Право на выбор (СИ) - "Marlu" - Страница 16
- Предыдущая
- 16/51
- Следующая
- Истеричка, - пробурчал я, соображая, что еще осталось сделать.
К вечеру, занимаясь домашним хозяйством, я пришел к выводу, что такие выходки мне не нравятся, и если не пресечь это в самом начале, то дальше будет хуже. Вот что бы такого сделать, чтобы он понял, как был не прав, и почувствовал мою обиду? План созрел сам собой: вот захочет он секса, а я его обломаю, может же у меня голова заболеть, к примеру?
Вечером я почти с ним не разговаривал, просто выполнял приказы и старался не встречаться глазами с комбатом. Майор пару раз остановил на мне свой фирменный змеиный взгляд и занялся заполнением каких-то формуляров. Я, приняв душ, лег в постель и отвернулся к стенке, честно попытался заснуть, но на самом деле напряженно прислушивался к малейшему шороху. Наконец, матрас прогнулся под тяжестью его тела, я затаил дыхание, ожидая, что будет дальше.
- В чем дело? – поинтересовался он.
- Ни в чем. Голова болит, - ответил я, не поворачиваясь.
На несколько секунд повисло молчание, затем комбат задумчиво произнес:
- Голова? Я знаю средство от такой боли, - и резко вздёрнул меня в позицию «раком».
Я дернулся, но он держал крепко, молча стягивая с моей задницы трусы. Звук рвущейся обертки презерватива оповестил меня, что воспитательные меры обернулись против меня же. Холодный гель между половинок, и никаких пальцев, ласкающих дырочку, не было и в помине. Он вошел сразу, без подготовки, без ласк и прочей мишуры. Жестко. Расчетливо. Я уткнулся мордой в подушку, стараясь заглушить подвывания, отнюдь не наслаждение было тому причиной. Страх, обида, разочарование и понимание своей глупости накрыли с головой. И обида, было иррационально обидно от того, что происходило сейчас в этой постели, хотя опять-таки виноват во всем был только я. Когда-нибудь я перестану быть идиотом?
В этот раз комбат не стал заботиться и о том, чтобы я кончил, просто спустил сам и отвалился, а я рухнул на простыни, понимая, что еще немного, и разревусь как девчонка. Больно было не только в жопе, душе было во сто крат хуже. Порефлексировать вволю мне не дали, перевернув лицом вверх. Немигающий взгляд Каа не позволял отвернуться или хотя бы моргнуть, в уголках глаз, я чувствовал, собиралась противная и ненужная влага.
- Никогда. Больше. Так. Не делай! – чеканя каждое слово, сказал комбат, я только и смог заторможено кивнуть. – Тогда спокойной ночи, - пальцы на моих плечах разжались, и он ушел на кухню, полилась вода.
Я, чувствуя себя жалкой развалиной, отвернулся и закрыл глаза. Было просто тошно. Спустя вечность он пришел и завозился, устраиваясь. Я замер, непроизвольно напрягшись, когда майор пододвинулся ближе. Теплые руки обняли и прижали к груди. Молча. Отчего-то в груди потеплело и боль стала отступать. Я идиот.
Глава 11
Воспитательная мера, предпринятая майором, помогла лишиться иллюзий и понять несколько простых истин. Например, я определил для себя свой статус. Фишка была в том, что он изменялся в соответствии со временем суток. Соответственно, ночью я ублажал «моего повелителя», как мог, телом, а днем шуршал по хозяйству. При этом я понял, что смешивать эти два понятия нельзя. Все наши ночные игрища к дневному комбату отношения не имели. Ночь была ночью, а день – днем. Как только майор принимал горизонтальное положение, он превращался в потрясающего любовника. Теперь, когда я узнал разницу между «по-хорошему» и «по-плохому», второй вариант не устраивал совершенно, а вот первый…
Черт побери, я даже думать не хотел, сколько партнеров надо было сменить в постели, чтобы приобрести такой опыт! Нет, ни в коем случае я не был против, потому что если сравнивать виртуозного музыканта и ученика музыкальной школы, то совершенно понятно, в пользу кого следует сделать выбор.
