Приключения чёрной таксы - Никольская-Эксели Анна Олеговна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/43
- Следующая
— Отличная собачка! — тотчас подхватила Авоська. — Глаза, прям как у человека, — на лице у неё заиграла улыбочка из разряда «уксус с сахаром». — Как вам не стыдно, женщина! Я видела: он к вам даже не притронулся, только зубки показал.
Пассажиры возмущённо загалдели.
— Я… я же не думала… — Шуба покраснела, будто её сварили в томате, и прикусила язык.
— Думать надо, прежде чем говорить! Правда, дедушка? — ласково спросила кондукторша.
— Ась? Говорите громче, я глуховат.
Это были последние слова, которые услышал Франт. Трамвай затормозил, и народ хлынул к выходу. Пёс протиснулся между сапогами и сумками и вырвался на свободу: «В следующий раз поймаю такси».
— Такси, такси! — Лада махнула рукой.
Девочки прыгнули в жёлтую «Волгу» с шашечками.
— За трамваем, только быстрей!
Таксист недоуменно обернулся:
— Шпионских фильмов насмотрелись, девчата?
— Там наша тётя на свидание едет. Муж у неё — боцман, на девять месяцев в плавание ушёл. Хотим застукать её на месте преступления, — объяснила Собакевич.
— Тогда другое дело! — оживился таксист, поддавая газу. — А тётя-то симпатичная?
— Не твоего ума дело! — отрезала Юлька.
— А чьего же?
— Это, брат, Игоря Филимоновича дело, а не твоё.
— Какого Игоря Филимоновича?
Юлька важно смерила его взглядом.
— Госпожу Ягуарову знаете?
— Какую госпожу Ягуарову? С чего вы взяли? — тоже переходя на «вы», опешил таксист.
— А гражданина Кота?
— Что за Кота? Не знаю… — шофёр дико смотрел на Юльку.
— На дорогу гляди, — отрезала Собакевич и умолкла, словно и говорить-то не желала с таким обормотом, который гражданина Кота не знает.
— Он выпрыгнул! — вскрикнула Лада.
Подруги выскочили из машины. Казалось, Франя и вправду очень торопился.
— Удачи! — бросил им вслед таксист, а после добавил загадочно: «Не Ягуарова она, а Егорова…»
Народу на птичьем рынке было видимо-невидимо: здесь продавали и покупали зверей и птиц со всех концов света. Желающий мог найти тут редких щенков, говорящих попугаев, охотничьих соколов, змей, тритонов и даже дрессированных мангустов. В другой раз при виде такого изобилия девочки пришли бы в полный восторг, но сейчас они ужасно спешили.
Со скоростью русской гончей Франт бежал к пустырю, ловко огибая прилавки. Он то появлялся, то исчезал из виду, но девочки не отставали. Пёс не обращал на преследователей ни малейшего внимания. Он даже не подозревал, что они сидят у него на хвосте. Франт пересёк заброшенный пустырь и, перепрыгнув мутный ручей, исчез в густых заснеженных зарослях.
ГЛАВА 4
Тайна собачьей пещеры
— Где это мы? — прошептала Чернышёва.
— Без понятия, — Собакевич поёжилась. Темнота нахлынула внезапно, как бывает в солнечное затмение. Над головой развернулось чёрное, как чугун, небо, и засветила луна. И это посреди бела дня! Вокруг не было ни малейшего признака жизни — пейзаж, увиденный во сне. В шершавом, как наждак, воздухе ощущался странный, но очень знакомый запах. Тревожным голосом кричала какая-то птица: «Сплю-сплю, сплю-сплю». Кто-то неведомый прошуршал мимо и притих.
— Мамочки! — внезапно Лада очутилась по колено в воде. — Здесь ручей, осторожней!
Поздно — Юлька с размаху бухнулась в ледяную воду. С трудом вскарабкавшись на противоположный берег, Лада протянула подруге руку.
— Что за странное место? — стуча зубами, пробормотала Собакевич.
— Смотри! — по ту сторону колючих, похожих на чудовищ кустов в темноте дрожал огонёк.
Юлька потянула Ладу за рукав:
— Пойдём отсюда, а?
— Нет уж! Я должна знать, чем занимается моя собака в моё отсутствие! — Чернышёва решительно двинулась вперёд.
— А я, пожалуй, пойду, — трусовато хихикнула Юлька. — Только не обижайся, ладно?
Лада даже не обернулась: «А ещё подруга называется!».
