Прыжок ласки - Паттерсон Джеймс - Страница 24

• Предыдущая
• 24/79
• Следующая

– Иногда… Иногда мне еще снится Джордж. Как будто в него опять стреляют, а потом он погибает, – с грустью заметила Кристина. Ее мужа убили в их собственном доме, и она видела этот кошмар своими глазами. Пожалуй, именно поэтому она до сих пор боялась связать свою жизнь с моей: ей было страшно, что и меня могут вот так запросто застрелить во время очередного расследования. И еще ее страшило то, что я невольно могу привлечь насилие и к себе в дом.

– А я до сих пор помню тот день, когда мне сообщили о гибели Марии. Со временем боль стихает, но никогда не пропадает насовсем.

Кристина знала об этом. И хотя ей уже были известны ответы на все вопросы, иногда хотелось просто поговорить. В этом мы с ней одинаковы.

– И, тем не менее, я продолжаю работать именно здесь, в юго-восточном районе, – продолжала Кристина. – Я прихожу сюда каждый день, хотя могла бы позволить себе выбрать школу по своему усмотрению где-нибудь в Мэриленде или Вирджинии.

– Да, – кивнул я. – Все же ты предпочла остаться здесь.

– Как и ты.

– Как и я.

Она сжала мою ладонь:

– Видимо, мы созданы друг для друга. Так зачем этому противиться?

На следующий день рано утром я явился в комнату для отчетов седьмого участка, где приступил к работе по делу «Джона Доу». В этот час здесь я был единственным.

По всему выходило, что никто не заметил, как Фрэнк Оденкирк покинул аэропорт. Одежда его также до сих пор не была обнаружена. В заключении медэксперта указывалось, что мертвое тело Оденкирка действительно подверглось половому надругательству. Как я и предполагал, следов спермы обнаружено не было, так как убийца воспользовался презервативом. Это же наблюдалось и в случаях со многими безымянными жертвами женского пола.

Комиссар полиции взял под контроль это дело и постоянно оказывал давление на наш отдел, что только раздражало всех и вносило в работу излишнюю нервозность. Шеф Питтман наседал на детективов и, казалось, не интересовался больше ничем, кроме дела Оденкирка. Особенно после того, как был арестован подозреваемый в убийстве немецкого туриста.

Приблизительно в одиннадцать у моего стола остановился Рэйким Пауэлл. Он нагнулся ко мне и шепнул:

– Похоже, появилось кое-что интересное, Алекс. У нас внизу, там, где камеры. Возможно, первый проблеск в расследовании убийства двух девушек из Шоу.

Наша тюрьма располагалась в подвальном этаже, куда вела крутая бетонная лестница: несколько камер для допросов, комната предварительного заключения и архив, а потом непосредственно тюрьма. Все стены и потолок пестрели уличными кличками побывавших здесь. Какие-то были нацарапаны, а некоторые намалеваны мастикой, оставшейся на пальцах после взятия отпечатков. Глупость, конечно, если учитывать, что все материалы о задержанных тут же заносились в компьютер.

Свет в тюрьме постоянно был притушен. Каждая камера представляла собой помещение пять на шесть футов, оборудованное металлической койкой, отхожим местом и умывальником с фонтанчиком для питья. Перед некоторыми камерами в проходе валялись выброшенные сквозь решетку кроссовки. Бывалые заключенные поступают таким образом, чтобы не расшнуровывать обувь, так как шнурки, ремни и прочее запрещены в целях безопасности.

Мелкий воришка и торговец наркотиками Альфред Стрик по кличке Линяла, словно принц, в одиночестве расположился в просторной камере предварительного заключения. Как только я вошел к нему, физиономия панка перекосилась в ехидной ухмылке.

Линяла нацепил солнцезащитные темные очки, а его пыльную прическу из мелких косичек украшала ядовито-зеленая с желтыми полосами трикотажная шапочка. С белой футболки взирала физиономия Хайле Селасси, на которой красовалась надпись «Охотник за головами».

– От окружного прокурора? – презрительно осведомился панк. – Что-то не похоже. Никаких сделок, никаких разговоров. Так что можешь проваливать.

Рэйким проигнорировал это заявление и повернулся ко мне:

– Линяла заявил, что у него есть ценная информация относительно убийства Гловер и Кардинал. Он хочет, чтобы в ответ мы помогли ему, проявив свою благосклонность. Его задержали по обвинению в проникновении в одну из квартир Шоу. Он попался, когда покидал дом через окно в обнимку с телевизором «Сони». Представляешь? Слинять ему на этот раз не удалось.

– Я не граблю трущобы. К тому же никогда не смотрю телевизор, Господи Боже мой! И не вижу пока никого из прокуратуры, с кем можно было бы заключить выгодную сделку.

– Сними-ка очки, – обратился я к Линяле.

Поскольку он не отреагировал на мои слова, пришлось помочь ему. По уличной поговорке, «его глаза напоминали могильные плиты». Я сразу понял, что от торговли наркотиками Альфред перешел к их употреблению.

Отойдя от него на пару шагов, я уставился на Линялу: молодой, но уже потерянный для общества парень. Злой и циничный.

– Если ты не грабил, то зачем тебе адвокат из прокуратуры? Это звучит бессмысленно, Альфред. Вот что я могу для тебя сделать, но только учти, что предлагаю я один раз. И если я уйду отсюда, не договорившись с тобой, то больше не вернусь.

Линяла промолчал, но насторожился.

– Если ты дашь нам информацию, которая поможет разобраться с убийством девушек, тогда мы подумаем, как снять с тебя обвинение. Я лично отправлюсь к начальству. Если же ты не захочешь со мной поделиться, то я попросту уйду, оставив тебя с детективами Пауэллом и Терманом. Такие благородные предложения делаются только один раз. Я обещаю, а, как известно моим коллегам, я всегда выполняю обещанное.

Линяла, в свою очередь, уставился на меня. Некоторое время продолжался поединок взглядов, но все-таки я был куда сильнее в этом, чем какой-то похититель телевизоров.

Молчание затягивалось, и тогда я просто пожал плечами и повернулся в сторону Пауэлла и Термана.

– Итак, джентльмены, я хочу знать, что ему известно об убийстве девушек. Когда вы с ним закончите, от нас ему ожидать нечего. Возможно, что он сам замешан в случившемся. Не исключено, что это и есть убийца. А вы знаете, что нам как можно быстрее надо закончить расследование. В общем, обращайтесь» с ним так, чтобы он сам поспешил убедить нас в своей непричастности.

Я сделал вид, что собираюсь уходить, и тут-то Линяла заговорил:

– Черный Ход. Он постоянно болтается в Даунинг-парке. Возможно, Черный Ход видел, кто все это сделал. Во всяком случае, он сам говорил, что видел убийцу. А как вы собираетесь помочь мне?

Уже выходя из камеры, я обронил:

– Условия сделки тебе известны. Мы ловим убийцу и занимаемся твоими проблемами.

Возможно, мы к чему-то приближались. Две машины столичной полиции и два седана без опознавательных знаков подкатили к входу на огороженную высоким забором маленькую баскетбольную площадку в Шоу. Рэйким Пауэлл и Сэмпсон за компанию со мной решили навестить Джо Букера, грозу всей округи, носящего кличку Черный Ход.

Я сразу же узнал его: маленького роста, с козлиной бородкой, он, тем не менее, был великолепным баскетболистом. Иногда, чтобы пофорсить, он играл в тяжелых рабочих ботинках вместо кроссовок. Как раз сегодня он обулся в рыжие грубые строительные штиблеты. Наряд его состоял из линялой черной нейлоновой куртки и таких же штанов, собранных в гармошку у щиколоток.

Баскетбольный матч шел полным ходом. Игра была стремительная и динамичная: по уровню что-то среднее между командой колледжа и профессиональным коллективом. Площадка тоже была на уровне. Утрамбованный черный щебень с белой разметкой, металлические опоры щитов и корзины с цепочками вместо сеток.

Игроки еще двух или трех команд толпились вокруг, дожидаясь своей очереди сразиться «на победителя». Повсюду пестрели шуршащие нейлоновые костюмы «Найк». Площадку огораживал высокий сетчатый забор на столбах, превращавший ее в подобие клетки для хищников. При нашем появлении взоры всех присутствующих, включая и самого Букера, обратились в нашу сторону.

• Предыдущая
• 24/79
• Следующая