Сплошное свинство - Онищенко Алексей - Страница 63
- Предыдущая
- 63/82
- Следующая
— Что ви хотеть через этот статья? — спросил я Римму. Свин протелепатировал мне дальнейший план действии. Картинка складывалась яркая, четкая. Мы занимались подобными процедурами не один раз.
— Я хочу сказать правду о группе.
— Ньет, ньет, я спрашивать не об этом. Что лично вы хотеть получить через статья? Какая вам лично есть от неё польза?
Римма удивленно блеснула стеклами очков.
— Это моя работа. Я обязана…
— Чушь. Ви не есть что-то обьязаны. И никто никому не обьязан. В этом есть сущность демократия. Изнт ит?
Римма согласно кивнула, погасила сигарету и крепко задумалась. Мы со Свином не теряли времени. Технология процесса следующая. У каждого человека есть два центра, где возникают желания. Первый находится в голове, за переносицей. Второй — в нижней части живота. Тот, что нижний, — природный. Желания там рождаются искрение, которых требует естество. Голова — другое дело. Большей частью желания в ней формируются не только и не столько самим человеком. Очень часто они навязываются извне. Разнообразные идеалы, корпоративные правила и тому подобная чушь впрыскиваются человеку за переносицу в виде жидкой энергетической субстанции. Дальше — чистая автоматика. Человек хочет свободы, хочет денег и тепла — ему впрыскивают инъекцию, которая заставляет его верить, что все вышеозначенные вещи можно получить только с торжеством коммунизма, демократии или корпоративного мышления. Вот и Римма хотела получить когда-то любовь и уважение. Желание это шло снизу. Но непокорный мальчик вдолбил в ее голову идеал непослушания — и она следовала ему всю жизнь, до встречи со Свином. По-хорошему с ней надо было провести глубокую разъяснительную работу, а потом путем сложных энергетических манипуляций выманить энергетическую занозу из головы.
Однако изгнание чужих энергетических субстанций из головы занимает очень много времени. Не день и не неделю. А мы располагали всего парой часов. Поэтому пришлось идти на крайние меры — пусть жесткие и ущемляющие кое-где достоинство госпожи Троцкой. Что делать: ее интересы выстроились в шеренгу против наших. Мы не колебались в выборе. Мы не были добрыми Санта-Клаусами, не были и святыми. И если ради достижения нашей цели надо пренебречь чьими-то переживаниями — что ж, пусть так оно и будет…
Для начала Свин проломил верхний энергетический центр Троцкой. Поскольку он подключил меня к своему видению, я наблюдал процесс в красках, детально. Искрящаяся оранжевая энергетика Свина сломила верхний голубой энергетический клубок Риммы и опрокинула его вниз, заставив стечь по позвоночному столбу в область паха. Римма почувствовала, что с ней что-то происходит, но поскольку в энергетику не верила, не нашла ничего лучшего, чем закурить новую сигарету. Современные люди очень часто предпочитают скрываться за дымом, вместо того чтобы наблюдать. Признаться, я и сам такой.
Низвергнутые навязанные извне желания достигли нижнего центра. Образовался маленький взрыв локального значения. Зрелище не из легких, когда все лелеянное столько лет рассыпается в прах перед мощным голосом истинных желаний. Римма сама не понимала, что с ней происходит. Почему какой-то случайный, плохо говорящий по-русски человек всколыхнул в ней такую бурю эмоций… На самом деле моя роль была более чем скромной. Все делал Свин, вонзивший в лицо журналистки немигающий взгляд своих черных маленьких глазок. Поскольку голова Риммы оказалась свободной, в нее проникли ее истинные желания. Троцкая выпрямила спину и резко сказала, почти выкрикнула.
— Мне нужны деньги!
— Отчинь карашо, — кивнул я. — Деньги есть свобода. Пусть и частичный свобода, но это — единственный вещь, который достойно хотеть в этот мир.
В этот момент за окном что-то грохнуло. Я поднялся на ноги и выглянул в холл. Мы настолько увлеклись происходящим, что забыли обо всем на свете. А между тем на улице бушевала настоящая буря. В воздухе носились сорванные с деревьев ветки. Старая мачта, на которой пионеры поднимали флаг, угрожающе скрипела. Порывы ветра натягивали старый трос, и он развевался в воздухе, с звенящим звуком хлопая о мачту.
