Львовская гастроль Джимми Хендрикса - Курков Андрей Юрьевич - Страница 9
- Предыдущая
- 9/80
- Следующая
— Нет, специальная машина, на которой я вас буду возить по специально выбранной дороге, чтобы возникала вибрация… Проверенный метод.
— Ну хорошо, куда подъехать?
Тарас глянул на настенные часы.
— Еще рано, надо дождаться, когда дороги будут свободными. Часиков в одиннадцать, а лучше в полночь… Только часика за два до процедуры надо выпить стакан коньяка и посидеть в горячей ванне.
— У меня тут ванны нет, а с коньяком — нет проблем! Не, давайте я сейчас подъеду. Мне всё равно делать тут нечего! — не унимался потенциальный клиент Лёня. — Я полсуток в поезде ехал… Кстати, тоже вибрировало… Только не помогло.
— Поезд не годится, — со знанием дела заявил собеседнику Тарас.
— Ну, шоб познакомиться, шоб легче было вечером друг друга узнать! — Лёня вернулся к одной из своих предыдущих мыслей.
— Ладно, — вздохнул Тарас. — Подъезжайте к Опере, перед входом через полчаса. Как вас узнать?
— У меня на голове — серая кепка!
«Интересно, откуда это он приехал? — задумался Тарас, пытаясь представить себе человека в серой кепке. — Может, из России? У нас вроде так не “шокают”!»
Полчаса спустя у оперного театра действительно стоял лишь один мужчина в серой кепке. Был он также одет в светло-серый плащ, черные брюки и туфли из светло-серой замши. В руке сжимал большой картонный конверт с надписью «Foto». Худощавый, невысокий, он переступал с ноги на ногу и немного нервно водил взглядом по лицам прохожих.
Тарас приостановился на минутку метрах в двадцати от него. Затем подошел, представился.
— Шо, может, пойдем присядем? — деловитой скороговоркой выпалил Лёня.
— На кофе? — уточнил Тарас.
— А шо, ты днем не пьешь? — голубые зрачки Лёни стали на мгновение колючими.
— Я ж за рулем буду.
— Так тож завтра, после двенадцати…
Тарас чувствовал, как теряет в глазах Лёни остатки уважения к себе, но даже если бы он и не садился этим вечером за руль, пить с человеком в серой кепке ему бы не захотелось. Уж очень иной был этот человек, с какой-то иной жизнью и иными правилами. Это Тарас чувствовал. Смотрел на Лёню и чувствовал. И тут что-то еще вмешалось в пространство между ними — запах бензина.
Тарас оглянулся по сторонам. От проезжей части они стояли далековато. На всякий случай поднес рукав куртки к носу, проверяя, не от куртки ли исходит этот запах.
— Че? — спросил Лёня. — Но поговорить ведь надо! Пошли! Ладно, возьмешь себе кофе!
Тарас, «освобожденный» от необходимости выпить, живым шагом повел будущего клиента в кафешку на Армянской. Там они устроились, хотя тоже не без выразительного неудовольствия Лёни, которого барменша поставила перед фактом: водки нет, есть только ликер.
— Шо-то у вас тут рюмочных не видно! — сказал Лёня, опрокинув рюмку ликера в рот и посмотрев на стоявшие перед ним еще три полных рюмочки.
Тарас чуть не рассмеялся. Претензии будущего клиента к его родному Львову говорили только о большом расстоянии между Львовом и тем местом, где жил Лёня.
— А вы откуда приехали? — спросил он.
— Та из Ворожбы…
— А где это? — удивился Тарас.
— Че, не знаешь? Эт крупнейший железнодорожный узел! — пояснил Лёня. — Сумская область!
Тарасу опять показалось, что рядом запахло бензином. Он оглянулся по сторонам. За соседним столиком сидели две пожилые дамы, пили кофе и интеллигентно ели штрудель. От них пахнуть бензином не могло.
— Сумы знаю, — кивнул Тарас, возвратив взгляд на собеседника.
— Ты вот што, рентген мой посмотри, шобы знать! — Лёня достал из фотоконверта рентгеновский снимок и протянул его Тарасу.
Тарас напрягся, ощутил неловкость, словно был он мошенником, а не фельдшером-недоучкой. Взял в руки снимок, поднял его на уровень глаз и развернулся со снимком в руке в сторону окна. Отчетливо узнаваемые две большие фасолины почек успокоили его. Он сразу заметил три камня, доставляющие Лёне неприятности. Два в левой почке и один — в правой. Тот, что был в правой почке, явно готовился «к выходу».
