В глубине Великого Кристалла. Том 1 - Крапивин Владислав Петрович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/196
• Следующая

Кромка острова прятала от сидящего Гальки бастион. Снаряд упал за остров. Сейчас грохнет! Сейчас… Сей… что?

Тонко звенела в ушах тишина. Да где-то, кажется, раздался всплеск…

Мокрый Галька поднялся. Вода нехотя уходила с палубы. По железу гулко бегали. Кричали. С острова опять засигнали ли фонариком.

— Пишут, что недолет! — громко сказал Красс. — В чем дело, Бенецкий?

— Этого не может быть!

— Увы, это есть. Вы же слышите, нет взрыва. Снаряд упал в воду, фитиль не догорел. Вон и шлюпки возвращаются. — Красс был странно спокоен.

Бенецкий бросился в башню: наверно, осматривал прицел. Вышел. Сказал: «Все в порядке».

С размаха въехала на пологую палубу шлюпка, выскочил Хариус. Завопил:

— Как это понимать, капитан-лейтенант Бенецкий?!

— Никак, — сумрачно ответил артиллерист. — Этого не понимаю я и уж тем более не поймете вы…

— Это из-за пороха!

— Я же заменил заряд у вас на глазах.

— Значит, тот мальчишка успел снова?! Когда?! Это была ваша вахта, господин капитан-командор!

— Хариус, вы идиот, — устало сказал Красс.

— Вы оскорбляете меня сегодня второй раз!

— Я называю вещи своими именами.

— А… да! Вы правы, я идиот! Я не понял сразу, что вы изменник! Вы потворствовали сопляку, чтобы погубить корабль! Вы тайный королевский лизоблюд!

— Лейтенант Хариус, сдайте оружие, вы арестованы…

— Вы сами арестованы! — Хариус выхватил «смит-и-вессон». В это время подошла вторая шлюпка. С грохотом высаживались матросы, шагнул на палубу Клотт. — Лейтенант Клотт! Капитан Красс предал экипаж и корабль, я арестовал его! — Хариус почти визжал. — Вы поддерживаете меня?

— Охотно, — флегматично сказал Клотт.

— Вот и имей дело с недоучившимися кадетами, — заметил Бенецкий.

— Вы, Бенецкий, тоже арестованы! Матросы, это изменники! Помните, что вы — люди Юр-Тогоса, а эти северные аристократы… они всегда мечтали переметнуться к королю! Взять их!

Матросы, топоча и сопя, окружили капитан-командора и артиллериста. Суетливо сдернули с них пояса с кортиками.

— Судя по всему, они спелись еще на острове, — хладнокровно заметил Красс. И через головы низкорослых юртогосцев оглянулся на Гальку.

Галька стоял, расставив мокрые ноги, и улыбался. Боли уже не было. Только спокойная и немного усталая радость. Потому что это случилось. Благодаря Гальке или нет — не важно! Все равно недолет! Вот вам!..

«А может, это ты помог, маленький Хранитель? Спасибо!»

Хариус тоже взглянул на Гальку. Лицо лейтенанта стало злорадно-задумчивым. Он почесал подбородок рукояткой отобранного у Красса кортика и небрежно распорядился:

— А мальчишку расстрелять, немедленно!

Галька ничего особенного не почувствовал. Он был как во сне. Или в театре, где смотрит пьесу про другого мальчика. Что-то громко говорили Красс и Бенецкий, что-то насмешливо отвечал Хариус. Гальку толкнули, прислонили к фок-мачте. Стуча сапогами и прикладами, стали против него шесть человек. Подошел седьмой — с веревкой. Сейчас… Но страха так и не было. Потому что теперь все равно. Что еще оставалось Гальке в жизни? Город спасен, а идти ему, изгнаннику, все равно некуда. О том, что Реттерхальм мог принять его обратно, у Гальки и мысли не было. Все равно это уже не его город…

Красавчик Хариус прокричал команду, шеренга выравнялась. Троих в шеренге Галька не знал, не помнил. А трое других были растяпа Уно, тощий пожилой дядька с длинным прозвищем Щербатая Щука и пухлый низенький матрос по кличке Каша. Каша позавчера подарил Гальке свистульку, а Щербатая Щука любил спрашивать, показывая редкие зубы: «Ну, расскажи еще разок, как ты обезоружил боцмана? Гы-ы…»

И сейчас выстрелят в Гальку?

«Не заплакать бы», — подумал Галька. Плакать хотелось не от боязни, а просто от грусти. Грусть была смешана с ясным и гордым пониманием, что погибает он победителем.