Он исследовал мое тело с азартом первооткрывателя, обнаруживая и запоминая все эрогенные зоны, попадающиеся на пути. Боже мой, я понятия не имел, что этих точек так много! Иногда казалось, что он опытный флейтист, добивающийся идеального звучания своего инструмента, в роли которого выступало мое тело. Заласкивая меня почти до потери пульса, он хрипло шептал в ухо:
- Давай, покричи, не стесняйся, девочка моя, кричи!
И я не мог сдерживаться, орал от переполнявшего кайфа, от избытка невозможно ярких ощущений, когда хватало пары легких движений по члену, чтобы сорваться в сумасшедший оргазм, чем и пользовался майор.
«Покричи для меня, девочка моя», - эти слова стали практически спусковым механизмом, условным рефлексом для получения мощнейшей разрядки. Я оплетал руками и ногами сильное тело, притягивая как можно ближе, слышал сумасшедший стук его сердца и плавился в ощущениях если и не любви, то обоюдного вожделения точно. Вдыхая теплый и слегка пряный запах разгоряченного мужского тела, находил, что лучше и приятнее аромата и представить невозможно. Самозабвенно подмахивая, тянулся губами к его губам и, ловя рваное дыхание, сходил с ума, понимая, что именно я довел майора до такого состояния. Ловил его расфокусированный взгляд и чувствовал, что разрядка близка, и это пьянило похлеще любого вина, и я выкрикивал сорванным голосом:
- Да! Да! Еще!
Затем следовала пара-тройка судорожных движений, он сжимал рукой мой напряженный и пульсирующий член, и мы бурно кончали, практически одновременно. Он падал на меня сверху, не в силах сразу скатиться и лечь рядом, а я гладил влажную спину, принимая невесомые благодарственные поцелуи куда-то в район виска. Немного отдышавшись, этот фанат чистоты тащил мое слабо трепыхающееся тело в душ, где прислонял к стеночке и сам намыливал и споласкивал безвольную тушку. Потом я брел, спотыкаясь, к кровати, падал на нее и ждал, когда придет он, обнимет, почти подгребет под себя, тогда я расслаблялся и засыпал мгновенно, без сновидений, чтобы утром проснуться от громогласного:
- Подъем!
Пятьдесят секунд на одевание, кросс по пересеченной местности, приседания-отжимания-подтягивания… Кофе, бутерброд, красные фонари отъезжающего УАЗика. Все как всегда.
Я уже ловко справлялся почти со всей домашней работой, научился ставить самовар, топить печь и даже варить в ней кашу – спасибо Галине Петровне, что объяснила, как это делается. Да, сначала было странно, что летом надо иногда топить печь, но деревенские все так делали, и я повторял вслед. Кстати, каша получалась из русской печи замечательная, особенно пшенная, с аппетитной золотистой корочкой сверху. Кашу резали ножом – ага – и ели, запивая молоком. Вкусно необыкновенно.
Проблема с петухом по совету все той же Петровны решилась просто: метелкой по хребту – и птичка обходила меня по широкой дуге, опасливо кося круглым глазом. Петровна же, смеясь, пояснила, что дамы курячьей породы будут нестись там, где уже лежит одно яйцо, тогда это место принимается ими за гнездо. Как-то так. Послушав мудрую женщину, я перестал лазить по малодоступным местам и бурьяну, а обходил при сборе яиц уже известные «гнезда». В общем, стал знатным куроводом.
Комбат меня не хвалил, но и не ругал, что радовало. Месяца через полтора привез мне недорогой нетбук и USB-модем с самым дешевым тарифом от одного из операторов сотовой связи. Я дико обрадовался, и хотя днем скучать было некогда, но возможность пообщаться с друзьями согрела душу. Закончив с делами, сел, раскрыл аппарат, подождал, пока загрузится и уже почти ввел пароль для Контакта, как одна светлая мысль посетила мою бестолковую голову: я же вроде как в армии сейчас. Какое общение с друзьями? Придется же что-то придумывать и изобретать для такого вот вольного выхода в эфир. Не-ет! Я решительно закрыл окошко сайта и набрал в поисковике «Кулинария для чайников».
- Предыдущая
- 16/51
- Следующая
