Невеста ветра - Осояну Наталия - Страница 106
- Предыдущая
- 106/112
- Следующая
Вода за бортом была прозрачней слезы; обманчиво близкое дно покрывали заросли чего-то отдаленно напоминавшего траву. По поверхности голубовато-зеленого подводного луга то и дело пробегали волны – точь-в-точь как это происходило бы на обычном лугу в ветреную погоду. Стайки серебристых рыбок сновали меж гибкими стеблями, а один раз Эрдан даже успел увидеть, как что-то большое и длинное выскользнуло из зарослей и скрылось в глубине.
– Здесь очень много... жизненной силы, – проговорила Эсме, нарушив тишину. Корабел вдруг заметил, что целительница сидит, неестественно выпрямив спину и закрыв глаза. Боится? – Я никогда раньше так себя не чувствовала. Это странно...
– Что ты чувствуешь? – спросил он. – Шепоты?
– Нет... – Девушка улыбнулась и немного расслабилась. Ларим, до этого смирно сидевший у нее на коленях, вдруг заурчал и начал ластиться, подсовывая голову под руку хозяйки. – Это невозможно описать словами. Представь себе, что от каждого живого существа исходит свет, – так вот здесь его такое количество, что можно и ослепнуть. Здесь... бурлит жизнь... – Она на мгновение помрачнела. – И смерть...
– Таков закон, – сказал Кристобаль, прежде чем Эрдан успел вымолвить хоть слово. – Творение и разрушение уравновешивают друг друга, иначе мир бы просто лопнул от переизбытка жизни. Знаешь, я в последнее время часть думаю вот о чем: раз уж тебе как целительнице дана немалая сила, кто же должен быть твоей противоположностью?
Эсме по-прежнему сидела с закрытыми глазами, как будто спала, безотчетно почесывая своего зверька за ушами.
– Разве вы все, наделенные даром разрушать, не противостоите целителям? – спросила она ровным голосом. – И, в конце концов, не все в мире обязательно должно иметь свою противоположность.
– Возможно, ты права, – пробормотал магус. – Лучше бы оно и в самом деле было так.
Матросы с интересом прислушивались к их разговору. Эрдан подумал, что Кристобаль взял с собой хороших людей – спокойных, понятливых, – но мысль о том, что Умберто очень рассердился на капитана, не оставляла его. Что-то неправильное было в этом, что-то тревожное. Он боялся, что Кристобаль не почувствует опасность вовремя, а потом уже будет слишком поздно.
– Капитан! – Эсме снова нарушила молчание. – Отчего я чувствую на борту не шесть живых сердец, а семь?
Эрдан обомлел.
– Потому что седьмое спряталось, – спокойно ответил магус. – Оно то колотится от страха быстрее, чем у зайчишки, то почти замирает. Но остановиться-то совсем не может. Я прав, Кузнечик?
На корме, среди ящиков с поклажей, что-то завозилось, и спустя недолгое время их взорам предстал юнга – взъерошенный, смущенный, но с упрямым блеском в глазах.
– Можете бросить меня за борт, капитан! – дерзко сказал он хриплым голосом. – Но я не жалею о том, что сделал!
– Какое нахальство! – Крейн покачал головой, хмуря брови в притворном гневе, и потянулся, словно большой сытый кот. – Ты и в самом деле думаешь, что я не почувствовал сразу же... да что там! Еще вчера, когда ты разглядывал далекие берега, я подумал: все, жди неприятностей. Ну ладно, раз уж ты здесь, придется придумать тебе... какое-нибудь дело посложнее.
Один из матросов дружески хлопнул Кузнечика по плечу; тот все смотрел на капитана, не в силах поверить, что его простили. Другой был спокоен, словно ничего особенного не случилось, а вот во взгляде третьего моряка Эрдану почудился испуг. Чего он мог бояться? Матрос, ощутив на себе внимание корабела, приободрился, но тревога Эрдана уже успела проснуться вновь – он пригляделся и вспомнил, что именно этот парнишка первым обнаружил приближающуюся тварь из глубин... и еще он чуть не опоздал к отплытию из Ямаоки. Что-то заворочалось в глубине сознания мастера-корабела, какая-то важная деталь, о которой он позабыл...
«Неприятно чувствовать себя старой развалиной, да? Что ж, придется привыкать».
