1356 (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 49
- Предыдущая
- 49/81
- Следующая
- Того, которого называют Кривым Жаком?
- Он тебе наточит вульж до бритвенной остроты. Сейчас иди во двор и освойся, поруби колышки. У тебя два дня на то, чтобы наловчиться.
Во дворе бойцы упражнялись с оружием под присмотром сэра Анри Куртуа. Томас сел с ним рядом на верхнюю ступеньку лестницы донжона. Старый воин помассировал лодыжку, кривясь.
- Всё ещё болит? – участливо спросил Томас.
- Болит. В моём возрасте постоянно где-нибудь, да болит. – хмуро отозвался сэр Анри, - Десяток дашь?
- Шестерых.
- Всего? А стрел сколько?
Томас помедлил:
- Стрел у нас мало.
- Шесть лучников и ни одной стрелы. Замечательно. Может, нам распахнуть настежь ворота и не морочить себе голову? Столько стрел сэкономим.
- Хорошая мысль. – ухмыльнулся Томас, - Ладно, дам тысячу стрел.
- А почему мы не можем изготавливать стрелы здесь?
- Я сделаю лук за два дня, а с одной-единственной стрелой буду возиться неделю. – посерьёзнел Томас.
- Но ты же можешь попросить стрел у принца Уэльского?
- Могу и попрошу. Ему их везут тысячами тысяч. Возами целыми.
- И что, над каждой мастер корпит неделю?
- Производством стрел занимается много людей. Одни режут древки, другие куют наконечники, третьи собирают перья, четвёртые клеят перья к древкам, пятые пропиливают паз под тетиву, а мы выстреливаем готовый продукт.
- Тысяча стрел и десять парней. – сэр Анри лукаво прищурился.
- Семь.
- Восемь, иначе с латниками выйдет тринадцать, несчастливое число.
- С тобой четырнадцать, а скоро будет семнадцать.
- Откуда возьмутся ещё трое?
- В обмен на того балбеса, что сидит у нас в подвале, его папаша освободит Гальдрика и двух наших латников. Прибудут со дня на день. Так что с тобой будет восемнадцать. С такой бандой я бы мог защищать Кастильон д’Арбезон до Судного Дня!
Они вкратце обсудили вопросы обороны замка. Томас намеревался взять с собой на север как можно больше бойцов, но совсем оголять оборону было тоже нежелательно. В замке накопилось немало золота и серебра, приготовленного к вывозу в Англию. Треть добычи принадлежала сеньору Хуктона, герцогу Нортхэмптону, а на остальные две Томас мечтал обзавестись поместьем.
- …В Дорсете, – вырвалось у него, - дОма.
- Я думал, это твой дом? – обвёл рукой замок сэр Анри.
- Предпочитаю жить там, где на ночь не надо выставлять часовых.
- Звучит чертовски заманчиво.
- Так в чём дело? Поехали с нами в Дорсет.
- И каждый день слушать вашу английскую тарабарщину? – хмыкнул Куртуа.
Он прожил почти пять десятков лет и три с лишним десятка из них он посвятил военной службе. У старого графа Бера сэр Анри командовал латниками, но старый граф отдал Богу душу, а его наследник посчитал ветерана слишком старым и слишком осторожным. В знак презрения новый сеньор пообещал назначить Куртуа на пост коменданта замка Кастильон д’Арбезон после того, как тот будет отбит у эллекинов (назначение оскорбительное, так как Анри Куртуа с должности коменданта Кастильона начинал службу графам Бера). Осада окончилась пшиком, граф удрал, бросив Куртуа, а Томас, которому пришлись по душе здравомыслие и немалый опыт пленного, предложил сэру Анри сменить нанимателя, сделав таки его комендантом (как сулился граф), и ни разу о том не пожалел. Сэр Анри отличался честностью, благоразумием и обладал житейской смёткой. Графу же Бера, пренебрегшему его услугами, оставалось лишь кусать с досады локти.
- Жослен будто бы едет на север. – сообщил Томасу сэр Анри.
Имя Жослен носил граф Бера, упрямый детина, всё ещё лелеющий планы отвоевания у эллекинов Кастильон д’Арбезона.
- В Бурж?
- Вероятно.
- Где находится Бурж?
- На севере. – неопределённо ответил сэр Анри, - Лично я доехал бы до Лиможа, а там спросил дорогу.
- О принце Уэльском ничего не слышно?
- Судачат, что он как раз где-то под Лиможем.
- Кто судачит?
