Побег в другую жизнь (СИ) - "Sammy Lee" - Страница 19

• Предыдущая
• 19/50
• Следующая

Первая мысль была, конечно, о побеге. Но, позволив себе немного помечтать, я отбросил ее, как неосуществимую. Даже бросив кошек, куда я пойду с маленькой больной девочкой на руках, в чужой стране, без единого знакомого человека в пределах тысячи с лишним километров?

Из этого следовало, что единственный шанс для нас с Ости выбраться с минимальными потерями из этой переделки – наладить хорошие отношения с тем, кого придется лечить. Я не хотел налаживать вообще никаких отношений с кем бы то ни было в этой стране, но надо было думать не только о себе, но и об Ости. Рисковать ее жизнью и здоровьем из-за собственного самолюбия и желания сохранить мужскую гордость я не имел права. Да, тяжелые же деньки меня ждут…

Оказалось, что придется даже труднее, чем думалось. На следующее утро до зубной боли надоевший кивар Линдский увел с собой Ости, не сказав мне ни одного слова. Просто зашел, бросил ей: «Ты идешь со мной» и увел ее, я даже опомниться не успел. К полудню, когда он привел девочку обратно, я уже весь кипел от негодования:

- Господин капитан, - обратился я как можно более спокойным тоном, - не могли бы вы мне объяснить, что здесь происходит, и зачем я вам понадобился?

- Нет, я не могу, - он повернулся и собрался выйти. Этого стерпеть я уже не смог. С неожиданной для самого себя силой я схватил его за локоть и развернул к себе:

- Я имею право хотя бы знать, где и для чего я нахожусь. Я отвечаю за жизнь и здоровье этого ребенка и имею право знать, что с ней делают. И я ничем не погнушаюсь, чтобы добиться этого, можете мне поверить.

Я отпустил его так резко, что он даже пошатнулся. Подхватил на руки Барсика и плотно обхватил пальцами его шею. Мой хороший мальчик даже не шелохнулся.

- Видите? Они мне полностью доверяют. Я могу сделать с ними все, что угодно.

Каменная маска дрогнула в неясной усмешке:

- Чуть позже вам все объяснят, не нужно крайних мер, успокойтесь.

С-сука, еще и издевается. Нельзя было сразу так сказать? Меня трясло от бешенства. Если бы взглядом можно было убивать, кирия Линд осталась бы без наследника – даже хоронить бы нечего было. Увы, ничего больше сделать я не мог. Умница Ости подошла ко мне и обняла за пояс, тревожно заглядывая в лицо:

- Дима, меня только смотрели лекари, и все. Ничего плохого мне не сделали.

Я прижал ее к себе, продолжая прожигать взглядом имперца. Он как-то болезненно поморщился и вышел, ничего больше не сказав. В кои веки в его лице мелькнуло что-то человеческое.

После обеда, очень даже неплохого, который нам принес похожий на тень пожилой слуга, опять пришел кивар Линдский и наконец-то пригласил меня следовать за собой.

Да, это был действительно дворец, по крайней мере, по моим скромным меркам. Мы шли по бесконечным коридорам, по полам, выложенным мрамором и дорогим деревом, мимо стен, обитых кожей и шелком, затейливо украшенных дверей, картин и скульптур. Видимо, это на самом деле был дом генерала, кира Мейского, владетеля кирии – региона империи, сопоставимого с европейским графством. Такая роскошь, наверное, должна была подавлять и внушать смирение, но я только еще больше разозлился.

Меня привели в огромную светлую комнату, в которой находились три человека: генерал с уже знакомым мне мужичком и сидевшая в глубоком кресле пожилая женщина, в которой я с ходу опознал будущую пациентку. Даже несмотря на снедающее меня негодование, я почувствовал острую жалость, увидев ее. Легкий тремор кистей, который я только и видел, на самом деле был только самым первым и совершенно безобидным проявлением кармоха. У этой же женщины первая стадия явно уже заканчивалась: ее руки ходили ходуном от плеч до кончиков пальцев, каждая мышца как будто жила своей отдельной жизнью, дергаясь без всякого определенного ритма и смысла. На это даже смотреть было тяжело до невозможности, а уж что несчастная чувствовала, представлять просто не хотелось. Лицо у нее было совсем отчаявшееся и безжизненное.

