Игры Вышнего Мира - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 8
- Предыдущая
- 8/70
- Следующая
Поначалу Марк собирался заехать на Нолан, повидать родственников и передать им привет от отца и матери, которые теперь жили в Вечном Городе. Но затем передумал — ведь Нолан находился не совсем по пути, что удлинило бы их дорогу, да и там пришлось бы задержаться самое меньшее на день. Кроме того, родственники могли неправильно понять присутствие с ним молоденькой девушки, а что-нибудь выдумывать (тем более, рассказывать им правду) Марку совершенно не хотелось. Так что он решил отложить посещение Нолана на потом — а сначала побывает на Торнине, устроит Герти в школу и заодно определится с собственным будущим. На сей счёт у него был один план, но Марк старался не обнадёживать себя, чтобы в случае неудачи не слишком огорчаться. Хотя всё равно понимал, что будет здорово расстроен, если дело не выгорит…
В первый день путешествия Марк и Герти почти не разговаривали. Девушка уже не выглядела такой угрюмой и подавленной, как вчера, — апатия начала отпускать её ещё после того удивительного сна, а путешествие по Равнине и вовсе действовало благотворно, — но тем не менее она предпочитала отмалчиваться, лишь по необходимости отвечала на вопросы Марка, а потом снова погружалась в задумчивость.
В конце концов Марк оставил попытки расшевелить её, решив, что постепенно она сама отойдёт, и принялся просматривать книги, которые вместе с другой поклажей везла третья их лошадь и которые составляли добрую половину всего наследства, полученного Герти от матери. Книг было с полсотни, все на мидгардском — основном языке Торнинского архипелага. В большинстве своём они были посвящены магии и смежным наукам; среди них Марк не нашёл ничего опасного или подозрительного, что хоть немного попахивало бы чёрным колдовством. Кроме того, имелось несколько весьма приличных трактатов по истории, философии и математике — не слишком заумных, а довольно приземлённых, вполне годившихся в качестве учебников. А ещё были орфографический и толковый словари мидгардского языка, справочник по грамматике и шеститомная «Торнинская Энциклопедия» издания восьмидесятых годов прошлого века.
«Да уж, покойная Визельда была неординарной сельской колдуньей, — подумал Марк. — Впрочем, её дочь тоже обычной не назовёшь…»
Он покосился на Герти, которая при всей своей неопытности весьма неплохо держалась в седле. Разумеется, секрет такой ловкости заключался в том, что она ехала на Карине, но всё равно Марк поражался тому, как быстро и непринуждённо девушка приспособилась к новым для себя обстоятельствам. Богатый верховой костюм сидел на ней так ладно, словно она с детства привыкла носить подобные наряды, а между тем Марк почти не сомневался, что сегодня Герти впервые в жизни надела брюки.
Во время привала, когда они остановились передохнуть и немного подкрепиться перед вечерним отрезком пути, он спросил у девушки по-мидгардски:
— Ты читала эти книги?
— Только те, по которым училась, — ответила Герти на том же языке, и даром что её произношение оставляло желать лучшего, говорила она довольно бегло. — Ещё люблю листать энциклопедию, там много всего интересного, хотя написано очень коротко. А вот большинство колдовских книг я не понимаю.
— Ничего. Выучишься — поймёшь. Должен сказать, у тебя отличная библиотека. Но все книги нужно пометить, иначе в школе их растащат — а потом поди докажи, что они твои. Если хочешь, я сконструирую тебе магическую печать; её будет невозможно удалить. Какая у тебя фамилия?
Герти пожала плечами:
— Не знаю, есть ли она вообще. Мама ничего об этом не говорила. А в церковной книге я записана просто как Гертруда, дочь Визельды.
— Это не годится, — покачал головой Марк. — Пусть лучше будет Гертруда Визельдаттир. Так и о твоей матери память сохранится, и вместе с тем, поскольку Визель — мужское имя, никто не подумает, что ты… — он замялся.
— Что я безотцовщина, — закончила за него девушка. — Всё в порядке, Марк, я не обижаюсь. В детстве меня часто дразнили, привыкла…
Путешествовать по заселённому архипелагу было гораздо легче, чем идти через необитаемую область. Чтобы не утруждать себя регулярными навигационными счислениями, Марк просто проложил маршрут вдоль трактового пути, ведущего к Торнину. Но в то время, как тракт сильно извивался и петлял, проходя лишь по неподвижным «лоскутам» самых старых и устойчивых Граней, Марк и Герти ехали по Равнине напрямую, что чуть ли не в десять раз сокращало им путь. А близость тракта позволяла в любой момент и без лишних поисков воспользоваться такими благами цивилизации, как вкусный обед, удобный ночлег и возможность смыть с себя дорожную пыль.
Заночевали они в небольшой, но очень приличной гостинице на обочине трактового пути. Там, правда, случился маленький конфуз: суетливый хозяин пропустил мимо ушей слова Марка, что Герти его сестра, и, приняв своих новых постояльцев за супружескую пару, провёл их в роскошный номер для молодожёнов. Увидев только одну кровать, девушка страшно смутилась, а хозяин, когда ему разъяснили его заблуждение, рассыпался во всяческих извинениях и за ту же плату предоставил им ещё более шикарный номер с двумя отдельными спальнями и прихожей.
На следующий день настроение Герти заметно улучшилось. Конечно, ей было ещё далеко до настоящей жизнерадостности, но она уже реже впадала в мрачную задумчивость, гораздо охотнее отвечала Марку, изредка улыбалась на его шутки, а время от времени и сама заводила разговор. В основном её интересовало всё связанное с Трактовой Равниной: почему над ней небо только того «лоскута», на котором в данный момент находишься; что за сила удерживает соседние «лоскуты» плотно подогнанными друг к другу; как так получается, что с освещённого «лоскута» хорошо видны и те, где царит ночь, а когда оказываешься на затемнённых, сумрак опускается на всю Равнину. Некоторые её вопросы были настолько глубокими и нетривиальными, что Марк затруднялся с объяснениями.
Также Герти спросила его о львиной шкуре, однако он отделался полуправдой: сказал лишь, что это подарок дальнего родственника, короля Гуннара Лионского, но о её особых свойствах не упомянул. Это было ни к чему.
А ближе к вечеру Герти заговорила о своём сне:
— Знаете, Марк, чем больше я думаю, тем больше мне кажется это странным. И не только мой сон, но и ваша реакция на него. Вы слишком быстро поверили мне и не стали выспрашивать никаких деталей, лишь попросили описать мужчину и обоих ребят. Может, я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что вы уже сталкивались с чем-то подобным. — Девушка повернула голову и внимательно посмотрела на него. — Ведь так?
— Ты права, — неохотно подтвердил Марк. — Похожий сон видела моя сестра Беатриса. Давно, больше шести лет назад.
— И вы знаете, кто эти трое?
— Да. Мужчину звали Ривал де Каэрден, он служил в Инквизиции. А ребята — Сигурд и Гийом де Бреси — были родными братьями королевы Инги.
— Были? — переспросила Герти. — Они умерли?
Марк кивнул:
— Их погубил злой колдун Женес де Фарамон, заклятый враг рода де Бреси.
Несколько минут они ехали молча.
— Значит, — отозвалась девушка, — это был не простой сон.
— Конечно, не простой, — подтвердил Марк. — То, что ты видела, принято называть посланием. Раньше послания были крайне редки, их называли по-разному — вещие сны, знаки свыше, насланные видения. Но в последние годы, когда они участились, их стали обозначать одним нейтральным словом «послание».
— Послание, — повторила Герти. — Послание с того света… — Она зябко поёжилась. — Но зачем? Что им от меня нужно?
Марк беспомощно пожал плечами:
— Спроси что-нибудь полегче.
Он прекрасно понимал её чувства. Большинство людей благоговели перед Вышним Миром, но предпочитали держаться от него подальше — как и от Нижнего. При всём своём антагонизме, и тот и другой были мирами мёртвых; а между тем любой нормальный человек предпочитал иметь дело с миром живых. Смерть всё равно оставалась смертью, даже если рядилась в одежды Добра…
- Предыдущая
- 8/70
- Следующая