— Непогода есть отчинь разгуляться, — объявил я, вернувшись на кухню.
Похоже, мои перемещения отвлекли и Свина. Он на какое-то время ослабил свое давление — и навязанная субстанция устремилась в голову, к своему привычному месту обитания. Римма шумно выдохнула и сняла очки.
— Ой, простите, что-то я не то говорю. Сама не знаю, как это у меня вырвалось.
Свин начал работу по новой. Ему требовалось какое-то время, чтобы восстановить свои позиции, поэтому я решил отвлечь Римму рассказами.
— Не надо простите! Вы говорить свое истинное желание.
— Это не мое желание. Это какая-то побочная дурная мысль…
— Ньет! — замахал руками я. — Это получаться спонтанно. А то, что спонтанно, — всегда истинно.
— Вы действительно так думаете? — спросила Римма.
Я подтвердил и в доказательство рассказал, безбожно коверкая свою речь, одну притчу, которую слышал в свое время от Священника. Суть ее заключалась в следующем. На собрание какого-то религиозного объединения, уже не помню какого, пришел отец вместе со своим восьмилетним сыном. Мальчик страдал слабоумием, поэтому отец посадил его в сторонке и дал подержать свисток, строго-настрого запретив дуть в него, а сам углубился в исполнение религиозных обрядов. В самом важном и торжественном месте церемонии мальчик неожиданно громко дунул в свисток. Все присутствовавшие на службе набросились на него с упреками. Но почитаемый мудрец, присутствовавший на службе, остановил верующих. Он сказал, что вся внешняя церемония не имела бы значения, если бы не свисток мальчика. Потому что Истина — в такой вот спонтанности, в непредсказуемом, в не решенном и не определенном заранее действии.
Когда я произнес последние слова, Свин вновь занял утраченные позиции. Его мощная энергетика вмяла навязанный сгусток желаний Риммы в центр ее живота. Истинные природные импульсы растворили в себе все посторонние идеи. А затем, согласно законам противодействия, действующим и в энергетическом мире, настало время отката. Ревущий, сминающий все на своем пути поток поднялся по позвоночному столбу и обрушился на мозги Троцкой — Римма буквально слетела с чана, на котором сидела.
Со стороны она напоминала душевнобольную: лицо покраснело, близорукие глаза бегали из стороны в сторону, короткая прическа растрепалась. Так всегда бывает, когда природные импульсы, долгое время тщательно сдерживаемые, берут над человеком верх. Римма ползала по грязному полу на четвереньках и повторяла всего одно слово: «Деньги!»
— Правильно, деньги. Вери, вери гут, — подтвердил я, доставая из кармана тренча пачку купюр, прихваченных мною из казино «Медуза». — Считаю: один, два, три тысяча…
Я бросил первую порцию купюр на пол, точно подачку собаке. Римма цепко схватила их.
— Еще пять тысяч…
Новые доллары полетели на пол. Женщина прилежно подобрала и эти.
— Еще пять тысяч…
Она ползла по следу зеленых бумажек, как крыса, почуявшая волшебные звуки флейты.
— И два тысяча на фуршет… сорри… на десерт. Итого вы получать от меня пятнадцать тысяч Ю Эс долларс.
Римма скомкала пачку, совсем недавно безмятежно нежившуюся в кармане моего тренча, и тесно прижала её к груди. Она сжимала доллары до хруста, она опускала лицо к груди и жадно втягивала воздух ноздрями, чтобы насладиться едва уловимым сладковатым запахом. Ее истинные желания вырвались наружу. Конечно, она наслаждалась не самими бумажками как таковыми — перед ее мысленным взором предстало то, что они могут ей обеспечить. А именно — свободу. Хотя свобода — донельзя затертое слово, признаю. На мой взгляд, это уместнее назвать «состоянием, когда все оставят меня в покое». Все, абсолютно все. Правительство, политики, террористы, националисты, налоговые инспекторы, религиозные проповедники, активисты бесчисленных обществ по защите прав кого-то или чего-то — когда в твоем кармане похрустывают дензнаки, этот бесконечный список можно торжественно сжечь при помощи зажигалки «Зиппо» и пустить пепел по ветру.
- Предыдущая
- 63/82
- Следующая