Тарас мысленно просчитал путь движения камней к выходу наружу. За одну ночь с этими камешками справиться было нереально. Им еще предстояло пройти по мочеточникам в мочевой пузырь, потом уже по уретре дальше на свет Божий.
Тарас бросил взгляд на лицо Лёни, представил это лицо в момент физической боли, представил и его голос в момент крика. Сразу расхотелось заниматься этим клиентом.
— Ну шо? — спросил Лёня, опуская на столик последнюю рюмочку, еще минуту назад бывшую полной.
Тарас тяжело вздохнул.
— За одну ночь не выйдут, — сказал он.
— Даже если всю ночь ездить? — Лёня наклонился вперед, и тут же запах кофе был на мгновение перебит запахом бензина.
— Всю ночь вы не выдержите, — мягко произнес Тарас.
— Я ж заплачу, — упрямо сказал Лёня и скривил губы. — Или ты хочешь сказать, шо будет дороже?!
— Ладно, попробуем, — успокоил Тарас Лёню. — В двенадцать я вас подберу там же, у Оперы! А сейчас мне надо по делам…
Леня задумчиво кивнул. Проследил, как Тарас подошел к барменше и расплатился за выпитый кофе. Потом сам подошел к стойке и заказал еще три рюмочки ликера.
В полночь Тарас нашел Лёню возле оперного театра. Тот стоял, прислонившись к левой колонне. Козырек его серой кепки был сбит налево. Светло-серый плащ расстегнут, руки в карманах плаща. Взглядом Лёня упирался в тротуарную плитку.
— Ну что, вы готовы? — вежливо спросил его Тарас.
— Что? — Лёня резко поднял голову, обернулся. — А! Да, всегда готов!
Город затихал. Дул несильный ветерок. Гасли окна домов.
— Мы сначала проедемся по Лычаковской два раза, чтобы камни ваши разбудить, а потом по Городоцкой — она пожестче, — стал пояснять Тарас уже в машине. — А потом, если не…
— А мне хоть по Дерибасовской, — махнул рукой выпивший клиент. — Лишь бы вышли они на хер!
Тарас замолк и решил больше ничего не объяснять Лёне. «Опель» тронулся с места. Привычные вибрации настроили водителя на рабочий лад. Он оглянулся на пассажира — тот зевал.
— Вы только не усните, — сказал ему Тарас. — А то всё будет без толку!
— Ну, тогда музыку включи! — ответил пассажир. Тарас включил радио, и выехали они на Лычаковскую под песню «Бумбокса».
Навстречу машине понеслась неровная, уложенная мелким булыжником улица. Замелькали по обе стороны серые дома, закрытые магазинчики и парикмахерские. Тарас всем телом прислушивался к вибрации машины, чтобы понять: какая скорость быстрее «разбудит» и приведет в движение камни клиента. Клиент тупо смотрел вперед. Радовало одно — он не спал, его глаза были открыты. Не радовало то, что по его лицу было невозможно понять: слушает он свое тело или думает о чем-то совершенно постороннем.
— Вы что-нибудь ощущаете? — в конце концов спросил Тарас.
— А? Что? — Пассажир обернулся к водителю.
— Камни! Чувствуете что-нибудь?
Выражение лица Лёни изменилось. Он теперь явно пытался прислушаться к происходящему в его почках. Даже стал щупать живот рукой.
— Можете помассировать, — кивнул Тарас. — Тоже полезно!
Ободренный советом специалиста, Лёня принялся массировать низ живота обеими руками. Массировал минуты три, подпрыгивая на неровностях дороги вместе с машиной. Потом ойкнул и замер.
— Ну как? — спросил его Тарас.
— Что-то произошло, — ошарашенно прошептал Лёня и поднял испуганный взгляд вперед, на летевшую ему навстречу дорогу.
— Расслабьтесь! — сказал Тарас. — Сейчас переедем на Городоцкую! Проверим…
Тарас свернул с Лычаковской, и машина завиляла по узким темным улочкам. Объехав старую часть центра, «опель» выехал на широкую улицу и снова понесся вперед с не очень-то и большой скоростью.
— Стой! — закричал Лёня, схватившись за живот. — Больно!
— Процесс пошел, — с улыбкой произнес Тарас. — Теперь останавливаться нельзя! Потерпите!
У Лёни глаза на лоб полезли от боли, он бросил на водителя обезумевший взгляд, но рот не открыл — не хотел разжимать зубы, сцепленные от боли. Нагнулся вперед, к панели, не убирая рук от низа живота. Боль, колющая и даже царапающая, как бы медленно переползала с места на место. Лёня отчетливо чувствовал ее движение.
- Предыдущая
- 9/80
- Следующая