- Монах забредал неделю назад. Он и болтал, дескать, англичан видели в окрестностях Лиможа.
- А Лимож где? Бурж его восточнее или западнее?
- Гораздо севернее, это точно… И, пожалуй, чуток восточнее. Отец Ливонн объяснил бы лучше. Он по Франции колесил больше моего.
Томас мысленно нарисовал приблизительную карту и попробовал соотнести на ней расположение армий. Французы сосредоточивали силы; южане съезжались в Бурж, северяне – в Париж, под начало короля. Принц Уэльский сегодня был в Лиможе, а где будет завтра?
- Будь я на твоём месте, я бы направился на запад. – посоветовал сэр Анри, - Для начала к Лиможу, затем к Пуатье и оттуда – к Туру. Где-нибудь, да пересечётесь с принцем.
- Пуатье где? В Пуату?
- Да.
- Подонок, что покушался ослепить Женевьеву, может быть там. – сказал Томас, умолчав, что там же может быть «Ла Малис».
- Кстати, с Джинни как? Она останется в замке?
Томас вздохнул:
- Святой Павел говорил, что добрая жена повинуется мужу. Джинни – добрая жена, беда лишь, что с речениями святого Павла не знакома.
- Как её глаз?
Томас ответил гримасой. Женевьева пошила себе чёрную кожаную повязку на глаз, но надевала её редко, предпочитая ходить вовсе без неё. Повреждённое глазное яблоко стало белым, как молоко.
- Она считает, что стала уродиной. – неохотно признался Томас, - Брату Майклу удалось спасти глаз, но видеть им она не будет.
- Дженни не станет уродиной, даже если очень постарается. – галантно заметил сэр Анри, - Брата Майкла берёшь с собой?
Томас усмехнулся:
- Он весь в твоём распоряжении. Выдай ему арбалет, пусть потренируется во владении им, а то отстрелит себе ненароком что-нибудь.
- Почему не хочешь с собой его взять?
- И смотреть, как он чахнет по Бертилье?
Сэр Анри хихикнул:
- Ох, и быстрый же стервец!
Он, конечно, имел в виду не бывшего монаха, а Роланда де Веррека, который во дворе сошёлся в учебной схватке с двумя латниками. Меч гасконца порхал в воздухе с немыслимой скоростью, причём рыцарь не запыхался, а с обоих воинов пот лил градом; было ясно, что выпады де Веррека они парируют на пределе возможностей.
- Он-то, наверняка, едет с тобой, да?
- Так он сам решил. – пожал плечами Томас.
- А знаешь, почему? Зачесалось кое-где, и наш герой больше не желает оставаться девственником.
- Легко исправимо. – хохотнул Томас, - Странно, что он продержался от момента встречи с Бертильей до сегодняшнего дня.
Сэр Анри прищёлкнул языком, не отрывая от Роланда восхищённого взгляда:
- Он великолепен! Как ловко отвёл этот удар, а?
- Мастерство и практика.
- И чистота. Он верит, что его мастерство зиждется на непорочности.
- Боже, - фыркнул Томас, - Как мало я, оказывается, смыслю в военном деле. И что?
- Да ничего. В штанах у него зудит, а покончить с этим зудом самым простым и подсказываемым природой способом он не может, потому что его непорочность, как он верит, - залог непобедимости, а непобедимость ему понадобится, чтобы сделать Бертилью вдовой, жениться на ней и вот тогда покончить с зудом в штанах самым простым, подсказанным природой, а, главное, законным способом.
- Как сложно, - хохотнул Томас.
- Ага. Сейчас он считает, что с Бертильей как бы обручён, хотя, видит Бог, мне трудно понять, как можно обручиться с замужней дамой? Забавно, что мысль прикончить Лабрюиллада нашему Галахаду невольно подсказал отец Ливонн. Видя взаимный любовный угар парочки, он отправился напомнить сэру Роланду о том, что церковь не одобряет разводов, а тот сделал из его душеспасительных увещеваний собственные выводы. Теперь отец Ливонн волосы на себе рвёт с досады.
- Ну, отцу Ливонну не было бы необходимости терзать шевелюру, стоило ему лишь сообразить вовремя и растолковать де Верреку, насколько малы шансы Лабрюиллада сдохнуть в битве.
- А они малы?
- Ничтожны. У графа же денег – хоть солИ их. Кто позволит Роланду де Верреку ради успокоения чесотки между ног прикончить мешок с огромным выкупом?
- Предыдущая
- 49/81
- Следующая
