Выбери любимый жанр

Непогребенный - Паллисер Чарльз - Страница 53

Изменить размер шрифта:
53

– Понятия об этом не имею. Говоря без обиняков, доктор Куртин, меня не заботит, что и почему делали строители в прошлом. Как человек практический, я интересуюсь одним: будет ли здание стоять в будущем.

Наступило неловкое молчание.

– А кроме того, Гамбрилл опасался, что Бергойн обвинит его в хищениях, – пробормотал доктор Систерсон, надеясь разрядить обстановку.

– Насколько я понимаю, правильный термин – присвоение, – сказал я, вспомнив свой первый разговор со старым банкиром. Ризничий поднял на меня удивленный взгляд. Я начал объяснять разницу, но меня прервал молодой врач:

– Я заинтригован, джентльмены. Вы сказали, современники событий решили, что Гамбрилл убил Бергойна, загадочным образом установил на место плиту, закрепил ее в стене и затем исчез. Как же выглядит эта теория в свете того, что мы теперь узнали?

– Все стало гораздо яснее, – отозвался я.– В дело был замешан третий. И он должен был обладать соответствующей сноровкой, чтобы замуровать Гамбрилла в гробнице. Иными словами, это был каменщик.

Я подождал, давая время ризничему отозваться на мой намек.

– Томас Лимбрик! – воскликнул он.

– Кто это? – спросил доктор Карпентер.

– Молодой каменщик, работавший у Гамбрилла, – объяснил ризничий.

– Он был сыном прежнего помощника каменщика, который тоже работал с Гамбриллом, – добавил я.– Отец погиб в результате несчастного случая на башне, когда Гамбрилл лишился одного глаза. Вдова обвинила Гамбрилла в убийстве. – Тут я вспомнил, что хотел узнать у смотрителя, в каком состоянии находится шпиль и можно ли будет мне подняться по лестнице, которая, по словам Газзарда, была заперта на замок.

– И после исчезновения Гамбрилла, – добавил ризничий, – молодой Лимбрик унаследовал его предприятие.

– А также его вдову.

– Так что для убийства Гамбрилла мотивы у него имелись, – заключил ризничий.– Но зачем ему понадобилась смерть каноника?

Доктор вернулся к трупу и опустился рядом с ним на колени, прислушиваясь в то же время к нашим словам.

– Если вообще понадобилась, – произнес я.

– Простите меня, джентльмены, – вмешался смотритель.– Все это весьма увлекательно, однако, к несчастью, фонд платит мне не за то, чтобы я здесь стоял и обсуждал исторические байки. Работа не ждет.

– Прежде чем вы уйдете, мистер Бал мер, – сказал я, – один вопрос относительно шпиля. По своим соображениям мне бы очень хотелось подняться на башню и взглянуть на него. Это действительно слишком опасно?

– Прошу прощения? – Он быстро обернулся, чтобы посмотреть мне в лицо.– Я не совсем вас понял.

– Мне сказали, что башня закрыта для посетителей, поскольку находится в аварийном состоянии. Я хотел узнать, не сделаете ли вы для меня исключение?

Выпученными глазами он уставился на меня:

– Могу вас заверить, башне ничто не угрожает. Честно говоря, высказаться в ином смысле – значит подвергнуть мою профессиональную состоятельность настолько серьезному сомнению, что мне просто не хватает слов.

– Видимо, я что-то не так понял, – ввернул я.

Я видел, как пульсировала жила на его большом голом лбу.

– Вот это весьма вероятно, доктор Куртин.– Он медленно, с особым значением повторил: – Весьма вероятно. Тем не менее позвольте мне кое-что прояснить. Несмотря на безупречное состояние башни, вам ни при каких обстоятельствах не дозволяется на нее подниматься. – Он выразительно посмотрел на зияющую дыру в стене и добавил, адресуясь скорее не ко мне, а к доктору Систерсону: – Хватит с собора и уже понесенного ущерба.

Он кивнул нам и, отрывисто бросив: «Доброго дня, джентльмены», – поспешил в сторону западного портала.

– Боюсь, я его обидел, – сказал я ризничему.– Наверное, он относит на мой счет неприятность с собором. Однако во времена Бергойна шпиль и башня, несомненно, грозили обвалиться.

