Звёздная стража - Нортон Андрэ - Страница 13

• Предыдущая
• 13/40
• Следующая

Миллз взобрался на гуена, и маленькая кавалькада двинулась в путь. Ее продвижение по местности было обозначено голубыми огнями фроннианских факелов. Всадники приближались к лагерю роялистов ниже по реке.

После отъезда Йорка Хансу не тратил времени. Приказы негромко передавались от одного к другому, и вскоре все солдаты пришли в движение. Палатки остались стоять, но остальное снаряжение рассортировали, оставив каждому солдату лишь одну смену белья, одеяло и одежду на случай холода. Раздали продовольствие и аптечки, затем по очереди отряды стали располагаться на недолгий сон. Когда Кана проснулся рано утром, лагерь как будто был разграблен, всюду валялись солдатские мешки, их менее ценное содержимое было беспорядочно разбросано. По-видимому, Хансу ожидал осложнений.

При свете солнца земляне смогли разглядеть палатки роялистов на речном берегу к востоку, а также штандарты отрядов, следовавших за ними по предгорьям. Лампы выключили, но снимать не стали. И если орде придется уходить налегке, их тоже придется оставить.

Хансу расставил вдоль реки людей. Заняв восточный пост, Кана заметил, что эти люди бросали в реку кусочки дерева, изучая течение. После часа исследований они отправились с докладом. Но Кана знал, что пытаться преодолеть здесь реку, особенно если это делать под огнем, равно самоубийству.

До этого не должно дойти. Ллоры просили о переговорах. Йорк вернется, и орда направится в Тарк. Если ллоры соблюдают правила войны, так оно и будет. Если…

По горным дорогам разъезжали ллоры. У всех были значки роялистов, но не один Кана подозревал, что большинство из них три дня назад участвовали в конфликте на противоположной стороне. Они были вооружены, но оружие находилось в чехлах и ножнах. Медленно проезжая мимо лагеря, они что-то выкрикивали. Ни один солдат не находил в их выкриках дружелюбия.

– Этот волосатолицый в голубом шарфе… – Мик присел рядом с Кана на передовом посту. – Я мог бы заставить его уважать землян…

Ллор с голубым шарфом жестикулировал, и жесты его были бы приняты за оскорбление на любой планете. Его сопровождала компания друзей. Своими одобрительными выкриками они побуждали его изощряться еще больше. Мик со вздохом рассматривал этого шутника, сожалея, что не может выстрелить.

– Разве сейчас твое время? – спросил Кана.

– Приказ Хансу удвоить посты Пахнет отвратительно, и не только от волосатых. Йорк ушел уже десять часов назад. Для переговоров столько времени не требуется. Ты принес с собой свой багаж?

– Конечно, – Кана пнул сверток у ноги. – Но Хансу не станет выступать, пока не получит приказ Йорка.

– Я так не думаю. Погоди! Что это?

Солнце Фронна, бледное и слабое в сравнении с Солнцем, согревающим Землю, но все же оно дает достаточно света. За кривляющимися ллорами, с края небольшого леса на берегу реки, его бледные лучи отразились от какой-то яркой поверхности. Вспышки долетали до землян через правильные интервалы:

SOS, SOS…

Три буквы их языка! Крик о помощи, настолько древний, что его происхождение терялось в тумане земного прошлого, сигнал, который мог послать только землянин. Кана положил ружье.

– Займи мое место! – и он пополз, прежде чем Мик смог остановить его. Долгие часы дежурства на этом посту не прошли напрасно. Существовала возможность, правда нелегкая, подобраться к рощице незаметно для разъезжавших ллоров.

Кана свесился с крутого берега, нащупывая опору носками сапог. С трудом он смог сползти. У основания утеса рядом с бегущей водой лежала узкая, шириной в фут, полоска песка и гравия. Прижимаясь спиной к стене утеса, закрытой от наблюдения сверху, – разве что кому-нибудь придет в голову наклониться, – Кана продвигался вдоль потока.

Раз или два его ноги погружались в кипящую воду, и он цеплялся пальцами в поисках опоры. Хуже всего была потеря чувства расстояния. Каждые несколько футов он останавливался и смотрел вверх, ожидая увидеть ветви деревьев.

Ему показалось, что прошло не меньше часа, прежде чем нависшая над берегом зеленая листва позволила повернуться ему лицом к утесу. В пределах досягаемости находились корни, и Кана начал подъем. Глиняная пыль покрывала лицо. Держась одной рукой, другой он протирал глаза. Ногти у него были сорваны, мундир покрылся пылью и грязью, но он, наконец, добрался до колючего кустарника.

– Земля? – негромко произнес он. Услышав ответ, он быстро пополз вперед такой стон могло вызвать только настоящее страдание.

Продвижение вперед привело его на западный край рощи. Под упавшим деревом, закрытый от ллорских всадников лишь тонким покровом листвы, лежал человек.

Увидев страшные ожоги, покрывавшие тело человека, Кана едва решился дотронуться до него. Раны от бластера! Кана знал, что прикосновение принесет раненому мучительную боль. Почерневшее, обгоревшее тело дрогнуло, раздался стон. Сжав губы, Кана притронулся второй раз, преодолевая слабое сопротивление раненого. Наконец, ему удалось повернуть его лицом к свету. Бластер не затронул лицо, и, хотя оно было искажено, Кана узнал раненого.

– Дик! Что…, что они сделали?

Темные глаза, затуманенные болью, остановились на Кане, словно Дик Миллз, притягиваемый всеподчиняющим чувством долга, возвращался из бесконечного удаления.

– Все мертвы… Харт Дейвис…, скажи Хансу… Харт Дейвис… Кана кивнул:

– Я должен сказать Хансу, что виноват Харт Дейвис? Темные глаза согласно прикрылись ресницами: да, так…

– Не…, не один… Галактический агент, скрытый…, сжег нас, – остатки былой силы вернулись в голос Дика. – Пытался…, пытался добиться…, чтобы Йорк присоединился к изменникам. Когда Йорк отказался, сжег нас сзади. Все мертвы…, меня тоже сочли мертвым. Агент подошел…, посмотрел. Я видел его ясно…, агент…, скажи Хансу: за Дейвисом стоит ЦК. Полз…, полз…, часы и часы полз, у них только бластеры…, тяжелого оружия нет. Скажи Хансу…, бластеры…

– С ними галактический агент, и у них оружие ЦК, – повторил Кана с холодным ожесточением.

Несколько мгновений Миллз лежал неподвижно, собираясь с силами.

– Скажи Хансу…, за всем этим ЦК…, нас уничтожат, если смогу… Не должны застигнуть вас здесь. Назад к кораблям…, доложить командованию…, доложить… – одна из обгоревших рук вцепилась в рукав Кана. Тот торопливо пообещал:

– Я ему скажу. Дик.

– Сзади…, ни одного шанса… Харт Дейвис… – шепот Миллза затих. Затем он произнес ясно и отчетливо:

– Окажи Милосердие, товарищ!

Кана с трудом глотнул, во рту у него сразу пересохло. На мгновение он снова оказался в церкви на Земле, за полгалактики от Фронна. Его обучили ритуалу, он знал, что должен сделать. Но, вопреки всем инструкциям, он не верил, что ему придется когда-нибудь оказывать Последнее Милосердие.

Полные боли глаза Дика настойчиво смотрели на него. Выполнив свой долг, Миллз ждал, когда его отпустят из мира боли.

Кана знал, что означают эти раны. Даже медики на Секундусе ничего бы не смогли сделать для него. Да и переправить его туда невозможно. Медленно, стараясь не причинять Дику лишней боли, он опустил его на землю и достал свой нож, который все солдаты носят на груди. Это был нож Милосердия, с ним не расстаются ни наяву, ни во сне, его носят с собой всю жизнь и применяют только для одной цели.

Кана прижал крестообразную рукоятку к губам Миллза и произнес соответствующие слова. Собственный голос казался ему незнакомым. Искаженные болью губы Миллза пытались вторить ему.

– …и вот я посылаю тебя домой, брат по оружию, -закончил Кана и не мог тянуть дальше. Нож опустился точно в то место, куда указывала инструкция. Кана был один. Он сунул окровавленное оружие в ножны. Очистить его можно было только в земной почве. Оставалось еще одно: тело Дика Миллза нельзя оставлять ллорам, а нести его с собой в лагерь у Кана не было сил. Кана снял с пояса патрон. Осторожно сорвал с него крышку и положил патрон на тело. Потом бросился к утесу. Он еще не успел спуститься, как раздался взрыв, и когда земля улеглась, найти Дика Миллза было невозможно.

• Предыдущая
• 13/40
• Следующая