Гроза - Островский Александр Николаевич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/19
• Следующая

Кабанова , Кабанов , Катерина и Варвара .

Кабанова . Если ты хочешь мать послушать, так ты, как приедешь туда, сделай так, как я тебе приказывала.

Кабанов . Да как же я могу, маменька, вас ослушаться!

Кабанова . Не очень-то нынче старших уважают.

Варвара (про себя) . Не уважишь тебя, как же!

Кабанов . Я, кажется, маменька, из вашей воли ни на шаг.

Кабанова . Поверила бы я тебе, мой друг, кабы своими глазами не видала да своими ушами не слыхала, каково теперь стало почтение родителям от детей-то! Хоть бы то-то помнили, сколько матери болезней от детей переносят.

Кабанов . Я, маменька…

Кабанова . Если родительница что когда и обидное, по вашей гордости, скажет, так, я думаю, можно бы перенести! А, как ты думаешь?

Кабанов . Да когда же я, маменька, не переносил от вас?

Кабанова . Мать стара, глупа; ну, а вы, молодые люди, умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать.

Кабанов (вздыхая, в сторону) . Ах ты, господи. (Матери.) Да смеем ли мы, маменька, подумать!

Кабанова . Ведь от любви родители и строги-то к вам бывают, от любви вас и бранят-то, все думают добру научить. Ну, а это нынче не нравится. И пойдут детки-то по людям славить, что мать ворчунья, что мать проходу не дает, со свету сживает. А сохрани господи, каким-нибудь словом снохе не угодить, ну и пошел разговор, что свекровь заела совсем.

Кабанов . Нешто, маменька, кто говорит про вас?

Кабанова . Не слыхала, мой друг, не слыхала, лгать не хочу. Уж кабы я слышала, я бы с тобой, мой милый, тогда не так заговорила. (Вздыхает.) Ох, грех тяжкий! Вот долго ли согрешить-то! Разговор близкий сердцу пойдет, ну и согрешишь, рассердишься. Нет, мой друг, говори что хочешь про меня. Никому не закажешь говорить: в глаза не посмеют, так за глаза станут.

Кабанов . Да отсохни язык…

Кабанова . Полно, полно, не божись! Грех! Я уж давно вижу, что тебе жена милее матери. С тех пор как женился, я уж от тебя прежней любви не вижу.

Кабанов . В чем же вы, маменька, это видите?

Кабанова . Да во всем, мой друг! Мать чего глазами не увидит, так у нее сердце вещун, она сердцем может чувствовать. Аль жена тебя, что ли, отводит от меня, уж не знаю.

Кабанов . Да нет, маменька! Что вы, помилуйте!

Катерина . Для меня, маменька, все одно, что родная мать, что ты, да и Тихон тоже тебя любит.

Кабанова . Ты бы, кажется, могла и помолчать, коли тебя не спрашивают. Не заступайся, матушка, не обижу небось! Ведь он мне тоже сын; ты этого не забывай! Что ты выскочила в глазах-то поюлить! Чтобы видели, что ли, как ты мужа любишь? Так знаем, знаем, в глазах-то ты это всем доказываешь.

Варвара (про себя) . Нашла место наставления читать.

Катерина . Ты про меня, маменька, напрасно это говоришь. Что при людях, что без людей, я все одна, ничего я из себя не доказываю.

Кабанова . Да я об тебе и говорить не хотела; а так, к слову пришлось.

Катерина . Да хоть и к слову, за что ж ты меня обижаешь?

Кабанова . Эка важная птица! Уж и обиделась сейчас.

Катерина . Напраслину-то терпеть кому ж приятно!

Кабанова . Знаю я, знаю, что вам не по нутру мои слова, да что ж делать-то, я вам не чужая, у меня об вас сердце болит. Я давно вижу, что вам воли хочется. Ну что ж, дождетесь, поживете и на воле, когда меня не будет. Вот уж тогда делайте что хотите, не будет над вами старших. А может, и меня вспомянете.

Кабанов . Да мы об вас, маменька, денно и нощно бога молим, чтобы вам, маменька, бог дал здоровья и всякого благополучия и в делах успеху.

Кабанова . Ну, полно, перестань, пожалуйста. Может быть, ты и любил мать, пока был холостой. До меня ли тебе: у тебя жена молодая.

Кабанов . Одно другому не мешает-с: жена само по себе, а к родительнице я само по себе почтение имею.

Кабанова . Так променяешь ты жену на мать? Ни в жизнь я этому не поверю.

Кабанов . Да для чего ж мне менять-с? Я обеих люблю.

Кабанова . Ну да, так и есть, размазывай! Уж я вижу, что я вам помеха.

Кабанов . Думайте как хотите, на все есть ваша воля; только я не знаю, что я за несчастный такой человек на свет рожден, что не могу вам угодить ничем.

Кабанова . Что ты сиротой-то прикидываешься? Что ты нюни-то распустил? Ну какой ты муж? Посмотри ты на себя! Станет ли тебя жена бояться после этого?

Кабанов . Да зачем же ей бояться? С меня и того довольно, что она меня любит.

Кабанова . Как зачем бояться! Как зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет? Ведь ты, чай, с ней в законе живешь. Али, по-вашему, закон ничего не значит? Да уж коли ты такие дурацкие мысли в голове держишь, ты бы при ней-то, по крайней мере, не болтал да при сестре, при девке; ей тоже замуж идти: этак она твоей болтовни наслушается, так после муж-то нам спасибо скажет за науку. Видишь ты, какой еще ум-то у тебя, а ты еще хочешь своей волей жить.

Кабанов . Да я, маменька, и не хочу своей волей жить. Где уж мне своей волей жить!

Кабанова . Так, по-твоему, нужно все лаской с женой? Уж и не прикрикнуть на нее и не пригрозить?

Кабанов . Да я, маменька…

Кабанова (горячо) . Хоть любовника заводи! А? И это, может быть, по-твоему, ничего? А? Ну, говори!

Кабанов . Да, ей-богу, маменька…

Кабанова (совершенно хладнокровно) . Дурак! (Вздыхает.) Что с дураком и говорить! Только грех один!

Молчание.

Я домой иду.

Кабанов . И мы сейчас, только раз-другой по бульвару пройдем.

Кабанова . Ну, как хотите, только ты смотри, чтобы мне вас не дожидаться! Знаешь, я не люблю этого.

Кабанов . Нет, маменька, сохрани меня господи!

Кабанова . То-то же! (Уходит.)

Те же , без Кабановой .

Кабанов . Вот видишь ты, вот всегда мне за тебя достается от маменьки! Вот жизнь-то моя какая!

Катерина . Чем же я-то виновата?

Кабанов . Кто ж виноват, я уж не знаю,

Варвара . Где тебе знать!

Кабанов . То все приставала: «Женись да женись, я хоть бы поглядела на тебя на женатого». А теперь поедом ест, проходу не дает — все за тебя.

• Предыдущая
• 4/19
• Следующая