Илиас (СИ) - "Реимарра" - Страница 10
- Предыдущая
- 10/92
- Следующая
- Кто бы сомневался, – проворчал Аристин, просьбу он такую предвидел и поэтому воды всегда было больше, чем нужно было ему самому. Кстати, наверняка мыло тоже кончается, это уж как водится, если не везет, то во всем. Волосы у них у всех длинные, мыла уходит много, а про шампунь они давно уже забыли.
- Ты читала Аннике сегодня? – он сушил волосы обмотав их полотенцем, до ужина есть время позаниматься с младшей сестренкой. – Я тогда немного позанимаюсь.
Анника среди детей Илиас больше всего похожа на мать – более светлые и прямые, чем у старших брата и сестры волосы, темно-каштановые, карие глаза не такие темные и не такие резкие, характерные для Илиас, черты лица. В будущем Анника станет красавицей. Только бы удалось справиться с болезнью...
- Вот смотри, – Аристин посадил сестренку к себе на колени, рисовал в блокноте карандашом яблоки, – у нас есть десять яблок. Два съест Марта, одно я, сколько останется? Ну, нарисуй мне? Правильно, умница.
Аристин старался заниматься с сестрой ежедневно, задавая решать задачи, рисовал фигурки, где нужно было выбрать подходящие, составлял простые загадки на логику, чтобы не дать Аннике замкнуться и потеряться окончательно и дело, по его мнению, обстояло неплохо – сестренка легко справлялась с заданиями.
- Где бы нам столько яблок взять... – проворчала Марта. – Ари, вот сегодня ужин, я завтра разогрею его на завтрак, и останется только на обед. И все. А знаешь, чего хочется? Торт шоколадный.
- А не слипнется? – от очередного напоминания чуть было исправившееся настроение снова испортилось. – У нас совсем ничего не остается? Даже сухарей?
На сухари была последняя надежда, если оставалось хоть чуть-чуть подсохшего хлеба, Аристин и Марта сушили его и складывали в полотняный мешочек, “на черный день”. Но поскольку “черные дни” стали случаться чаще и чаще, а мешочек не был бездонным, то и сухарей было все меньше и меньше.
- Неа. В прошлый раз все съели, а сушить ты не принес ничего. Ари, а завтра-то что?
- Ничего, – еще секунда и он не выдержит, сорвется. – Можно подумать мне это за так дают! “Не принес ничего”! Откуда я возьму, если работы нет? Я для своего удовольствия по улицам шатаюсь! Посмотрим, что завтра...
В дверь постучали. Значит не соседи, ни тетка Викки, ни Самир, стучаться не станут. Так и есть, незнакомый подросток ухмыльнулся, глядя на Марту и объявил:
- Эй, Илиас! Тебя там староста зовет, быстрее!
Аристин встревожился. Просто так староста никого не зовет, тем более под вечер, а уж тем более сомнительных личностей, вроде сына Дитера Илиас. Набросил куртку, вышел.
Домик старосты отличался от жилищ остальных беженцев, добротно поставленный сборный небольшой дом, с двумя комнатами, хоть и старая, но машина перед входом. У старосты жена и трое детей, жена работает в Нуве, а дети учатся в благотворительной школе. Ну на то он и староста, со всякими фондами, полицией и прочими службами именно он решает все проблемы, а если его хорошо попросить, подкрепив просьбу купюрами, то и с регистрацией и работой поможет.
Жена старосты убирала со стола, когда Аристину указали на стул, чтобы присесть. Староста, высокий пожилой мужчина, с короткой крестьянской прической, смотрел на Аристина пристально, изучая с ног до головы, как будто видел впервые. А на столе лежали какие то списки, с фамилиями, некоторые из которых были подчеркнуты красным.
- Аристин Илиас значит? – зачем-то уточнил староста.
- Аристин Илиас, – хмуро подтвердил юноша.
- Безработный, семнадцать лет и восемь месяцев? Не путаю?
- Не путаете, – странный допрос все больше и больше пугал Аристина.
- Дело такое, парень. На следующей неделе у нас комиссия, по делам беспризорных детей мигрантов. Это как раз про вас. Если у кого мамки-папки нет, то таких в приют значит, и потом по семьям раздадут, у кого своих детишек нет, в Нуве. Ты-то понятное дело, нахрен никому уже не нужен, а вот сестренкам твоим может и повезти, хотя как посмотреть. Сначала в распределитель отвезут, вшей отмоют, подлечат, а там в детдом и по новым мамкам. Из тебя ж добытчик как из дерьма пуля.
