Желтые небеса - Орлов Антон - Страница 50
- Предыдущая
- 50/111
- Следующая
– Паад, отдайте артефакт, – снова заладил Эш. – Он должен храниться у меня, я ученый.
– Обойдетесь.
Новый вопль раздался совсем близко, от высокого звука у Мартина чуть не лопнули барабанные перепонки. Из зарослей стремительно вытянулся длинный толстый стебель, увенчанный громадным цветком… Не цветком, а клиновидной головой, обрамленной воротником растопыренных кожистых перепонок. Сотимара и Эш замерли. Мартин метнул свою банку, попав твари точнехонько в нос, молниеносно вынул из ножен меч, однако банки хватило: издав тоскливую пронзительную трель, животное растаяло во тьме.
– Чего оно хотело? – после нескольких секунд молчания спросил Эш.
– Покушать, наверное, – шепотом ответил Мартин. – Или пива.
Броня машины отгородила их от ночного пространства, полного шорохов и крадущихся движений. Вениамина опять заперли: несмотря на совместную пьянку, Мартин по-прежнему не доверял ему. Сам он принял таблетку отрезвина, или, в просторечии, кайфолома. Расслабиться иногда можно, но не в ущерб работе и собственной безопасности. Тело прошили мириады вибрирующих холодных иголок, в желудке взорвался кусок льда. Потом эти не слишком приятные ощущения исчезли, и в голове прояснилось. Кайфолом сделал свое дело: теперь Мартин был абсолютно трезв.
– Отдайте артефакт, он мне нужен для научных наблюдений! – донесся из-за двери каюты голос антропоэтнолога.
– Не нойте, – отозвался Мартин. – Вам и так хорошо.
Еще бы, ведь Эш отрезвин не глотал… Не желая наслаждаться преимуществами своего состояния, Вениамин продолжал требовать артефакт, упирая на исключительную важность связанных с ним научных изысканий. Эта древняя штуковина, мол, меняет форму в зависимости от фазы луны, а поскольку изменения на глаз почти незаметны и приборов под рукой нет, приходится каждую ночь скрупулезно обмерять артефакт с помощью рулетки и циркуля, записывая результаты. Если Вениамину не вернут объект исследований, вся его предыдущая работа будет перечеркнута. Он то угрожал, то умолял, заливаясь пьяными слезами, и Мартин чуть было не уступил, но потом передумал. Ученый сейчас не в той форме, чтобы заниматься опытами.
– Завтра отдам. Когда протрезвеете. Вы сами говорили, что эта хреновина может вызывать непредсказуемые эффекты. Вспомните, какой полтергейст был в «Дендроэкспорте», когда я не так за нее взялся.
– Так то вы, а то я! – повысил голос Вениамин. – Я умею обращаться с артефактом, я его полностью контролирую!
– Полностью контролируете, вот как… – пробормотал Мартин. – Ладно, поговорим об этом завтра.
Как и в прошлый раз, они с Сотимарой дежурили по очереди. После полуночи на северо-западе вспухло бледное красноватое зарево, оно не исчезало до самого утра, разъедая темно-коричневую небесную твердь. Наверное, там горела еще одна деревня.
Когда подошла его очередь отдыхать, Мартин прикрыл глаза, почти с нетерпением ожидая нового сна про город под желтыми небесами. Интересно. Вообще-то, он ничего не имел против этих снов, если б не остаточная боль. Хотя сегодня боль быстро сошла на нет: он перестал ощущать ее утром, во время рейда в Раюсаны.
– Сотимара, – приподняв голову, окликнул Мартин напарника, – у вас что-нибудь болит?
– Нет. Все прошло. Я же сказал вам об этом.
– Разве сказали?.. – он недоверчиво нахмурился.
– До того, как вы протрезвели, – уточнил фаяниец.
– А-а…
Мартин откинулся на спинку. Отлитая по форме тела выемка не успела исчезнуть; он поворочался, устраиваясь поудобней, и кресло с некоторым запозданием изменило свою топографию. Он сонно усмехнулся. Посмотрим, во что там еще вляпался его двойник…
Ожидания Мартина не оправдались. Приснилась обычная бессистемная чепуха. И у Сотимары то же самое. Видимо, взяв курс на юг, бронекар выбрался из зоны X-излучения.
