Рождение Императора (СИ) - Еремина Дарья Викторовна - Страница 13

- Меня.

Дочь Учителя пыталась убить моего отца? И все эти годы он был мне другом?

- Андрес! – свежим беспокойным вихрем в комнату ворвалась Целесс.

- Целесс, нам нужен щит, - тут же обратилась мама.

- От кого? Какая ступень?

- Максимально сильный, – вывернулась мама и отвела взгляд. Целесс перевела взгляд на меня и отступила на шаг.

- Как дядя? Он не мог…

- Ты сделаешь или нет? – я поднялся, освобождая ей место.

Целесс села рядом и закрыла глаза, сверкнувшие влагой. Через несколько минут она прошептала:

- Это самое сильное, что я могу…

Мама замерла.

- Хорошо…

Я не разбирался в нюансах псионических техник, ничего не чувствовал и лишь немножко успел понабраться от мамы и Целесс.

- У тебя есть идеи, зачем Ранцесс натравливает твоего сына на Сархата с дочерью? – спросила в лоб мама, посмотрев на отца.

Он молчал.

- И ты никогда не задавался вопросом, почему Ранцесс, будучи сильнейшим псиоником и Императором, тогда в Мертвых горах отпустил убийцу своего предшественника? Почему позволял всё эти годы оставаться рядом с Андресом?

Я переводил изумленный взгляд с мамы на отца и обратно. Если они говорили об Учителе, то значит это он… он убил Императора? Отец резко поднялся и отошел к стеллажу с книгами.

- Мертвые горы! – вспомнил я. Мама обернулась. - Потом он начал спрашивать о книге Кам Ин Зара. На какой я странице, что на второй, что на третьей. А потом началось это. Я почувствовал что падаю, голова налилась свинцом, появилось сильное давление… Я защищался как мог, как учила ты и Целесс…

- Что он пытался тебе внушить?

- Не разбираться со второй и третьей страницей… - понял я так просто, будто Император мне сам это и сказал. Хотя, так ведь и было.

- Где книга? – отец оторвался от стеллажа.

- В школе.

- Я не могу… - прошептала Целесс, и мы обернулись к ней. – Я больше не могу.

- Потому он и дал тебе уйти, – мама тоже поднялась, – даже не смотря на то, что он не смог…

Я вскочил.

- Она ведь, как обычно лежит на столе, раскрытая и ждущая твоего возвращения? – печально улыбнулась мама. - Не торопись, сынок.

Я открыл дверь и услышал стон Целесс. Из полуприкрытых глаз лились слезы, под носом появилась капелька крови. Она сидела, мокрая, напряженная всем телом, руки сжимались в кулаки и разжимались, оставляя глубокие следы от ногтей.

- Хватит! – схватил я её за плечи. – Все уже ясно, Целесс! Убери щит!

Она открыла глаза.

- Домой, – приказал знакомый голос за спиной, и я вздрогнул, оборачиваясь.

Арханцель.

Целесс смотрела на меня виноватым взглядом. Все молчали. Арханцель была частью Ранцесса, сестрой, двойняшкой, половинкой. Всё, что знала она – знал он. А всё, что знал он – наверняка знала она. А значит…

И если Арханцель позволила брату…

Я обернулся к Целесс, тяжело поднимающейся с дивана. Вытер застывшую капельку крови под носом. Поцеловал. Чтобы не творили твои мать с братом, ты не станешь жертвой их тайн. Целесс вышла в тот момент, когда исчезла иллюзия её матери.

- Она позволила брату ломать щит Целесс… - озвучил отец мои мысли, - а может быть сделала это сама.

Мама отрицательно качала головой:

- Она позволила ему намного больше, Саш. Они могли вовсе покалечить девочку.

Ярость, было схлынувшая, разгорелась с новой силой. Таким беспомощным я не чувствовал себя еще ни разу...

- Принеси последний подарок отца, – попросила мама тихо. Я обернулся, не понимая.

- Ты хочешь продолжить этот разговор без защиты?

- Какая разница, Саш. Ранцесс знает, Арханцель знает. Если они захотят заткнуть нас, для любого из них это… - мама щелкнула пальцами. Я посмотрел на свою ладонь, пытаясь сообразить, как она это сделала…

- Андрес! – засмеялась она. В эти минуты смех казался диким. – Принеси иллюзор.

