Угрюмый дудочник - Нортон Андрэ - Страница 33

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая

— Очень похоже на то. И у нас для начала есть больше, чем у переживших кораблекрушение. Нам принадлежит все, что здесь осталось. Это наше — без всякого сомнения.

— Машины не будут работать вечно. Большинство из них мы даже не сможем обслуживать. А когда все остановится…

Да, мы будем предоставлены сами себе. Надо закрепиться до того, как остановятся машины. Это значило заглядывать на годы вперед, а я все еще не хотел — пока не припрет. Думаю, Теду такие мысли нравились не больше, чем мне. Он замолчал. До конца дня мы говорили немного и только о том, что встречалось по пути. Мы заночевали у ручья в небольшой роще. Костра не разводили. Дежурили по очереди, утром съели чрезвычайный рацион и отправились дальше.

К полудню мы подошли к знакомым полям. Скот бесцельно бродил на свободе. Несколько животных с жалобными криками пошли за ними, но мы прогнали их, так как не хотели привлекать к себе внимания.

И вот мы в Кинвете — в том, что когда-то было Кинветом. На лентах я видел картины военных разрушений на других мирах, но значили они для меня не больше, чем художественные или исторические ленты, — на них события, которые прямо тебя не затрагивают. И то, что я увидел здесь, подействовало, как удар в лицо. Обгорелая изрытая земля, остатки домов и лабораторий, которые мы знали всю жизнь. Ни один ориентир не остался цел, чтобы напомнить о поселке. Как будто все, сделанное людьми, раздавили ударом гигантского кулака.

— Нет! — у Теда вырвался стон. Он не побежал туда, в зону разрушений; смотрел на меня с искаженным лицом.

— Что…

— Должно быть, это мы слышали в пещерах.

— Но почему?

— Вероятно, мы никогда не узнаем.

— Я… я… — он размахивал станнером, как будто это был бластер, а перед нами — преступники, совершившие это.

— Побереги заряды… они нам еще понадобятся.

Обещание возмездия на него подействовало.

— Куда теперь?

— В порт.

Но я не надеялся, что там лучше. Мы собирались остановиться в Кинвете, но теперь даже близко к нему не хотелось подходить. Мы пошли быстрее, чем раньше, стараясь как можно дальше уйти от этого страшного места. Уже давно стемнело, когда мы заночевали в сарае на краю поля — в нем обычно хранили урожай. Между Кинветом и портом почти сплошь возделанные земли. Наступала пора уборки урожая. Жатва уже началась, потому что на некоторых полях мы видели только стерню, хотя нигде не было ни мешков с зерном, ни полевых роботов. Вероятно, нам придется позаботиться об урожае. Тут слишком много его для нашей маленькой группы, но я не мог допустить, чтобы он погиб. С начала войны нас приучили беречь каждое зернышко.

На следующее утро мы подошли к окраинам Итхолма. Возможно, поселок не пострадал, как Кинвет, но в пещерах мы ощутили не один бомбовый удар. На обратном пути можно заглянуть и в Итхолм, и в Хайсекс, но сейчас важнее порт. Мне показалось, что если кто-то выживет, то он будет в порту.

Мы шли быстрым шагом, которому учат рейнджеров. Переход, отдых, опять переход — рейнджеры переняли эту манеру у службы безопасности. Это самый быстрый способ передвижения пешком, а полями так можно идти долго. Но мы были еще за пределами порта, когда увидели две металлические колонны, устремленные в небо.

— Корабли! — воскликнул Тед.

— Тише!

Я схватил его за руку и потянул в кусты, отделявшие одно поле от другого. Теперь нужна вся скрытность и хитрость. Несомненно, не правительственные корабли, но и не корабли вольных торговцев — эти могли приземлиться, только если их заставили.

— Патруль? — не утверждение, а вопрос.

Теперь мы крались, перебегая от одного укрытия к другому. Может, мы ошибаемся: поселенцы подали сигнал, и корабли прилетели на выручку. Если так, мы в безопасности. Но я решил ничего не принимать на веру. У ворот, ведущих в порт, следы беспорядка и борьбы. Следы огня, расплавленные участки — здесь использовали лазер. Мы миновали разбитые хопперы, флиттер, ударившийся о крышу дома. Но ни звука, ни следа живого. Наконец мы добрались до ворот и скорчились за хоппером, искореженным лазером. Я достал бинокль.

Корабли долго находились в космосе — это было видно по состоянию их бортов. Ближний к нам больше не поднимется. Его дюзы сильно изувечены. Я удивился мастерству пилота, посадившего корабль с такими дюзами. Он, должно быть, сам потерял речь от такой удачи. На обоих кораблях полустертые надписи. Какие-то вооруженные силы. Корабль беженцев здесь не приземлялся — но, может, это те два, что последовали за ним и требовали тех же условий? Люки открыты, трапы спущены, но ничего не движется. Я бросил взгляд на один трап, долго смотрел на него, потом поднялся.

— Что, Вир?

— На трапе мертвец. Думаю, можно не бояться кораблей. Пошли в здание порта.

Мы не приближались к кораблям, но достаточно приободрились, чтобы в открытую пройти по полю к зданию администрации. Мягкие подошвы наших лесных ботинок не производили никакого шума в залах, где недавно стучали космические сапоги. Здесь были следы запустения еще до катастрофы — закрытые двери, секции зала, где уже давно никто не ждал разгрузки, не собирались инопланетные пассажиры — так было уже много лет. Терминал напоминал памятник — не мертвому герою, а мертвому образу жизни. Я обнаружил, что дрожу, несмотря на удушливую жару. Наша первая цель — центр связи. Здесь царил дикий беспорядок. Все свидетельствовало о схватке. Приборы изрублены лазерными лучами, на полу засохшая кровь. Видны были и попытки восстановить центр. На одном столе лежали инструменты, проводка обнажена. Думаю, это передатчик сигналов кораблям на орбите.

Но ремонт едва начался, и даже если бы я мог, я не знал, как его продолжить. То, что мы искали, находилось дальше, в небольшой комнате. Перешагивая через обломки, мы пошли туда. Дверь сопротивлялась, пришлось нам обоим нажать изо всех сил. Она заскрипела и открылась. За ней, на помосте, находился космический маяк — когда-то находился! Осталась же от него масса расплавленного металла, вряд ли нужного кому-нибудь на Бельтане.

— Нет маяка, — после долгого молчания сказал Тед. — Здесь тоже сражались.

— Кто-то, наверно, хотел включить его, но был пойман…

Хоть я и не верил в помощь из космоса, но теперь ощутил утрату; все вокруг будто потемнело; разорвалась последняя нить, связывавшая нас с прошлым миром. Я повернулся и, так как Тед не сразу пошел за мной, а продолжал смотреть на оплавленную глыбу, положил руку ему на плечо.

— Идем. Сейчас это бесполезно. Есть еще одно место в здании, куда я должен зайти. Тоже не за помощью, а за ответом на вопрос. Но этот ответ мне нужен.

Здесь должен быть ключ к происшедшему. Сюда отовсюду ежедневно приходили рапорты, и хранились они в памяти компьютера. Если он не уничтожен, можно найти самые последние сообщения и узнать, что произошло. Я сказал об этом Теду, и мы, минуя разрушенный центр связи, побрели в поисках банка данных Бельтана.

Я ожидал увидеть и компьютер разрушенным, но нет: либо схватки здесь не было, либо никого не интересовали записи. Подойдя к контрольному пульту в центре комнаты, я принялся изучать кнопки на панели. Переднюю стену занимал экран, он давал визуальные ответы на вопросы. А в стены встроены реле, содержащие не только полную историю планеты от Первой Посадки, но и доклады всех лабораторий. Большинство из них закрыты, а код доступа к информации мне не известен. Я заколебался. Какая комбинация выдаст нам сведения о происшедшем в последние дни? За неимением лучшего набрал ключевое слово «беженцы»: ведь именно прибытие первого корабля беженцев вызвало все последующие события.

— Четвертый день, шестой месяц, сто пятый год после Первой Посадки…

Запись неожиданно громко прозвучала в помещении; я уменьшил громкость. Продолжалось перечисление фактов — корабль беженцев запросил разрешение на посадку, она разрешена на севере. Было добавлено несколько данных о новом поселке. Затем говорилось о появлении новых кораблей, опять просьбы о посадке, встреча между представителями кораблей и Комитетом, решение о всеобщем голосовании. Пока что все это мы знали. Но дальше начиналось неизвестное. Я наклонился вперед, слушая, что было дальше.

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая