Выбери любимый жанр

Наваждение темного воина (Другой перевод) - Коул Кресли - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

«Боги, чувствовать как рвётся плоть ... зачем мне меч?»

Мягко приземлившись, она присела, готовая прыгнуть снова, когда высокий воин заорал:

— У него что припрятаны кинжалы?

Он уставился на глубокие косые борозды на коже, разрезы, которые раскромсали даже его кожаные ножны.

— Эйдан, он — мой! Немного выше, и он перерезал бы мне глотку.

— Я предпочел не перерезать твою глотку. Отблагодари меня элем, — сказала Реджин.

Вдруг огромная ладонь сомкнулась на ее затылке. Другая рука схватила её запястья и завела назад. Шипя от ярости, она вывернулась и вонзила свои маленькие клыки в мускулистое предплечье.

Это был военачальник!

Эйдан поймал её.

«Как ему удалось переместиться так быстро?»

Снаружи ударила молния, грохот грома заполнил зал. Если б только молния ударила в меня!

— Прекрати! — Он грубо толкнул ее, чтобы освободиться от ее укуса. Прежде, чем она успела моргнуть, он ухватился за её плащ, сжав его в кулаке.

— Нэй! Не надо!

Он сдёрнул его. Задохнулся от изумления. И тотчас отпустил её.

Мужчины широко раскрыв глаза, окружили ее. Она зашипела, стараясь удержать их в поле зрения, обнажая свои когти и клыки.

Один из них спросил:

— Что она такое?

Эйдан окинул ее взглядом.

— Она просто маленькая... девочка.

Брандр сказал:

— Но клянусь бородой Одина, она сияет!

Реджин выпалила:

— Он не носит бороды!

При её словах понимание вспыхнуло на лице Эйдана. Его взгляд упал на её заостренные ушки, потом на её глаза. Он смотрел так, что она знала: они меняли цвет с янтарного на серебряный.

— Ты — Валькирия. Та, чья кожа светится в ночи. Мы слышали рассказы о тебе.

— Ты ничего обо мне не знаешь!

Вызывающе приподняв брови, он процитировал отрывок из оды:

— «Глаза словно янтарь, переливающийся в солнечном свете, кожа и волосы, горящие золотом. Созданная для битв, отважная как никто другой, красота достойная поклонения". Ты — Реджинлейт Лучезарная.

В тот же миг несколько мужчин с благоговением забормотали:

— Реджинлейт.

Но не Эйдан. Он покачал головой.

— Звездочка, ты слишком далеко от дома.

И, конечно же, эта задница Брандр сказал:

— Она — одна из любимых дочерей Одина?

Расправив плечи, Реджин сказала:

— Самая любимая. Из всех моих сестёр.

"Кроме Люсии. И Никс. И, вероятно, Кэдрин. Этим смертным не следует знать, что она, вероятно, не была его любимицей. На данный момент".

— Почему ты здесь в разгар войны, а не в безопасности в Валгалле? – Эйдан, казалось, сердился по этому поводу. — Ты такая маленькая.

Он стал смотреть на неё с особым вниманием, отличающимся от остальных, более ... покровительственно.

— Какое тебе дело до того, где мне следует находиться? — Она смахнула свои косички со лба и выпятила подбородок. — Я не такая уж и маленькая.

— Ты — ...он провел рукой по лицу... — юна.

Брандр, находившийся рядом с ним, спросил:

— Друг, что с тобой? Твои глаза светятся яростью.

Эйдан открыл рот, затем закрыл его. Он обвел происходящее перед ним взглядом, словно видел это впервые.

— Боги. — Он поднял к ней руку, словно желал загородить ей обзор. — Пойдем со мной, маленькая. Это место не для тебя.

Она отступила на шаг.

Он бросил на нее неодобрительный хмурый взгляд.

— Я посвятил свою жизнь служению твоему отцу; ты – рождена из его молнии. Я могу причинить тебе не больше вреда, чем самому себе.

Когда она ни на йоту не расслабилась, он сказал:

— Пойдем. Ты, должно быть, голодна. В моих покоях ты сможешь поесть.

Он протянул ей меч рукоятью вперед.

— Там много еды.

«Да уж, у них наверняка много еды».

Его армия очистила эти деревни, как саранча. Все, на что она могла бы охотиться, было убито.

