Секретный проект. Трилогия - Найтов Комбат - Страница 23

И действительно, на причале, в момент, когда г-н Никольс поднимался по трапу, была разыграна сценка прощания с нами с участием самого посла! А он был широко известен в Англии.

Проработав три новых аварийных канала связи, мы, наконец, сели на огромный трехтрубный лайнер. У нас было три дня!!! На то, чтобы познакомится с Никольсом. Лайнер отматывал тридцать миль в час!

Нас провели в каюту, и наша квартира показалась нам скромной лачугой, где-то на островах Туамоту! Даже у Маргариты глаза были, как полтинники. Надо отдать ей должное, она довольно быстро справилась с изумлением. Подошла ко мне:

— Очни-и-и-ись, дорог-о-о-ой! Если мы не привезём этот дурацкий станок, из нас сделают котлету! Но! Когда это будет происходить, я буду вспоминать вот это великолепие и улыбаться! — и она, слегка, прикусила мне ухо! Чертовка, как она обворожительна! — Нет-нет! Это потом! До обеда — сорок минут, помоги снять мне платье и переодеться! И сам, пожалуйста, приведи себя в порядок! Ты должен выглядеть на все 100! Расстегни! Спасибо! Я пошла мыться! Здесь две ванные! Так что, не теряй времени!

Она загрузила двух или трех горничных и, наверно, полкоманды лайнера, готовя себя и меня к «выходу в свет». Даже успела сделать новую причёску. Потом придирчиво осматривала меня, ища малейшие недостатки. Откуда у неё такие знания? Может быть, ей тоже кто-нибудь помогает? «Не говори ерунды! Она просто очень красивая женщина, у которой есть вкус!» — сказал Сергей, — Остальное ей дала мать и собственные мозги». Те несколько часов, что она отсутствовала вчера в дипгородке, съездив в Сити, явно пошли на пользу её гардеробу. Когда она вышла из спальни, где одевалась, я просто сел!

— Вот, это мамино! Помоги мне одеть! — Она выложила из бархатного мешочка украшения своей матери. Обращалась с ними нежно, как будто они были живыми. Мы довольно быстро справились. Волосы обрамляла голубоватая диадема.

Она была просто божественна в своём бархатном платье со шлейфом с довольно глубоким декольте! Тёмно-синий бархат красиво переливался голубым, под цвет почти васильковых глаз Маргариты. Её волосы (цвета спелой пшеницы сияющей на солнце) были красиво уложены и украшены фамильной диадемой. А колье, с удлиненными голубыми бриллиантами, лежало у нее на груди. Такого же цвета бриллианты обрамляли её тонкие руки. На правую руку она надела обручальное кольцо. Все подчеркивало её бледную кожу. Она была просто великолепна! Она была похожа на богиню, сошедшую с небес и озарившую серые будни своим великолепием. Рита была чуть выше среднего роста, но это не делало ее некрасивой, напротив, это подчёркивало ее точеную фигуру. Её горделивая осанка, великолепная походка, манера держать себя — выделяли Маргариту среди остальных, а идеальные манеры подчеркивали ее совершенство.

— Ты знаешь, тебе даже форма идет, а уж в таком наряде ты просто великолепна! Нет, божественна!

— Посмотри внимательно! Нитки, пух, замятины, прическа? Очнись! Я же просила: внимательно!

— Всё отлично! Правда!

— Так! Разворачивайся! Сменить! Нет, вот отсюда! Так, так, отлично, но перед обедом надо зайти в магазин. Пошли! — В магазине она заменила мне ремешок для часов на браслет. — Теперь ты готов на все сто! И ты самый красивый, и самый любимый муж! Не целую! Помада!

Мы вошли в обеденный салон. «Diplomats from USSR are Mister and Mistress Andreev!» — раздалось в динамиках салона. Несколько человек обернули головы. Вдруг раздались, сначала редкие, а потом усиливающиеся аплодисменты! Нам навстречу, в почти черном мундире компании Кунард, шел сам капитан Питер Мёрч: Вы — королева зала и королева рейса на борту «Королевы Мэри»! Он отошёл на полшага и зааплодировал! Нас провели к столику возле эстрады. И был это явно не столик 142, соответствующий номеру нашей каюты. Маргарита обворожительно естественно воспринимала внимание всего зала. Ближе к десерту посыпались визитки, конверты с приглашениями. Когда обед подходил к концу, Маргарита наклонилась ко мне и сказала:

— Сейчас обед будет заканчиваться. Сходи, покури туда, куда пойдёт Никольс!

— Я же не курю!

— Возьмешь вон тот бокал с коктейлем. Это заменит сигару. Больше слушай, но не будь букой и что-нибудь говори! Но, больше слушай. Тема разговора: контракты, которые ты едешь подписывать в Америке! Остальное — по ходу. Додумывай! А я попробую познакомиться с миссис Никольс… Хотя не думаю, что это удастся!

Я вернулся минут через сорок, мне не удалось даже заговорить с Никольсом, хотя было видно, что он прислушивается к разговорам вокруг меня. Возле «нашего» стола было довольно много народа: и мужчины, и женщины, но миссис Никольс сидела за своим столом и о чём-то разговаривала с пожилой полной, но очень богато одетой женщиной. Когда я подошёл к столу, большая часть молодых людей постепенно исчезла, а мне пришлось отвечать на многочисленные вопросы дам. Неожиданно для себя я увидел на столике на десертной тарелке желтую круглую конфету. Я понял, в чём дело, и начал более внимательно контролировать собственное произношение.

Мы пошли в каюту, а стюард сзади нёс большой поднос с визитками и записками. Рита попросила меня расстегнуть ей платье и исчезла в ванной, сказав, чтобы я тоже переоделся. С каким удовольствием я бы надел лётный комбинезон! Надев халат, висевший в ванной, вошел в гостиную. Маргарита лежала на диване и разбирала визитки в две стопки, остальные она откидывала в урну, которую поставила рядом. Даже на меня не посмотрела. Присел на кресло и включил трансляцию, пощелкав кнопками, нашёл вполне приятную мелодию:

— Да-да! Оставь эту! Я сейчас! — сказала Рита, продолжая рассматривать карточки. — Есть! Сколько время? — Я взглянул на стенку каюты:

— Полчетвертого.

— Мы приглашены на файф-о-клок к миссис Мидлбраун! В списке приглашённых — Никольсы!

— Ты считаешь, что это что-нибудь даст? Они оба на контакт не идут!

— Они — из первопоселенцев! То есть, особая каста! Туда попасть очень сложно. Отбор жёстче, чем в ЦК! И только по происхождению! И по богатству! Нас туда не примут, а сейчас предлагают нам прибыть, так как, мы — «местные» знаменитости. Мы ведь не будем сейчас заключать контракт с Никольсом. Важно, чтобы он тебя узнал, когда ты выйдешь напрямую на него! Надо продумать, что одеть! А почему ты сидишь так далеко? Иди ко мне. Мне так уютно, когда ты рядом! Всё-таки, какой ты у меня замечательный! Расскажи, что было в курилке!

Файф-о-клок — это пять часов. Время пить чай в Англии, после обеда или до него, если не повезло. Собираются семьёй, семьями или просто знакомые, и чаи гоняют. У нас, обычно, собираются позже, после ужина, на кухне, и там треплются обо всём. Или в саду у самовара! Вот на такие «посиделки» нас и пригласили! Причём, женщины пьют чай сидя, а мужчины — стоя. Мужчинам разрешено что и покрепче, а женщинам максимум ром или коньяк в чай добавить для вкуса. Разговаривают обо всём, почти, но говорить о серьёзных делах или обсуждать коммерческие сделки не разрешается.

Рита опять переоделась, на этот раз в чёрное объемное шёлковое платье со сборками, на плечи набросила белый воздушный оренбургский платок и взяла черную сумочку, надела жемчужное ожерелье, и распустила волосы, потом их заколола за ушами, а меня одела в черную тройку с бабочкой. Я себя чувствовал совершенно не в своей тарелке, но меня приободрили, что это последнее испытание на сегодняшний день! Я понимал, что впереди ещё ужин… Но перечить не стал! Я там был нужен, примерно как слон в посудной лавке. Из-за моей молодости меня серьёзно никто из этих старичков и не воспринимает. Я — так: чучело возле красивой жены, ворон отпугиваю!

Каюта Мидлбраунов находилась палубой выше. На этой палубе располагались королевские апартаменты. Определить, сколько комнат в их каюте, я затруднился, а вот гостиная выходила в нос лайнера с левого борта, и из иллюминаторов был виден океан прямо по курсу судна. Таких кают на этой палубе всего три. Видимо, очень богатые люди. Я спросил Сергея, но он не смог мне ответить: кто они, эти Мидлбрауны. «Данных никаких нет! Есть какой-то фонд, который поддерживает университет в Южной Каролине, но тот ли это Мидлбраун, я не знаю!»