Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры. - Фармер Филип Хосе - Страница 2
- Предыдущая
- 2/180
- Следующая
Бренда пронзила его взглядом, а затем ушла с видом оскорбленного достоинства. Он вздохнул, ибо знал — позже его обвинят в том, будто он преднамеренно заставил супругу глупо выглядеть перед агентом по продаже недвижимости.
Вольф снова повернулся к дверям стенного шкафа. Осмелится ли он открыть их?
Нелепо было стоять, замерев, словно в шоке. Но он не мог пошевелиться и дернулся только тогда, когда рожок снова издал семь нот, на этот раз громче.
Сердце его стукнуло о грудную кость, будто кулаком. Он заставил себя подойти к дверям, положить руку на покрытую медью выемку и отодвинуть дверь в сторону. Легкий шорох катков заглушил рог, когда дверь отъехала в сторону.
Белые отштукатуренные доски стены исчезли. Задняя стенка шкафа стала входом в мир, который Роберт не мог себе даже вообразить.
Солнце лилось в отверстие, достаточно большое для того, чтобы пройти через него, если пригнуться. Растительность, похожая на деревья — но не земные деревья, — загораживала часть обзора. Сквозь ветви он увидел ярко-зеленое небо. Он опустил взгляд и осмотрелся.
У подножия гигантского валуна собралось шесть или семь кошмарных существ. Валун из красной, насыщенной кварцем породы, отдаленно напоминал поганку.
Существа с черными, лохматыми, уродливыми телами стояли, отвернувшись от него, — все, кроме одного, демонстрировавшего свой профиль на фоне зеленого неба. Голова его грубо напоминала человеческую, а выражение лица было очень злобным. На его теле, лице и голове имелись комки, словно создатель, формируя, позабыл разгладить его. Две короткие ноги походили на задние лапы собаки. А свои длинные руки существо протягивало к молодому человеку, стоявшему на плоской вершине валуна. Одежду этого человека составляли только набедренная повязка из кожи и мокасины. Он был высок, мускулист и широкоплеч, с коричневой от загара кожей и густыми длинными рыже-бронзовыми волосами. Его верхняя губа казалась слишком длинной. Он держал инструмент, который, вероятно, и издавал услышанные Вольфом звуки.
Рыжий отбросил ногой одно из уродливых существ, когда то подползло, цепляясь за валун. Он снова поднес к губам серебряный рог и тут увидел стоявшего за отверстием Вольфа. Человек широко усмехнулся, сверкнув белыми зубами.
— Так, значит, ты явился, наконец! — воскликнул он.
Вольф не шевельнулся и не ответил.
Он мог только думать: «Теперь уж я точно сошел с ума! Не просто слуховые галлюцинации, но и зрительные! Что дальше? Следует ли мне с воплем убежать или спокойно пойти и сказать Бренде, что я должен сейчас же увидеться с доктором? Нет, сейчас же! Без промедлений, без объяснений Бренде, я еду».
Роберт шагнул назад. Отверстие начало закрываться, белые стены вновь обретали свою твердость. Или, скорее, Вольф начинал заново обретать реальность.
— Вот! — крикнул юноша на вершине валуна. — Лови!
Он бросил рог. Несколько раз перевернувшись, отбрасывая солнечные блики, когда свет падал на него сквозь листья, тот полетел прямо к отверстию. Как раз перед тем, как стены сомкнулись, рог прошел через отверстие и ударил Вольфа по коленям.
Тот вскрикнул от боли, ибо в резком ударе не было ничего призрачного.
Роберт увидел сквозь узкое отверстие, как рыжий поднял руку и сложил большой и указательный пальцы в виде буквы «О». Юноша ухмыльнулся и крикнул:
— Желаю удачи! Надеюсь, мы скоро встретимся! Я — Кикаха!
Словно медленно смыкающийся во сне глаз, отверстие закрывалось. Свет померк, и предметы по ту сторону реальности начали терять четкость очертаний. Но он мог видеть достаточно хорошо, чтобы бросить последний взгляд, и вот тогда-то девушка и высунула голову из-за ствола дерева.
Она смотрела на него нечеловечески большими глазами, такими же крупными, как у кошки. Губы ее были полными и алыми, а кожа — золотисто-коричневой. Густые волнистые волосы, свободно спадавшие вдоль ее лица, имели тигровую окраску: зигзагообразные черные полосы почти касались земли, когда она выглянула из-за дерева.