Кажется, надо припомнить всю свою жизнь… Ничего толком не вспоминается. Ну, тогда самое главное! Маму, отца, братьев. И Вьюшку! Маленькая моя… Галька глотнул и сжал кулаки в карманах. В правом — монетка с профилем мальчишки-Хранителя.

«Мы ведь все сделали как надо, верно?» — сказал ему Галька. Словно товарищу.

— Хариус, вы спятили? Это ребенок! — отчетливо произнес в толчее матросов Красс.

— Вы сами говорили: военные законы одинаковы для всех, — громко отозвался лейтенант. — Эй, ну что ты там возишься! — Это он матросу. Тот подступил с веревкой к Гальке.

— Постойте! — звонко сказал Галька. — У меня последняя просьба! Так ведь полагается — последнее желание! Да?

— Ну… давай, — хмыкнул Хариус в наступившей нехорошей тишине.

— Не привязывайте. Куда я денусь? И еще… Скажите в городе, что это я… все сделал! — Галька уже не помнил, что недолет случился по непонятной причине.

— Гм… не привязывайте! — ненатурально бодрым голосом сказал Хариус. — А насчет известия городу — это гарантировать не могу. Я не собираюсь там беседовать!

«Они что? Еще не поняли?» — удивился Галька. И открыл рот, чтобы сказать: «Дураки, куда вы денетесь!» Но Хариус крикнул:

— Матросы, на-а… прицел!

Галька увидел черные дула, прижался спиной к мачте. Мачта была железная, круглые заклепки впились в спину. «Как пули, — мелькнуло у Гальки. — Только с той стороны». И еще представилось, как пули пройдут навылет и горячо расплющатся под спиной о металл. Но этого он уже не почувствует… Лишь бы не заплакать… Монетка впилась в ладонь…

— Матросы, не стреляйте! — крикнул Бенецкий. — Вы с ума сошли?! Горожане вам не простят смерти мальчика! Вас самих расстреляют в плену!

Карабины закачались.

— Простят! — с горьким бесстрашием крикнул Галька. — Я им не нужен, я изгнанник! Стреляйте!

— Кто вам сказал, что мы собираемся в плен?! — визгливо отозвался Хариус.

— А вы надеетесь выбраться отсюда? — Это Красс.

— Да! Матросы! Мы пробьемся! Броня крепкая, а из гаек и запасных заклепок мы сделаем картечь. Мы дождемся сумерек, обманем врага!.. Уйдем вверх по течению!

— Господи, какой дурак, — вздохнул Красс. — Клотт, скажите хоть вы ему…

— Мы будем пробиваться, — сказал Клотт.

Галька подался вперед:

— Вы же не сойдете с места! Вы сидите на сваях! — И отчаянно испугался: а если не вышло? Но ведь такая отдача!..

Над люком показалась голова механика фан Кауфа.

— Господин капитан, беда! Днище пробито, вода так и хлещет! Балкой заклинило вал!.. Что здесь происходит, господа?

Красс решительно взял у Хариуса свой кортик.

— Еще раз вынужден подчеркнуть, что вы идиот, Хариус. У вас же нет патента на командование монитором. Если вы попадете в плен в роли командира корабля, вас повесят как пирата. А заодно и вас… — Он обвел глазами матросов. — Как разбойничий экипаж.

Шеренга перед Галькой вразнобой опустила карабины.

Справа, за оконечностью острова, громко застучала машина. Видимо, от форта шел паровой катер: парламентеры или разведка.

Надевая пояс, капитан-командор Красс приказал:

— Лейтенант Хариус, потрудитесь поднять белый флаг. Что? Вам еще не приходилось поднимать белые флаги? Тем более. В жизни все полезно испытать.

…Когда катер был уже совсем близко, а понурый экипаж выстроился на полузатопленной палубе, Красс вполголоса сказал задумчивому Гальке:

— Со сваями было рассчитано безукоризненно… А как тебе удалось повторить это дело с порохом?

— Не повторял я, — честно сказал Галька. — Сам ничего не понимаю…

— Ну, все равно, — усмехнулся Красс. — Хотя ты и жив, я выполню твою последнюю просьбу.

Капитан-командор сдержал обещание. Он рассказал офицерам форта, какую роль в поражении монитора сыграл бывший житель Реттерхальма Галиен Тукк. И жизнерадостный, румяный форт-майор Дрейк облапил и расцеловал Гальку, исколов ему щеки могучими усами. Он велел немедля седлать лошадей — для себя, для Гальки и эскорта, чтобы с триумфом доставить героя в город.

• Предыдущая
• 19/196
• Следующая