- У нас вшей нет, – вспыхнул Аристин, – и девчонок я не отдам никуда! У нас только один отец и одна мать! Я за них отвечаю!
- Ты сначала за себя отвечать научись, сопляк! И про отца своего помолчи лучше! Кто тебя спрашивать будет, отдашь ты или не отдашь?
- Гнилые гвозди в досках еще никто не отменял, – намекнул Аристин. – Ни Марта, ни Анника, к чужим людям не пойдут, никогда, и из приюта сбегут и семьям бы новым я не позавидовал. Илиас, знаете ли. А уж работу я найду. И что, я один такой в поселке, с детьми?
- Ну вот и ищи работу, да пошустрей! В выходные нужно по двести принести, если не хотите в приют.
- Сколько?! – Аристин не поверил своим ушам. Запредельная сумма, не только для Илиас, для многих в лагере.
- Двести, – спокойно повторил староста. – Вас, нищебродов, тут десятеро, где хотите, там и берите, а две тысячи комиссии отдать нужно. Все, свободен. Есть время подумать.
Аристин не помнил, как добрел до своего вагончика. Двести. До выходных два дня. А потом девчонки окажутся в приюте, а он может пойти и повеситься в пустом вагончике, потому что не выполнил своего долга и остался один. Зря он тогда выбросил пистолет, можно было бы застрелиться от позора и тоски. И про ржавый гвоздь с доской он сказал наверно зря. Верно, оружие неплохое, даже царапина опасна, но его просто посадят в тюрьму, а сестренок заберут. Выхода нет, вариантов тоже – или найти деньги или не найти. Зато он теперь знает, где их найти быстро.
Он лег ничком на лежанку, на свое место. Не нужно ему сейчас задавать вопросов и дергать по пустякам, хоть немного покоя. Ну Марта же не помилует его.
- Марта, не сейчас, ладно? Ложитесь спать. Я прошу, – он потянул на себя часть одеяла, отвернулся к стене. И не нужно, чтобы сестры видели, что он плачет.
Ясно, Ари лучше не дергать, когда он такой. Наорет, а потом будет извиняться, когда уже не надо. Интересно, что же случилось? Марта тихо собрала посуду, поставила в большую миску, брат так и не поел, она разогреет ему завтра. Девочка перелила суп в банку, выставила на улицу, чтобы не прокис за ночь и грязную посуду тоже за дверь, утром помыть лучше, чем греметь над ухом Аристина. Если Ари сейчас молчит, значит что-то плохое.
- Анни, давай ты к нему, теплее будет, – она подвинула сестренку на середину, Ари по ночам уже не вертится, если уж лег, то лег. Разделась сама, ухватила оставшуюся часть одеяла.
Между Аристином и стеной всунули что-то мягкое и пушистое. Заяц Анники, единственная игрушка, которую им передали из какого-то фонда и с которой Анника почти никогда не расставалась. Аристин повернулся, спиной к стене, обнял Аннику, поцеловал в мягкие волосы и уткнулся лицом в игрушку, которая впитает его слезы. Так никто не заметит, а деньги он достанет.
====== Глава 4 ======
Он зашел к соседям, тетка Викки чистила картофель к обеду, а Самира не было.
- Ты сегодня не с утра в город? – удивилась тетка. – Или совсем не пойдешь? Время-то уже... Пока доберешься, вечер будет. И староста-то вчера чего звал? Снова взятку какую надо?
- Вот к вечеру и пойду, – улыбнулся Аристин одними губами, соблюдая приветливость, – есть кое-какая работа, вернусь утром. Я хотел попросить Вас за девочками присмотреть. А староста сказал, что комиссия по несовершеннолетним сиротам будет на следующей неделе.
- Снова откупаться будешь?
- А есть варианты? Впрочем, я могу в тюрьму, а Марта с Анникой в приют.
- Ты прямо с утра какой-то не свой, Ари, – смягчилась тетка и тут же насторожилась. – Ну-ка, парень, что там у тебя за работа по ночам? Ты чего задумал?
- Работа как работа, обычная, – пожал плечами Аристин. – Так вы присмотрите?
- Присмотрю уж, будь спокоен. И ты если дурь задумал, так лучше сразу остановись! Я, может, потолкую с бабами, девок при проверке к себе возьмут, а документы мало ли потерялись.
- Предыдущая
- 10/92
- Следующая