Туман расступился. Они плыли мимо небольшого островка, чьи берега покрывали странные деревья – их гладкие коричневые корни опускались прямо в воду, а с ветвей свисали не то нити мха, не то зеленая паутина. Стоило им миновать этот островок, как показался другой, и вот уже горизонт исчез из виду, а лодка все плыла дальше, медленно пробираясь сквозь лабиринт больших и малых островов. Постепенно все почувствовали то, о чем говорила Эсме: казалось, что из густой листвы за ними наблюдали тысячи внимательных глаз.
Острова присматривались к незваным гостям.
«Скоро будем на месте», – пробормотал Крейн. Он выглядел уставшим: белой лодке приходилось то и дело обходить мели и обломки гранитных скал, усеявшие дно, и от напряжения у капитана дергалось веко. Эрдан взглянул на небо и понял, что магия этого странного места действовала и на время, заставляя его течь незаметно, – полдень-то давно миновал...
Эсме совсем успокоилась, но все-таки бросала исподволь пугливые взгляды в сторону густых зарослей, как будто пыталась разглядеть неведомых наблюдателей.
«Что ты видишь? Что ты чувствуешь?»
На низкой ветке висела, раскачиваясь, змея толщиной с руку грогана; ее хвост обвивал ветку раз семь-восемь и исчезал в темной кроне. Маленькие глазки на тупоносой голове уставились на проплывающую мимо лодку, и Эрдан заметил, как Кристобаль сжимает пальцы, готовясь отразить возможное нападение.
«Эй! Если ты собрался защищать нас всех в одиночку, это может оказаться непосильной задачей даже для феникса!»
Магус перевел взгляд на него, словно спрашивая: «Ты уверен?»
Змея, покачавшись еще немного, спряталась в листве.
К тому времени, когда они выбрались из лабиринта островов, солнце уже клонилось к закату. Лодка ткнулась носом в берег; пришла пора обустраиваться на новом месте. Эрдан понял, что Кристобаль выбирал место стоянки не случайно – должно быть, на карте были какие-то ориентиры, но сам он слишком устал, чтобы попытаться их вспомнить самому.
– Что ты собираешься делать дальше? – спросил он капитана, пока матросы разгружали лодку. – Переночуем здесь, а завтра?
– Вот смотри... – Магус подобрал острую раковину и прочертил на песке линию, обозначавшую берег. – Мы находимся вот здесь. Если верить карте... – Он добавил несколько штрихов, и набросок в самом деле приобрел сходство с картой. – Если ей верить, то дом Двуликой госпожи находится недалеко отсюда. Думаю, одного дня хватит, чтобы туда добраться.
– И что? Думаешь, нас там ждут?
– Лучше бы уж не ждали, – хмыкнул магус. – Боишься, что остров обитаем? Не забывай о великом перемирии. Здесь нет и не может быть ни людей, ни магусов. Мерры не потерпели бы такого соседства. Гроганы в этих широтах тоже не обитают, поэтому нам могут угрожать только животные, а с ними мы справимся.
– Успокоил... – пробормотал Эрдан тоном, говорившим совершенно обратное. – Так что же ты ожидаешь увидеть в этом доме? Развалины храма?
– Возможно, – загадочно отозвался Кристобаль, и больше корабелу не удалось вытянуть из него ни слова.
Быстро темнело. Густой лес, подступавший вплотную к узкой песчаной полоске берега, таил в себе опасности и тайны, с которыми им предстояло повстречаться завтра, а до тех пор можно было отдыхать – но путешественники, поужинав у большого костра, вдруг обнаружили, что их усталость как рукой сняло. Чары странного острова продолжали действовать, и в такой вечер казалось непростительной оплошностью уснуть: под мягкий шорох волн и негромкое пение ночных птиц, в свете кружащихся над головами больших жуков-светлячков можно было беседовать целую вечность о делах минувших и мечтах о будущем, но только не спать.
– Какие здесь странные звезды! – восторженно сказал Кузнечик. – Они сверкают, словно бриллианты в ожерелье Императрицы!
– Ты так говоришь, словно видел это ожерелье, – пробурчал один из матросов, Куно, и мальчишка смутился. Другой матрос, Грейди, пристально наблюдал за полетом жука-светляка, потом резко выбросил руку и схватил насекомое – жук засветился еще ярче, и казалось, что парень сорвал с неба звезду.
- Предыдущая
- 106/112
- Следующая