Я выбежал из кабинета и замер, оглядываясь. Все вокруг изменилось, став враждебным, серым, злым. Растопырив пальцы, я пошел в кабинет. Есть… что-то новое, незнакомое появилось в доме, я чувствовал это. Как разреженный, развеянный в доме креацин, в который я вкладывал маленькие бытовые программки. Только сейчас это была незнакомая, не ощущаемая никогда ранеё в жизни, чужая магия.

В кабинете было прохладно, как я настроил несколько лет назад и не менял. Взяв подставку, я быстро вернулся в библиотеку.

- Что так долго?

- Что-то новое… - я поежился от дискомфорта. В голове всё еще шумело.

- Андрес, – отец вернулся в любимое кресло и сидел, подперев рукой лоб. – Я наблюдал как-то ваш разговор с Целесс.

Я сел на диван, заинтересованно внимая.

- На три её предложения ты произносишь два слова. Пойми, что даже мать не всегда может понять обрывки твоих фраз. А я - тем более!

Я смущенно пожал плечами.

- Новая магия в доме. Не стихийная, вообще не похожая на стихийную. Не преобразованная, не низшая. Я не сталкивался с подобным прежде. Я вышел в коридор и почувствовал её. Не понимаю… не могу объяснить.

- Ну, я тем более, – вздохнул отец.

Тем временем мама устроила подставку на столе, и из неё вырос земной шар.

- Сынок, ты знаешь, где образовалась Воронка?

Я наклонился, развернув глобус, ткнул пальцем в одну из деревенек в Северных землях.

- Саш, помнишь, где пещера в Мертвых горах?

- Марго, ты же знаешь… Я с картами не дружу.

- Вот тут! – ткнула палец в глобус мама, и я увидел её ноготок внутри шара.

- И?

- Они максимально удалены друг от друга, – догадался я.

- Пещера – единственное место, которое останется ко времени, когда Воронка расширится по всей Земле.

- У меня появилось странное чувство, что я живу последние минуты… - иронично заметил отец. Я терялся в их догадках, не понимая.

- Вы хотите сказать, что были в той пещере?

- Пятнадцать лет назад.

- Почему всё, о чём бы мы ни начали говорить, произошло пятнадцать лет назад? Даже Императоры сменились  тогда. Воронка  появилась – тогда. Андра пыталась убить папу – пятнадцать лет назад. Опять же я родился… Мама?

- Нам с отцом нужно подумать кое о чём, Андрес.

Я замотал головой. Если я сейчас уйду… что угодно может случиться!

- Ранцесс не тронет нас, сынок.

- Почему ты так уверена?

Мама подняла голову и странная, незнакомая эмоция пробежала на её лице.

- Не знаю. Возможно, ему так интереснее…

5.

Я лежал на жесткой школьной кровати и пытался уснуть. Жизнь неконтролируемо ускорялась, и я не поспевал понимать все происходящее со мной. За один сегодняшний день мой старый мир рухнул, а новый родиться не успел. Император Объединенных земель чуть не убил меня, пытаясь внушить оставить в покое две страницы из книги Кам Ин Зара. А потом чуть не сломал племянницу, а что еще страшнее – с позволения её матери. Но ради чего, я просто не знал.

Остановить наш разговор? Узнать, о чём мы говорим? Внушить что-то? Или просто дать понять, что не остановится ни перед чем, даже если родная кровь и плоть станет препятствием?

Я вернулся к вечеру. Книга лежала на столе, как я её и оставил. Лишь две страницы были вырваны с корнем. Не сдержав ярость, я повредил часть этажа. Мне устроили выговор. Предупредив, что не намерены больше терпеть мои выходки - простили. Это стало потрясением: простили!

Я не понимал, что творится вокруг.  Происходящее стало уравнением с множеством неизвестных.

Завтра с утра появится Карум и спросит о сохранности книги. Как я смогу сказать, что кто-то выдрал из неё две страницы? Узнав это, он потребует вернуть реликвию в Гильдейское хранилище. Я же не смогу!

Я поднялся. Как величайшую ценность гильдия доверила мне эту книгу. Они надеялись и продолжают надеяться, что я разгадаю страницу за страницей и покажу им. Неужели никто до меня не ломал голову, не перебирал магии, пытаясь собрать код? Одев балахон и пристроив подмышкой толстый фолиант, я вышел из комнаты.