Эш с похмелья был нервозно-насторожен, немногословен и до синевы бледен. На вопрос о том, каким образом он «полностью контролирует» артефакт, он театрально рассмеялся и ответил, что всего-навсего соблюдает технику безопасности: не дотрагивается до него обеими руками сразу, не держит его рядом с головой или около открытого огня, и т. п. Этот предмет Зотова получила в подарок от кадмийцев-негуманоидов, они же объяснили ей, как с ним обращаться, чтоб не вышло беды. После гибели Зотовой Вениамину удалось сберечь приобретение. Замолчав, Эш невидящим взглядом уставился на лобовое стекло.
Срезав несколько углов – напрямик сквозь сочно хрустящую под колесами фиолетовую степь, минуя петляющую меж крепостями харвалов пыльную дорогу, туда, где фиолетовая плоскость смыкается с ярко-голубой, – бронекар вырвался из растревоженного тотальной войной Цибена и вторгся на территорию Сулмяны, Речной Страны. Сулмяна, самая большая в Валвэни река с множеством притоков, текла с запада на восток, впадая в Корбрийский океан. За рекой, на юге, простиралась Келма.
– Будем на месте через сутки, если особо не напрягаться, – наметив по карте маршрут, сообщил спутникам Мартин.
– Не надо туда ехать, – заторможенно произнес Эш. – Не надо. Мадина никого не ждет. Мы обойдемся без нее. Давайте не будем разрушать ее женское счастье.
Мартин промолчал: ему уже осточертело втолковывать Вениамину, что не собирается он покушаться на женское счастье Мадины Милаус; его задача – получить от нее информацию об открытиях и находках экспедиции и хотя бы для порядка поинтересоваться, не хочет ли лидонская гражданка вернуться на Лидону. От Эша отскакивало, как от стенки. От нечего делать, глядя на яркий до рези в глазах пейзаж за лобовым стеклом, Мартин начал гадать, что за компромат на антропоэтнолога известен Мадине Милаус? Не зря же он из кожи лезет, чтобы предотвратить их встречу… Какой такой запрещенный товар он продал валвэнийцам: современное оружие? лидонскую валюту? наркотические препараты из экспедиционной аптечки?.. Скоро выяснится.
Изредка Эш начинал, как заведенный, выпрашивать артефакт (Мартин про себя решил, что лучше ему ничего сейчас не давать), либо расписывать, до чего гнусный и безответственный поступок они оба совершат, если нагрянут в Хоромали. Потом опять надолго замолкал, упершись взглядом в одну точку. Мартин предложил ему таблетки от похмелья, но Вениамин с ироническим смешком заявил, что его проблемы несоизмеримо выше такой тривиальной дребедени, как вчерашняя пьянка. Ну что ж, выше так выше. Мартин не настаивал.
Равнина сменила цвет с фиолетового на традиционно зеленый. Стали попадаться группы деревьев, издали похожие на пестрые букеты. Линия горизонта исчезла, теперь на ее месте была туманная дымка, а ниже – влажный блеск. Спустя четверть часа бронекар выехал к Ласе, притоку Сулмяны, и покатил вдоль берега. В прежние времена – до того, как полетел бортовой компьютер, – Мартин перемахнул бы через речку в два счета, но сейчас он не мог втянуть колеса и заставить машину двигаться на магнитной подушке. А потому пришлось переправляться обычным для Валвэни способом: по мосту, заплатив дань сборщикам.
И на Сулмяне, и на ее притоках мостов было великое множество. Раскоряченные каменные монстры, по обе стороны забитые жилыми домами, лавками, трактирами, мастерскими ремесленников. Эти компактные постройки из дочерна обожженного кирпича или белесого ракушечника плотно лепились друг к другу, заслоняя вид на водную гладь. В миниатюрных двориках оседала пыль, поднятая колесами бронекара, который медленно двигался посередине широченного моста, в хвосте каравана из четырех келмацких кибиток, запряженных чиротагами. Вскоре он приотстал: Мартин не хотел давить шныряющую по трассе домашнюю птицу. От чиротагов и кибиток эти создания шарахались, зато махину бронекара игнорировали. Наверное, их птичий мозг решил, что такого просто не может быть.
Перегороженные решетчатыми воротами боковые ответвления уводили к рукотворным островкам, где одиноко возвышались двухэтажные особняки речной знати, возведенные все из того же ракушечника. Их окружали каменные чаши клумб. Вооруженные мечами и секирами охранники глазели на бронекар, но не то чтобы совсем уж оторопело: здесь и раньше появлялись машины из Эгтемеоса.
- Предыдущая
- 50/111
- Следующая
