Великолепная Гилли Хопкинс - Патерсон Кэтрин - Страница 3

• Предыдущая
• 3/27
• Следующая

— Не знаю. Куда-то ушел. Его там нет.

— Что значит нет? — Троттер вытерла руки о передник и направилась к двери.

— Его там нет. Дверь открыл какой-то чудной черный человечек с белыми глазами.

— Гилли, да это же и есть мистер Рэндолф. Он совершенно слепой. Вернись и приведи его сюда за руку, а то как бы не упал.

Гилли попятилась.

— Я до черных в жизни не дотрагивалась.

— А вот теперь дотронешься, — отрезала Троттер. — Но если тебе не справиться, я пошлю Уильяма Эрнеста.

— Справлюсь. Не беспокойтесь.

— Наверное, мистер Рэндолф расстроился.

— Надо было предупредить.

— Предупредить? — Троттер ударила ложкой по столу. — Бедного мистера Рэндолфа надо было предупредить, вот кого. Пошлю-ка я лучше Уильяма Эрнеста.

— Я сказала, сейчас приведу, черт побери!

При этих словах ложка миссис Троттер снова взлетела вверх, как мухобойка.

— Ну ладно, ладно. Я не хотела ругаться, черт побери! Уж и слова сказать нельзя.

— Ты девчонка не глупая, могла бы научиться вставлять и нормальные слова между ругательствами, — ложка опустилась в салат и стала тщательно его перемешивать. — Ну, идешь, так поторапливайся.

Маленький негр все еще стоял перед открытой дверью.

— Уильям Эрнест, — ласково окликнул он, когда Гилли стала подниматься по ступенькам.

— Нет, — резко ответила она, — это я.

— А-а! — человечек улыбнулся, хотя глаза его оставались неподвижными. — Ты, наверно, новая девочка. — Он протянул вперед правую руку. — Добро пожаловать, добро пожаловать!

Гилли брезгливо взяла его за локоть.

— Троттер велела привести вас к ужину.

— Спасибо, спасибо, — он нащупал дверную ручку, захлопнул дверь. — Прохладно сегодня, правда?

— Да.

Но ее мысли были заняты мисс Эллис. «Пусть я плохо вела себя в доме Нэвинсов, — думала она, — но такого я не заслужила. Хозяйка — жирная безмозглая фанатичка с семилетним недоумком. Трудно сказать, можно или нельзя его считать дефективным. Но скорее всего у этого парня „не все дома“, иначе с чего бы Троттер стала поднимать такую шумиху? Ну с этими двумя я бы еще справилась, но этот слепой негр, который будет с ними ужинать, — это уж чересчур. А может, мисс Эллис не знает? Может, Троттер скрывает?»

Тротуар был неровный. Мистер Рэндолф споткнулся о выбоину и едва удержался на ногах.

— Осторожно! — Гилли схватила его за худое плечо.

— Спасибо, спасибо.

Гилли поспешно отстранилась от него. С ужасом она подумала, что черный сейчас возьмет ее за руку, но нет, он не сделал этого.

«Ну погоди, мисс Эллис, ты еще пожалеешь, что так обошлась со мной!»

— Миссис Троттер сказала мне, как вас зовут, но я, к стыду своему, забыл. — Он постучал по своей голове с короткими вьющимися седыми волосами. — Запоминаю всякую ерунду, а важное забываю.

— Гилли, — пробормотала она.

— Простите, не расслышал.

— Гилли Хопкинс.

— Понял. — Он с трудом поднимался по ступенькам крыльца дома Троттер.

«Господи, почему бы ему не ходить с какой-нибудь палкой?»

— Рад был познакомиться с вами, мисс Гилли. Я в большой дружбе со всеми детьми Троттер. Уильям Эрнест для меня все равно, что внук, и я уверен…

— Осторожно, дверь.

— Да, да. Благодарю.

— Это вы, мистер Рэндолф? — раздался голос Троттер.

— Да, да, миссис Троттер, в сопровождении очаровательнейшей маленькой провожатой.

Троттер появилась в дверях.

— Как вы себя чувствуете в такой холод? — спросила она, упершись руками в бока.

— Честно говоря, не очень хорошо. Эта милая девочка — моя спасительница. Я чуть не упал.

— Что вы говорите?

«Слышишь, Троттер, я справилась и с этим».

— Надеюсь, в этом старом доме станет теперь веселее, миссис Троттер.

— Может быть, — отозвалась та равнодушно. Не поймешь, что у нее на уме.

