Демон - Олден Марк - Страница 12
- Предыдущая
- 12/158
- Следующая
Остановившимися от ужаса глазами Юрико смотрела на экран, с забытой в пальцах сигареты сыпался пепел. Глаза Юки и Оман наполнились слезами, а Императрица обмахивалась веером и спокойно смотрела следующую часть фильма, снятого частным оператором.
Началась она ночной съемкой с носа яхты, отходящей от небольшой гавани, переполненной другими яхтами. В темноте едва различалась надпись на пристани: Порт Довиль. На борту движущейся яхты камера прошла вдоль шлюпок и вертолета, укрепленного на миниатюрной посадочной площадке, и опустилась под палубу, где тускло освещенный коридор привел ее к каюте в дальнем конце.
Каюту ярко освещали настенные лампы в виде морских коньков. Два иллюминатора были закрыты черными шторами, а бледно-зеленые стены почти целиком скрывались под белыми простынями. Если не считать кровати и столика, каюта была пуста. Обнаженная японка лежала на кровати, руки и ноги привязаны к четырем углам. Она была красивая, с изящной фигурой, форма глаз изменена — получился западный «круглый» вид. Женщину звали Ханако, а крики ее немой фильм не мог передать, только показывал.
У Юрико шумно перехватило дыхание, она попыталась встать, но один из мужчин удержал ее, надавив на плечи. Юрико и Оман съежились вместе, громко всхлипывая.
Несколько мгновений камера смотрела на Ханако, затем показала дверь в каюту, где стоял ожидая широкоплечий мускулистый мужчина. Выглядел он буквально как зверь, зверь легко узнаваемый, ибо этот образ часто появляется в японских легендах и фольклоре, фильмах и книгах. Он являл собою одну из разрушительных сил, которая в японском искусстве олицетворяет зло. Они. Демон.
На голову и лицо мужчины была надета голова демона: рога, выпяченные глаза и широкий рот с клыками. Длинные седые волосы спадали с головы демона до спины человека. Он был босиком и одет только в набедренную повязку из тигриной шкуры. На голых руках и ногах рельефно вырисовывались хорошо развитые мышцы. К пальцам обеих рук он прикрепил стальные лапы.
Демон вошел в каюту, задев своей тенью полумертвую от ужаса Ханако — и вот он уже в ногах кровати, смотрит на женщину, угрожающе неподвижный. Демон обошел кровать кругом, длинные седые волосы следовали за ним, чуть отставая, как дымка. Остановившись, он поднял руки с когтями, взгляд устремил в потолок, будто призывая богов из мистического прошлого — потом взобрался на кровать и оседлал Ханако, опираясь коленями по обе стороны ее тела. Демоническое лицо смотрело на нее, наблюдало, как женщина отчаянно пытается освободиться.
Левой рукой, основанием ладони, он надавил ей на лоб, прижал голову к матрасу, а когда камера приблизилась, демон когтем руки, вырвал у Ханако правый глаз. Обезумевшая от боли, она выдернула голову, и струйка крови окрасила демону голую грудь и руки. И впервые фильм стал звуковым: крики полуослепленной Ханако казались особенно ужасными именно потому, что перед этим так долго стояла тишина. Ханако продолжала кричать, когда демон вырвал ей второй глаз и окровавленными когтями вырезал у нее на груди слово «кицунэ».
Юка упала в обморок. Истерически рыдая, Оман бросилась в объятия тоже плачущей Юрико.
Императрица хотя и обмахивалась теперь веером помедленнее, глаз от экрана не отвела.
Следующая сцена. Грубо нарисованная заставка: Бангкок. Затем виды города: домики из тика, белые песчаные пляжи, деревянные дома на сваях двумя рядами по каналу, плавучий рынок из сампанов — узких лодок, груженных рисом, фруктами, выпивкой, мясными тушами, цветами. Вдруг — ночь, на экране Патпонг, знаменитый район «красных фонарей» в Бангкоке. Три квартала массажных салонов, дискотек, публичных домов, клубов под контролем наркотических организаций из Золотого Треугольника.
Бушующее море неона. Азиатские и западные туристы переполняют тротуары узких улиц. Те, кто проезжает на мотороллерах, моторных рикшах и в миниавтомобилях, замедляют скорость, чтобы поглазеть на переливающиеся огни, рекламы секс-шоу, таиландок в бикини с блестками, сидящих на высоких стульях у баров и вылавливающих клиентов. Одна женщина, с черной губной помадой и в белом парике, оставила свой насест, подошла к камере и попыталась лизнуть линзу. Кто-то оттолкнул ее в сторону.
Экран потемнел. Затем камера оказалась внутри полутемного тесного клуба с крошечной сценой и лестницей, ведущей на второй этаж. Бар, кабинки и столы — повсюду были только мужчины, если не считать проституток таиландок, каждая с номером, пришпиленным к верхней полоске бикини.
Мужчины и женщины смотрели на сцену, где голая женщина танцевала одна в бамбуковой клетке. Лицо ее было скрыто серебристой кожаной маской в виде лисьей головы. Черные волосы казались грубо обрезанными — причем совсем недавно. Танец у нее получался лихорадочный, почти бесконтрольный, изящных форм тело блестело от пота.
Камера приближалась к женщине, пока лисья маска чуть не заполнила экран. Сейчас, когда тело женщины ее не облагораживало, маска выглядела бестиальной, жестокой в полусвете. Камера опустилась к обнаженной груди женщины, где крупными буквами было вырезано слово «кицунэ». Кицунэ, лиса по-японски. Животное из японской мифологии и искусства, там оно известно как Обманщик — персонаж, который всех обманывает, но потом сам оказывается обманутым. Обманщик, чьи хитрые выходки часто оборачиваются против него самого и причиняют ему немалый вред. Женщиной была Ханако.
Камера показала ее правое плечо, надолго замерла на родимом пятне в виде звезды.
Затем камера перешла в зал, на экране появился средних лет негр с брюшком, его круглое лицо было испещрено прыщами. Пробравшись между столиками, он остановился у клетки Ханако. На нем была безрукавка с американского авианосца «Тикондэрога», в зубах сигара, и он держал бутылку из-под пива в руке. Просунув руку в клетку, он трижды постучал ею в пол — это было условным сигналом. Ханако перестала танцевать. Она стояла, тяжело дыша, груди вздымались и опадали.
Чернокожий поставил пивную бутылку ей между ног и опять стукнул в пол клетки. Потом он вытащил сигару изо рта и стал гладить себя в паху, наблюдая, как Ханако медленно приседает, нащупывает бутылку руками и направляет ее во влагалище. Она с усилием присела еще больше, вбирая бутылку. Чернокожий улыбнулся, качая головой. За его спиной бешено аплодировали мужчины.
- Предыдущая
- 12/158
- Следующая