Затем стены побелели, словно закатившийся глаз трупа.
Все стало, как прежде, за исключением боли в коленях и рога, лежавшего у его лодыжки.
Вольф поднял рог и повернулся, чтобы осмотреть его на свету в комнате отдыха.
Хоть и ошеломленный, он больше не считал себя сумасшедшим. Он заглянул в другую вселенную, и из нее ему кое-что доставили — почему и как, он не знал.
Рог оказался немного меньше двух с половиной футов длиной и весил меньше четверти фунта. Формой он походил на рог африканского буйвола, но на выходе сильно расширялся. На узкий конец был насажен мундштук из какого-то золотистого материала. Сам рог выглядел сделанным из серебра или посеребренного металла. Пистонов Роберт не нашел, но, перевернув его, увидел семь маленьких кнопок в один ряд.
Внутри мундштука находилась паутина из серебристых нитей. Когда рог держали так, чтобы свет проникал внутрь, паутина выглядела уходящей глубоко в рог.
Свет как раз упал именно таким образом, и Вольф заметил то, что пропустил во время первого изучения: посередине между мундштуком и раструбом был начертан еле заметный иероглиф. Он отличался от всего ранее виденного, а Роберт являлся экспертом по всем типам алфавитной письменности, идеографиям и пиктографиям.
— Роберт! — окликнула его жена.
— Сейчас поднимусь, дорогая!
Он положил рог в правый передний угол стенного шкафа и закрыл дверь. Ничего другого он сделать не мог, кроме как убежать из дома с рогом. Если он появится с ним, его будут расспрашивать и жена, и Брессон. Поскольку Вольф вошел в дом без свертка, он не мог утверждать, что рог принадлежит ему.
Брессон захочет взять инструмент под свою охрану, поскольку он был обнаружен в доме, принадлежавшем его фирме.
Вольфа терзали муки нерешительности.
Как вытащить рог из дома? Что помешает Брессону привести новых клиентов, возможно, даже сегодня, которые увидят рог, как только откроют дверь стенного шкафа? Клиент может привлечь к нему внимание Брессона.
Вольф поднялся по лестнице в большую гостиную. Бренда пристально поглядела на него. Брессон, круглолицый очкастый человек лет тридцати пяти, похоже, чувствовал себя неуверенно, хотя и улыбался.
— Ну, как вам понравился дом? — спросил он.
— Очень, — ответил Вольф. — Он напоминает мне дома, какие были у нас на родине.
— Мне он тоже нравится, — сказал Брессон. — Я сам со Среднего Запада. Но мне легко понять, что вы можете не захотеть жить в доме типа ранчо. Не то, чтобы я его критикую. Я сам живу в таком.
Вольф выглянул в окно. Полуденное майское солнце ярко светило с голубых небес Аризоны. Лужайка зеленела свежей бермудской травой, посаженной три недели назад, новой, как и дома в этом недавно построенном районе Домов Хохокама.
— Почти все дома одноэтажные, — уверил Брессон. — Земляные работы в этой твердой почве стоят немалых средств, но эти дома недороги. Во всяком случае, за то, что вы получаете.
«Если бы почву не выкопали, — подумал Вольф, — чтобы оставить место для комнаты отдыха, что бы тогда увидел человек с другой стороны, когда появилось отверстие? Увидел бы он только землю и таким образом лишился бы шанса избавиться от рога? Несомненно».
— Может, вы читали, почему мы вынуждены были задержаться с открытием этого района, — сказал Брессон. — Пока мы копали, мы обнаружили бывшее поселение хохокамов.
— Хохокамов? — переспросила миссис Вольф. — А кто они были?
— Множество приезжающих в Аризону людей никогда не слышали о них, — ответил Брессон. — Но нельзя прожить долго в районе Феникса, не натыкаясь на упоминания о них. Они были индейцами, жившими давным-давно в Солнечной Долине. Они могли прибыть сюда по меньшей мере 1200 лет назад. Здесь они копали оросительные каналы, строили поселения, имели развивавшуюся цивилизацию. Но с ними что-то случилось, никто не знает, что. Они просто взяли и исчезли несколько сот лет назад. Некоторые археологи утверждают, что индейцы папаго и пима их потомки.
- Предыдущая
- 2/180
- Следующая