Ужин прошел спокойно. Гилли проголодалась, но решила не подавать виду, что с огромным удовольствием поглощает еду. Уильям Эрнест ел молча, время от времени он тайком поглядывал на Гилли. Ясно, она до смерти напугала его. За последние два часа, пожалуй, только эта мысль и утешала ее. Власть над мальчишкой в конце концов обернется властью над самой Троттер.

— Скажу по правде, миссис Троттер, — заговорил мистер Рэндолф, — всякий раз мне кажется, что сегодняшний ужин никак не может быть лучше вчерашнего. Но уж на этот раз вы превзошли себя — в жизни так замечательно не ужинал.

— Мистер Рэндолф, я могу зазнаться от ваших комплиментов.

Он усмехнулся.

— Поверьте, это не лесть, миссис Троттер. Уильям Эрнест и Гилли согласятся со мной. Хоть я и старый человек, но различаю вкус. Есть, правда, люди, которые утверждают, что я утратил остальные четыре чувства.

Это продолжалось до бесконечности. Мистер Рэндолф расточал толстухе бесконечные комплименты, и та услаждалась ими, словно это был пломбир с шоколадным сиропом и орехами.

«Что же мне делать, — думала Гилли в эту ночь, лежа на узкой кровати с заложенными за голову руками. — Написать маме, Кортни Рутерфорд Хопкинс? Она наверняка сможет подать в суд на благотворительное общество, если узнает, в какую дыру запихнули ее дочь».

Как только Гилли заводила с мисс Эллис разговор о Кортни, та сразу же начинала хмуриться. Как-то она сказала, что Кортни родом из Вирджинии. А всем известно, это уж точно, что в таких семьях не садятся за один стол с неграми. Кортни Рутерфорд Хопкинс наверняка не на шутку рассердится, когда услышит, что ее дочь заставляют делать это. Может, тогда эту ханжу, миссис Троттер, посадят за решетку за пособничество развращению малолетних. А мисс Эллис немедленно уволят. Да-да! Уволят.

«И тогда мама сразу же приедет за мной, — думала Гилли. — Только бы узнала, ни за что б не допустила, чтобы ее великолепная Галадриэль прозябала в такой дыре. Но как ей узнать? Мисс Эллис в жизни не признается в этом. Какие небылицы плетет эта Эллис, чтобы помешать Кортни приехать за Гилли?»

И, засыпая, Гилли в тысячный раз дала себе слово узнать, где живет ее мама, Кортни Рутерфорд Хопкинс, и написать ей письмо — пусть приедет и заберет домой свою великолепную Галадриэль.

Глядя в зеркальце, висящее над комодом, Гилли с немалым удовлетворением обнаружила, что ее волосы в чудовищном беспорядке. Вчера, до того, как к ним прилипла жевательная резинка, их надо было только немного пригладить расческой. Сегодня они стали похожи на участок, перепаханный бульдозером: там — вырванное с корнем дерево, здесь — наполовину разрушенная стена с развалившейся печью. Грандиозно. Троттер будет вне себя. Вприпрыжку Гилли сбежала по лестнице в кухню.

Она задрала голову и уселась за кухонный стол в ожидании взрыва.

— Я отведу тебя в школу в начале десятого. Слышишь? — сказала Троттер.

Разумеется, Гилли слышала. Она слегка наклонила голову вперед, чтобы привлечь внимание толстухи.

— Если я приведу тебя раньше, будем сидеть да ждать — они нами не скоро займутся. Лучше посидеть дома за чашкой кофе, верно я говорю? — Она поставила перед Гилли миску с дымящейся овсяной кашей.

Гилли энергично закивала головой:

«Да!»

Уильям Эрнест уставился на нее. Очки у него запотели от пара, поднимающегося от горячего геркулеса. Гилли оскалила зубы и повернулась к нему, на этот раз она отчаянно замотала головой в его сторону: «Нет!» Мальчик громко засопел и втянул голову в плечи.

— Тебе салфетка нужна, Уильям Эрнест? — Троттер вытащила из кармана передника бумажную салфетку и осторожно вытерла ему нос. — На вот чистую, возьми с собой в школу, детка. — Она наклонилась к нему и засунула чистую салфетку в карман его брюк. Гилли вытянула шею, словно хотела разглядеть, что лежит в кармане у Уильяма Эрнеста. Ее голова находилась под самым носом Троттер. Теперь толстуха уж наверняка обратит внимание на ее волосы.

• Предыдущая
• 3/27
• Следующая