Астис прошел вперед и встал рядом с мужчинами, я остался стоять у двери. На какое-то время в комнате повисло напряженное молчание. Нарушил тишину генерал:

- Что ж, наверное, сначала надо познакомиться. Меня вы, думаю, знаете, моего племянника, – кивок в сторону кивара, – тоже. Позвольте представить мою супругу, киру Риану Ордис, и моего личного лекаря, господина Белина.

- Наумов Дмитрий Александрович, - по всей форме представился я.

У генерала вздрогнули брови:

- Хотелось бы узнать более, э-э-э, короткое обращение. Боюсь, столь сложное имя мне не выговорить.

«Называйте меня просто: Ваше Высокопревосходительство», - подумал я и сухо ответил:

- Можете обращаться ко мне по фамилии – Наумов.

Слышать от кого-либо из этих людей: «Дима», как до сих пор я всем представлялся, нисколько не хотелось.

- Прошу присесть, господин Наумов, - генерал указал мне на одно из кресел, стоящее напротив остальных. Я сел, мужчины тоже. Это бы было похоже на переговоры, не будь силы столь неравны.

- Господин Наумов, - генерал откашлялся, - проведенные исследования и изучение записей наблюдавшего за ней лекаря подтвердили, что девочка, Ости Келтен, говорила правду. Она действительно больна кармохом, из записей лекаря следует, что диагноз ей поставлен больше полугода назад, и ей, вопреки всем известным наблюдениям, стало заметно лучше. Никакой причины такого улучшения лекарь в записях не указал, но девочка сама сказала об этом достаточно внятно. Ваши зверьки, похоже, действительно помогли ей. Очень интересно, откуда и они, и вы попали в королевство Дерей?

Я сделал вид, что не слышал вопроса.

- Ладно, это не столь существенно на текущий момент, – генерал подался вперед, глаза его мрачно вспыхнули. – Вы видели киру Риану и, полагаю, прекрасно поняли, чего я от вас хочу.

- Это я понял, - ответил я, стараясь не отводить от него взгляда, - я не понял другого – каков наш статус, меня и девочки: мы что, военнопленные? На каком основании я должен исполнять ваши… пожелания?

Генерал неприятно усмехнулся:

- Военнопленными вы не являетесь по определению – вы не солдаты вражеской армии, а мирные жители. И это хорошо, потому что королевство Дерей благополучно капитулировало, и как раз сейчас идет освобождение военнопленных. Так что можете считать себя моими вынужденными гостями. А исполнять мои пожелания, господин Наумов, - он еще ближе подался ко мне, - вы будете на том простом основании, что находитесь в моем доме и в моей власти. Причем не только вы сами, но и ребенок, к которому вы столь похвально привязаны. Ваше будущее, господин Наумов, целиком зависит от того мнения, которое у меня о вас сложится.

Крыть было нечем. Оставалось только гордо промолчать. От того, что все мои предположения оказались правильными, легче не стало. Будет хорошо, если мы с Ости сумеем выбраться из этого хотя бы живыми и здоровыми.

Лечение мы начали в тот же день. Я очень сомневался, что хоть что-то получится. Руки больной совсем не слушались ее, и ей едва удавалось удержать их на одном месте хотя бы минуту. Барсику это совершенно не нравилось, он нервничал, гневно орал, пытался вырваться. Хорошо, хоть в драку не лез. Я еле его удерживал в течение минут пятнадцати, потом он таки вырвался и убежал. Больная беззвучно заплакала, я только отвел глаза. Присутствовавший при этом лекарь, Белин, предложил:

- Надо его связать. Я принесу веревки.

- Нет, - неожиданно твердо сказала Риана Ордис, - он и связанный будет кричать и биться, а это очень неприятно. И он может что-нибудь себе повредить. Может, есть другой способ?

Меня внезапно осенило:

- Есть такая трава, которая может его привлечь. Назвать ее я не могу, не знаю, как называется на вашем языке, но по запаху узнаю.

Белин скептически хмыкнул, но все же повел меня в свой кабинет.

- Ее применяют как легкое успокоительное средство, - сказал я. – А коти привлекает ее запах.

• Предыдущая
• 19/50
• Следующая