Осторожно, стараясь не шуметь, девочка пробиралась к огню. Чем ближе, тем яснее становились контуры чего-то громадного. Постепенно из темноты выступила…
«Скала! — поразилась девочка. — Откуда тут у нас взялись скалы?»
Зловонную пасть разевала исполинская пещера. Со сводов, словно клыки хищника, скалились сталактиты. Пол, казалось, был сделан из чистого золота — так ярко сверкал он в отблесках огня. Но вовсе не это поразило Ладу.
Вокруг костра, отбрасывая длинные, подрагивающие тени, сидели собаки!
Десятки, сотни, тысячи!
Здесь будто собрались все существующие в мире породы: далматинцы, эрдели, пудели, болонки, доги… Отдельно сидели щенки: в новеньких ошейниках, с начищенными зубами и ребячьим восторгом в глазах. Картина была фантастической — даже собачьи тени лежали на полу неправдоподобно гигантскими пятнами.
«Ах вот что это за запах!»
В пещере пахло, как в огромной конуре, только в тысячи раз сильнее.
Девочка спряталась за каменный выступ и с замиранием сердца стала наблюдать за немыслимым сборищем. Собаки походили на представителей светского общества в ожидании премьерного показа какой-нибудь оперы. Каждый зритель сидел на специально отведённом для него месте. Шерсть блестела, хвосты были причёсаны и направлены строго вверх, уши стояли торчком. Никто из присутствующих не позволял себе даже почесаться, не говоря уж о том, чтобы чихать или выкусывать блох.
Грянули фанфары. Публика распрямила спины и вытянула шеи.
— Дамы и господа! Леди и джентльмены! Синьоры и синьорины! — прорычал кто-то.
«Не может быть! Это просто не-воз-мож-но!»
На середину пещеры степенно вышел пожилой мастиф. Сомнений не было — говорил именно он!
Лада протёрла глаза и ущипнула себя за коленку: это не сон! Настоящий говорящий пёс! Она что, сходит с ума? А может, это просто место такое заколдованное, где днём светит луна, а люди и собаки понимают друг друга?..
— Добро пожаловать на Тринадцатый Юбилейный Всемирный Собачий Собор! — поставленным голосом продолжал мастиф.
Публика сдержанно «зааплодировала» хвостами по полу.
— Пр-рошу приветствовать! Доктор экологических наук, профессор, действительный член Академии собачьих наук, лауреат премии «Голубая Кость» в области охотоведения, Президент Всемирной Пёсфедерации — неср-равнен-ная мадам Кортни!
Публика разразилась овацией и почтительно расступилась. Прямо из волшебного огненного марева материализовался дымящийся трон.
В недоумении Лада смотрела на его пустое сиденье. Как только дым рассеялся, она заметила крошечную собачку на бархатной подушке. Лохматая макушка с бриллиантовой диадемой едва доставала до подлокотников. По бокам стояли устрашающего вида стражники-доберманы, похоже состоявшие при мадам единственно для престижа. Глаза присутствующих светились обожанием. Лада пригляделась к крохе и с изумлением заметила строгий, проницательный взгляд, волевую нижнюю челюсть и прям-таки королевскую осанку. С усатой мордочки уже исчез блеск первой молодости. Определённо в этой малышке скрывалось что-то вселявшее уважение и порождавшее в окружающих оторопь.
— Good evening! [1]— неожиданно глубоким грудным голосом молвила мадам Кортни.
Вновь шквал аплодисментов. Собачка прищурилась и, подняв правую лапку, призвала публику к спокойствию.
— Я очшень рада видеть вас на Юбилейный Трьинадцатый Собор, — продолжила она с английским акцентом. — Всем известно, этьот год особенный для собачьего сообщестфа. Тот факт, что Тринадцатый Собор пофторно проводится в Россия, лишь подчёркивает его значимость! — мадам Кортни сделала многозначительную паузу, окинув взглядом зал. — Учитывая исключительность момента и посовещавшись с членами Президиума, мы приняли решение отступить от обычной процедуры проведения Собора, — собачка нацепила на розовый нос крохотное пенсне и уставилась в бумажку, услужливо поданную мастифом. — Согласно изменённому регламенту, сначала — торжественное вручение ежегодной награды «Белый Бим». Затем перед нами выступит почётный член общества «Королевская подвязка», достопочтенный господин Брыль с докладом на тему «Оказание экстренной помощи хозяину в условиях квартиры городской обыкновенной». Ну а потом, — мадам Кортни вновь выдержала паузу, — представление английского королевского собачьего театра и… Праздничный пиррь!
- Предыдущая
- 3/43
- Следующая