– Это странная история. Теперь они в отличном состоянии, и никто толком не знает почему.

– Никто не знает почему? – Я рассмеялся.– Не могли бы вы объяснить, что вы имеете в виду?

– В период реставрации фонд затеял ремонт здания, пострадавшего во время гражданских беспорядков. Как ни странно, обнаружилось, что башня и шпиль не нуждаются в починке. А приблизительно сорок лет назад при осмотре было установлено, что где-то между тысяча шестисотым и тысяча шестьсот шестидесятым годом кто-то их очень искусно и удачно укрепил. Но записей никаких не существует.

– В таком случае, почему в башню закрыт доступ?

– Там находится какая-то древняя машина, которая может быть весьма опасна для всякого, кто к ней приблизится.

Я был заинтригован. В отчете о смерти Лимбрика-старшего упоминалась некая машина; кроме того, я вспомнил надпись: «все вещи крутятся, и человек, рожденный для трудов, крутится вместе с ними», – и мне пришла в голову одна идея.

– Что же это?

– Никто по-настоящему не знает.

– В самом деле? Даже Балмер? – спросил я с улыбкой.

– Он признался, что совершенно сбит с толку.

– Он хорошо разбирается в строительстве соборов?

– Честно говоря, не очень. Хотя, я уверен, он толковый инженер. Перед тем как его нанял капитул, он строил мосты.

– Там есть большое колесо? – Ризничий уставился на меня, как на умалишенного.– Я о машине в башне. Приделано к ней гигантское колесо?

– Как ножное колесо, какие бывают в тюрьмах? – спросил он.

Я улыбнулся:

– Именно. Но немного поменьше. Приблизительно в полтора человеческих роста.

– Вынужден признаться, что я никогда там не бывал. Боюсь высоты. Но думаю, что есть.

Я догадывался, что это была за машина, и если я был прав, несколько фрагментов головоломки вставали на место. Однако при том, как я допек смотрителя, ожидать от него разрешения не приходилось.

Тут подошел доктор Карпентер:

– Скоро придут служащие из похоронного бюро, и я им скажу, чтобы забрали тело в морг.

– Я уведомил власти, – проговорил ризничий.– Думаю, будет устроено дознание.

– Кстати, – спросил меня доктор, – вам известно, что дознание по поводу смерти мистера Стоунекса состоится сегодня днем?

– Ужасное дело, – потряс головой доктор Систерсон.– Мне очень жаль, доктор Куртин: для вас все это – в чужом пиру похмелье.

Я поблагодарил его и обернулся к доктору:

– Нет, неизвестно. Хотя майор предупреждал меня, что оно может быть назначено на сегодня.

– В ратуйте, в два, – сказал он.– Но вероятно, вы знаете, что полиция нашла в доме Перкинса тайник с банкнотами?

– Остается предположить, что в его виновности теперь нет сомнений.

– Вероятно. – Доктор обратился к ризничему, показывая связку ключей: – Что делать с этим?

– Их нашли на теле? – спросил я.

– Рядом, – ответил доктор.

– Я их отдам доктору Локарду. – Ризничий принял у доктора ключи. Я заметил, что связок было две, каждая на металлическом кольце.– Это по его, библиотекарской, части.

– Я удивлен, что не вижу его здесь, – заметил я.

– За ним, разумеется, послали сразу, как только обнаружили эту печальную находку, – пояснил ризничий, – но он оказался занят.

– Я знаю, он очень интересуется этой историей. Он будет в восторге, когда узнает, что тайна раскрыта.

– Раскрыта? Не уверен, – проговорил доктор Карпентер.– Как по-вашему, доктор Куртин, что точно случилось той ночью?

– Бергойн погиб при падении лесов, которое устроил Гамбрилл – быть может, с помощью Лимбрика. Но затем самого Гамбрилла одолел его подручный и замуровал бесчувственное тело в стену.

– Ив одиночку поднял на место плиту? – Доктор Систерсон покачал головой.

– Да, это возможно.– Я не стал излагать свою теорию, поскольку хотел сначала получить доказательства.

– Все это весьма убедительно, – проговорил доктор Карпентер.– Но, к сожалению, основано на ложной посылке.

– Что вы имеете в виду? – вознегодовал я.

– Если я правильно вас понял, вы говорили, что Гамбрилл потерял глаз?

53
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры