по психологии. Кроме того, я работал помощником психиатра в больнице Маклина и в Институте проблем выживания. Мне кажется, я сумею справиться с теми обязанностями, которые будут возложены на меня здесь.

Слово взял Сэмпсон.

– Ах, да! А я когда-то работал носильщиком на железнодорожной станции, поэтому, наверное, тоже вам подойду. Еще бы! Вам ведь приходится здесь тянуть на себе немалый груз!

Однако никто из присутствующих сотрудников даже не улыбнулся его шутке. Сестра Макгуиган и доктор Чоффи осуждающе посмотрели на Сэмпсона, который – да как он посмел! – позволил себе посмеяться над столь серьезной проблемой.

Я сразу понял, что если уж решил стать поближе к ним, то мне надо резко менять тактику, полностью отбросив юмор.

– Скажите, в госпитале имеются такие препараты, как анектин или марплан? – обратился я сразу ко всем медикам.

Доктор Чоффи пожал плечами:

– Конечно. А почему вас интересуют именно эти лекарства?

– Их использовали для того, чтобы отравить людей, работавших вместе с убийцей. Похоже, что ему многое известно о самых различных ядах. Кроме того, он любит смотреть на предсмертные муки людей. Одну из его команд, участвовавшую в ограблении банка, так и не нашли, но есть все основания предполагать, что они также были отравлены. Нам с детективом Сэмпсоном придется изучить отчеты медсестер и врачей, касающиеся всех пациентов. Потом я должен буду проверить ежедневные карты больных, чтобы знать, на кого из пациентов нам стоит обратить особое внимание. Мы будем работать сегодня в первую смену: с семи утра до половины четвертого.

Полковник Скофилд вежливо кивнул:

– Я считаю, что все мы должны оказать посильное содействие детективам. В нашем госпитале, возможно, находится убийца. Но это только предположение, пусть даже и маловероятное.

В восемь часов мы с Сэмпсоном приступили к работе в «Хэйзелвуде». Меня временно назначили помощником психиатра в отделение душевных расстройств, Джон считался кем-то вроде портье или привратника. А Дирижер? Кем был сейчас он?

В то утро где-то на пятом этаже «Хэйзелвуда» Дирижер был буквально взбешен решением доктора. Этот никчемный, бесполезный шарлатан ни с того ни с сего лишил его привилегии покидать территорию госпиталя! И еще этому докторишке вдруг вздумалось докапываться, почему это Дирижер в последнее время заметно изменился. В чем дело? Может быть, его пациент что-то скрывает?

Он буквально кипел от гнева, шагая взад-вперед по своей крошечной палате на пятом этаже. С каждой минутой ярость все сильнее охватывала его. А на кого он, собственно, так разозлился? Кроме доктора, конечно. Он остановился, обдумывая этот вопрос, а затем сел за стол и написал письмо.

Мистеру Патрику Ли, владельцу.

Уважаемый сэр?

Я, черт побери, перестаю вас понимать. Я подписал условия аренды со всеми изменениями и дополнениями, на которые мы оба полюбовно согласились. Я выполнил все то, что касалось моей половины договора, вы же словно позабыли о нашей сделке! И теперь ведете себя так, словно умышленно пренебрегаете тем, что я снимаю у вас квартиру.

Позвольте мне напомнить вам, мистер Ли, что хотя вы и являетесь владельцем квартиры, но как только вы взяли у меня деньги, она стала моим домом.

И это письмо является подтверждением всех противозаконных действий, которые вы предпринимаете против меня.

Вы должны немедленно прекратить оставлять у моей двери записки с уведомлением о выселении. Я платил вам регулярно: каждый месяц и всегда вовремя!

Прекратите беспокоить меня, стучаться ко мне и бормотать на своем дурацком кантонском диалекте.

Прекратите издеваться надо мной!

Я требую этого в последний раз.

Прекратите издеваться!

Немедленно.

Иначе я сам найду способ извести вас!!!

Он перестал писать и надолго задумался над тем, что же он только что сочинил. Может быть, он и в самом деле начинает сходить с ума? Еще немного, и он взорвется.

Он выключил компьютер и вышел в коридор, не забыв «надеть» на лицо маску полной апатии. Психи разгуливали здесь во всей своей красе. Психи в поношенных старых банных халатах, психи в скрипучих креслах-каталках, психи нагишом.

Иногда, а точнее, почти всегда, ему казалось невозможным даже поверить в то, что он находится здесь. Конечно, это ведь все и объясняет, не так ли? Никто никогда и не догадается, что он и есть Дирижер. Никто не найдет его здесь. Поэтому он пребывает тут в полной безопасности.

И в этот момент он увидел детектива Алекса Кросса.

Сэмпсон и я в тот день отработали смену с 7.00 до 15.30. Когда я поднялся на пятый этаж, то почти физически почувствовал, как растягивается тоненькая красная линия, разделяющая разум и безумие.

Отделение имело довольно стандартный больничный вид: повсюду блеклые розовато-серые тона, краска в некоторых местах облупилась. Медсестры с подносами, мужчины в мешковатых больничных штанах и застиранных халатах с не выводимыми уже ничем пятнами. Все это мне приходилось видеть и раньше. Кроме одного. Сотрудники здесь носили при себе свистки, чтобы поднимать тревогу в экстренных случаях. Это могло означать только то, что здесь имели место нападения больных на персонал.

Четвертый и пятый этажи вместе составляли отделение для душевнобольных. На пятом находился тридцать один ветеран в возрасте от двадцати трех до семидесяти пяти лет. Все пациенты пятого этажа считались в той или иной мере опасными либо для других, либо для самих себя.

Я начал поиски именно с пятого этажа. Двое пациентов оказались довольно плотными, крупными мужчинами. Они чем-то напоминали описание человека, которое дали детективы Круз и О’Мэлли. У одного из них, Клета Андерсона, была борода цвета «перца с солью». К тому же, после увольнения из армии он служил в полиции Денвера и Солт-Лейк-Сити.

В первое же утро я разыскал Андерсона, бездельничающего в комнате отдыха. Было уже начало одиннадцатого, но он все еще слонялся в пижаме, накинув поверх нее грязный халат. Время от времени он поглядывал в сторону работающего телевизора, и уж, конечно, не производил впечатления сверхталантливого преступника.

Обстановка в комнате отдыха состояла из дюжины коричневых стульев, обтянутых винилом, покосившегося столика для игры в карты и телевизора, вмонтированного в стену. Воздух здесь был тяжелым оттого, что почти все пациенты беспрестанно курили. Я сел перед телевизором и кивнул Андерсону, приветствуя его.

Он повернулся ко мне и выпустил в воздух не совсем идеальное колечко дыма.

– Ты здесь новенький? – поинтересовался он. – Играешь в пул?

– Можно попробовать.

– Так попробуй, – сказал он и улыбнулся, словно услышал шутку. – У тебя есть ключи от бильярдной?

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая