Неповторимая весна - Патни Мэри Джо - Страница 20
- Предыдущая
- 20/69
- Следующая
– Почему?
– Потому что оно превратилось в политический футбол. Несмотря на молодежные банды и проблему – там настоящее гнездо, – в этих домах еще живет множество приличных людей, и они не хотят потерять жилье. К тому же один местный активист решил использовать наш взрыв для того, чтобы привлечь внимание к жилищной проблеме в городе. Короче, настоящий цирк с участием средств массовой информации, а «Феникс» оказался в самом центре. Думаю, будут и пикеты, когда потеплеет.
– Понятно, почему эта работа вызывает у тебя смешанные чувства.
Он задумчиво посмотрел на Кейт.
– Твой приход в компанию может оказаться большим плюсом.
– Я просто собираюсь быть ученицей бригадира.
– Нет, ты нечто большее. Как дочь Сэма, ты являешься хранительницей традиций, хочешь ты этого или нет.
– Как скажешь. Я-то сама считала себя всего-навсего блудной дочерью.
– Ну, это само собой, – ответил он. – Кажется, теперь можно выкладывать и плохие новости. Завтра утром мне придется лететь на несколько дней в Лас-Вегас, а потом в Сан-Франциско. Я не говорил об этом, думал, что успею все закончить до твоего возвращения в Балтимор. Если у тебя есть силы, надеюсь, что ты отправишься со мной.
– Еще один перелет через всю страну? Скажи, что ты шутишь!
– Боюсь, что нет. Если удастся достать тебе билет, завтра в семь нам надо будет уже уезжать. – Он встал и убрал тарелки, потом налил две чашки кофе и поставил на стол печенье. – «Феникс» взрывает большой отель с казино, и клиент очень спешит, потому что теряет пару сотен тысяч долларов каждую неделю, пока не откроется новое заведение. Я пойму, если ты предпочтешь не участвовать в этом путешествии, но в таком важном деле присутствие дочери Сэма оценивалось бы очень высоко.
Это, казалось, понравилось Кейт.
– Тогда я полечу, но предупреждаю тебя, что вряд ли смогу ориентироваться во времени. – Она обмакнула в кофе шоколадное печенье. – Каково будет снова появиться в Сан-Франциско после всех этих мучительных прощаний?..
– Ты можешь приехать и уехать инкогнито. Мы там задержимся только для того, чтобы осмотреть здание и составить план. По крайней мере в Неваде, тем более в Калифорнии, будет теплее, чем в Мэриленде.
Впервые с тех пор, как она распахнула дверь кухни, Кейт искренне улыбнулась.
– Ну как я могу отказаться от подобного предложения?
Глава 11
За кофе и десертом Донован рассказывал Кейт о работе «Феникса», о сотрудниках фирмы и об ожидаемых проектах. К тому времени, как кофейник опустел, Кейт усвоила первый урок в бизнесе. Подавив зевок, она встала и принялась убирать со стола. Это всегда было их правилом – если один готовил, другой убирал.
– Я об этом позабочусь, – сказал Донован. – Ты, должно быть, хочешь разобрать вещи и устроиться.
– Спасибо. Я твоя должница. А какая комната моя?
– Комната для гостей – это бывшая спальня хозяина.
Она могла бы догадаться – остальные спальни были слишком маленькими и не имели ванной.
– Я собираюсь лечь спать после того, как распакую вещи. Увидимся утром.
Она вышла из кухни и отправилась в спальню, по пути настраивая себя на то, чтобы оставаться спокойной. Но все равно оказалась не готова, войдя в комнату. Здесь многое изменилось, и она подумала, что в цветовой гамме, в подборе покрывала на кровати и драпировок чувствуется прекрасный вкус ее матери. Но мебель была знакома до боли. Они с Донованом переделывали каждую вещь сами.
Кейт слегка прикоснулась к теплому каштановому дереву комода в деревенском стиле, вспомнив, что когда-то он был покрашен в ярко-красный цвет. Хотя она заплатила за него всего пятнадцать долларов, Донован, внося его в дом, спросил, не потеряла ли жена рассудок. Но когда краску ободрали, а дерево проолифили, комод оказался просто красавцем.
А кровать… Кейт быстро отвернулась. Кровать не только имела собственную историю приобретения и переделки, но и впитала в себя память о тысяче ночей, полных близости и страсти. Ну, может, о семистах или восьмистах. К концу их отношений напряженность сменила близость. Последние пару месяцев она ходила вокруг Донована на цыпочках, как мышка, которая старается не разбудить кота.
Ее взгляд остановился на фотографии в рамочке на столе. Черт. Это было ее фото, Донован снимал ее во время их медового месяца – крупным планом сплошные светлые кудри и мечтательно-сонная улыбка удовлетворения. Даже больно вспоминать, как счастливы они были тогда, как уверены в том, что всегда будут любить друг друга. Боже мой, какими же они были молодыми! Неудивительно, что их брак распался.
Кейт удивило, что Донован не порвал это фото или по крайней мере не спрятал подальше. Но он, конечно, редко заходил сюда. Не желая видеть себя такой молодой и наивной, Кейт убрала фотографию в ящик тумбочки.
Хорошо, хоть ванная не пробуждала никаких воспоминаний. Раньше здесь был только душ, но Доновану удалось при перестройке втиснуть сюда короткую, но глубокую ванну.
Она разглядывала красивый бордюр из вручную расписанной плитки. Донован выполнил прекрасную работу. Его предками со стороны матери были несколько поколений итальянских мастеров, в основном каменщиков и мебельщиков. Точность и аккуратность идеально подходили для занятия взрывным делом, где небрежность была недопустима.
Но Господи Боже, как же она будет спать в этом доме? В этой кровати? Сможет ли она хоть когда-нибудь прогнать привидения?
Вздохнув, Кейт принялась распаковывать вещи. Остальное имущество прибудет позже. На комод она поставила фото своего главного мужчины, если не учитывать того, что Джинджер был котом, а не человеком. Ей хотелось бы думать, что он скучает по ней, но она знала: мохнатый предатель уже наверняка спит в постели Дженни.
За час Кейт разложила вещи и подготовила все к завтрашней поездке. Покончив с этим, она заперла дверь, надела теплый халат и свернулась калачиком в одном из боковых кресел, обивку на котором когда-то перетягивала сама, руководствуясь инструкцией, взятой в библиотеке. В те дни она с любовью вила свое гнездышко, используя все свободное время и художественный талант, чтобы сделать дом красивым – для себя и для мужа. Когда-то она представляла себе, как их дети будут бегать по дому и играть на опушке леса…
Она позвонила в офис Чарлза Гамильтона. На автоответчике оставила краткое сообщение о том, что уже переехала на Бренди-лейн и он может начинать отсчет их с Донованом вынужденного совместного проживания.
Осталось еще только одно важное дело – сообщить Алеку Грегори, что их отношения закончились. Они встречались уже год. Во время последнего разговора по телефону она сказала, что ее отец погиб и она вылетает на родину. Алек как раз собирался в командировку куда-то в Азию, и с тех пор они не общались, хотя он посылал ей соболезнования электронной почтой из разных экзотических мест. Кейт отвечала нейтрально, не упоминая о своем намерении перебраться в Мэриленд. Она была больше чем уверена – недостойно расставаться с мужчиной при помощи электронной почты.
Кейт посчитала в уме. Алек все еще за границей, но должен вернуться в Сан-Франциско как раз к тому времени, когда они с Донованом окажутся там. Это означало, что она должна попытаться встретиться с ним лицом к лицу. Перспектива объяснения ее не радовала. По правде говоря, это не было настоящим любовным приключением, но им всегда было хорошо вместе. Хорошие отношения, хороший секс, никаких конфликтов. Это встречается так же редко, как любовь. Может, даже реже.
Она снова посмотрела на кровать, внезапно подумав: а что, если ее легкомысленная связь с Алеком – это и есть настоящее чувство, а то, что связывало их с Донованом, вовсе не любовь, а наваждение? Вспомнилась та ночь, когда их совместная жизнь вступила в темную полосу, приведшую к полному распаду.
Зевая, Кейт поставила «мустанг» в гараж рядом со старым «шевроле» Донована. Хорошо, что его вечерние занятия на инженерном факультете Лойолы не превратились в ночные. Весенний семестр почти закончился, и долгие часы подготовки к последним экзаменам и защите проектов привели к тому, что они с мужем почти не видели друг друга. Надеясь, что Донован еще не спит и они смогут провести немного времени вместе, она зажгла свет у входа в комнату.
- Предыдущая
- 20/69
- Следующая