Она всмотрелась в его лицо. Казалось, он действительно честен. И возможно, он даже согласится помочь, если она предложит подходящую цену, или, по крайней мере, даст ей лошадь и достаточно еды в дорогу.

Реджин приняла меч и вложила его в ножны. Но когда он покровительственно положил руку на её плечи, она напряглась:

— Я могу двигаться самостоятельно, берсеркер.

Шепотом он произнес:

— Этим я демонстрирую всем, что проявляю к тебе благосклонность.

— Проявление благосклонности, — сухо произнесла она. — От смертного. И как же я смогу обходится без этого впредь?

Она позволила ему проводить себя сквозь толпу пристально разглядывающих её воинов и распутных девок.

Некоторые берсеркеры попытались прикоснуться к её "белокурым локонам" и "сияющей коже", но рука Эйдана напряглась на её плече, а его глаза запылали огнем. Он бросил на мужчин убийственный взгляд, и они отступили, побледнев и не сказав ни слова.

Как только они с Эйданом пробрались сквозь расступающуюся на их пути толпу, наполнявшую зал, и вышли в летнюю ночь, он заметно расслабился, хотя все еще выглядел поглощенным какими-то мыслями. Реджин воспользовалась представившейся возможностью, чтобы изучить его поближе.

Его рост оказался еще более внушительным, не менее шести с половиной футов. Белая туника из прекрасно вытканного сукна обтягивала его широкие плечи. Черные штаны из мягкой кожи подчеркивали мощные ноги. Ветер из долины принес запах яровой пшеницы и спутал его светлые волосы. Реджин захотелось вздохнуть.

В полночном небе луна достигла своего пика, и пока они шли, он смотрел на звезды, словно испрашивая у них совета. Всю прошедшую неделю, пока она искала Люсию в этом странном мире смертных, Реджин тоже поступала так довольно часто.

— Каким бы ни был твой вопрос, военачальник, звезды не станут тебе отвечать.

Он пристально взглянул на нее теми серыми глазами, снова разжигая в ней до странности нелепое желание вздохнуть.

— Быть может, они уже это сделали.

Прежде, чем она смогла высказать свое сомнение в его словах, он остановился перед самым большим шатром в лагере, откидывая перед нею полог.

Интерьер был богатым, утоптанный земляной пол был застелен тканым коврами. В одном конце помещения стоял стол с двумя стульями, а в противоположном располагался низкий помост, покрытый толстым слоем мехов. В центре была вырыта яма, в которой горел костер.

Из ящика, полного свечей, он достал две и поджег фитили от огня, а затем поместил в подсвечники, стоящие по бокам от полированного медвежьего черепа.

— Ты богат? — спросила она. — Для смертного?

— Я выиграл довольно много трофеев, но что ты знаешь о монетах? Ты же дочь богов.

— Я знаю, что у меня их нет, а они нужны, чтобы заплатить за еду.

Он подошел к двери, приказав нескольким слугам снаружи принести их обед, затем сел за стол и взмахом руки указал ей на другой стул.

Она сняла перчатки и плащ, мальчишеская одежда под ним: штаны и туника, — заработали еще один неодобрительный взгляд Эйдана. Пожав плечами, она присоединилась к нему за столом, чувствуя себя взрослой дамой, разделившей трапезу с лордом. Даже если он и был всего лишь военачальником.

— Этот мир — опасное место для девочки, Реджинлейт. А ты не неуязвима.

Реджин покачала головой. Да, еще не достигнув своего бессмертия, она могла быть ранена, обезображена, даже убита. Хотя девочка и не особо нуждалась в еде, как и взрослая Валькирия, сейчас она ей требовалась, чтобы расти.

— Так что заставило тебя покинуть безопасность своего дома, дитя?

— Я не дитя! И я могу себя защитить!— За исключением кровожадных противников, с которыми ей пришлось столкнуться, пробираясь на эту сторону военного конфликта,— Я убила вампира! — Ну, почти. К тому же, она потеряла свой меч в самом начале той схватки.

Он отмахнулся от её слов, как от не стоящих внимания басен.

— Реджинлейт, ответь мне.

Она подозревала, что излишняя откровенность с незнакомцем — плохая идея. Но её никто не учил быть осторожной в этом плане. И Реджин нуждалась в его помощи. Правда вырвалась почти помимо её воли:

3
Перейти на страницу:
Мир литературы