Трое против колдовского мира - Нортон Андрэ - Страница 9

• Предыдущая
• 9/37
• Следующая

— Да посмотри на нее! Посмотри на нее хорошенько!

Ему пришлось повиноваться. Он посмотрел на ту, что выдавала себя за Каттею. Постепенно он перестал сопротивляться, по-моему, я победил. Каттея, улыбаясь, как ни в чем не бывало, продолжала твердить его имя, словно знала одно единственное слово.

— Кто… кто она?

Я отпустил его. Теперь и ему было ясно, что это не наша сестра. Но если это мираж, то где настоящая Катгея? И девушка не исчезла после того, как мы узнали правду. Я дотронулся до ее руки — под пальцами я ощутил плоть, человеческое тепло. Если это галлюцинация, то такой нам еще видеть не приходилось.

— Не знаю, кто это — но не та, кого мы ищем. А если бы мы забрали ее и ушли… — Кемок не договорил…

— Ты прав. Колдуньи одержали бы победу. Но если это двойник, то где наша сестра?

Кемок постепенно приходил в себя после того, как чуть было не совершил ошибку.

— Эта — эта пришла оттуда. — Он указал на дверь. — Значит вон там, в противоположной стороне находится та, которую мы ищем.

Похоже, он прав, по крайней мере, другой идеи у меня не было.

— Кемок… — она снова протянула к нему руки. Она смотрела на него и звала к стене, показывая, куда нужно бежать. Он вздрогнул, отвернулся.

— Киллан, скорее — нужно спешить!

Повернувшись к ней спиной, брат побежал к дому, я — следом, с ужасом представляя, как в любой момент раздастся за нашими спинами крик той, что выдавала себя за нашу сестру, и все проснутся. Вот она, эта дверь. Кемок первым коснулся ее. Я представил, какие крепкие засовы должны быть на ней. Как нам с ними справиться? Но дверь легко поддалась, и Кемок заглянул в темноту.

— Держись за мой пояс, — приказал он. — И в его голосе прозвучала такая настойчивость, что я подчинился. Соединившись, мы нырнули в кромешную тьму.

Кемок продвигался быстрыми, решительными шагами, словно знал дорогу. Мое плечо задело косяк еще одной двери. Кемок свернул налево. Я протянул свободную руку в сторону и коснулся стены — наверное, коридор. Затем брат остановился, резко повернул направо, раздался звук открываемой двери. Свет, тусклый и еле различимый, но свет. Мы стояли на пороге маленькой комнаты, похожей на келью. Я выглянул из-за плеча Кемока. На краю узкой кровати сидела она и ждала нас. В ней не было той свежести, улыбчивости, нетронутой красоты, что у той, в саду. Опыт тоже отложился на лице этой девушки, но иначе. Красота ее не была похожа на оружие, она словно и не догадывалась о ней. Губы ее разомкнулись и безмолвно произнесли два имени. После этого Каттея вскочила на ноги и побежала к нам, протянув руки к обоим.

— Быстрее, о, быстрее! — шепот ее был еле слышен. — У нас так мало времени!

На этот раз никаких сомнений не было. Я схватил Каттею за руку, никаких галлюцинаций! Наша сестра! Затем мы втроем нырнули в темноту, выбрались на свежий воздух ночного сада. Той, второй Каттеи, не было. «К стене, в рощу» — она все время мысленно поторапливала нас. Каттея подобрала длинный подол платья, с треском отдирая его от кустарников, за которые он цеплялся, словно хотел задержать беглянку. Теперь мы уже ни от кого не прятались, главное — скорость. Задыхаясь от усталости, мы добежали до того места, где спрятали своих торских скакунов. Как только мы оседлали лошадей, раздался глухой звук колокола. Чем-то он напоминал те раскаты, что мы слышали прошлой ночью во время движения гор. Лошади наши заржали, будто испугались повторения кошмара. Мы поскакали прочь от этого места, и я прислушивался ко всем посторонним звукам — но гром не грянул, земля была спокойна. На всякий случай я спросил Каттею:

— Какая будет погоня?

Волосы ее развевались, глаза блестели. Она повернулась ко мне.

— У них есть другие слуги, но сегодня их нет…

Даже торские скакуны еле выдерживали ту скорость, с которой мы неслись по долине. Я знал, что они волнуются и могут встать на дыбы. И на то были свои причины. Я вложил все свое умение обращаться с животными в то, чтобы успокоить их, восстановить равновесие.

— Отпустите поводья! — приказал я. — Они пойдут сами — отпустите поводья!

За наших с Кемоком лошадей я не боялся, но в той, на которой скакала Каттея, уверен не был. Торские скакуны подчинились не сразу. Сначала они продолжали нестись во весь опор, но, почувствовав мой приказ, начали успокаиваться, а затем перешли на шаг. Над головами вдруг раздался режущий ухо вой — услышав хоть раз в жизни голос снежного барса, никогда его не забудешь. Они, безусловно, некоронованные владыки гор. Но непонятно, что ему нужно в здешних краях, так далеко от тех мест, где он привык охотиться. Может быть, тот зов, что заставил нас покинуть границу, услышали животные и покинули привычные места обитания?

Мой конь встал на дыбы, заржал, словно барс очутился перед его мордой. Кемок тоже с трудом справился со своей лошадью. Но скакун моей сестры как ветер пронесся мимо нас, и остановить его, как я ни старался, было невозможно. Его переполнял ужас. Вероятно, он представил, что снежный барс приготовился к прыжку и выбрал его своей жертвой. Необходимо было укротить скакуна Каттеи — я связался мысленно с сестрой и попытался усмирить ее коня. Это оказалось нелегким делом, так как мне нужно было удерживать собственного. Наконец удалось приказать ему пересилить страх перед барсом.

Я оглянулся на Кемока и произнес сквозь стиснутые зубы:

— Мы можем не справиться с лошадьми!

— Была ли это уловка колдуний? — спросил он.

— Наверняка. Будем скакать, сколько сможем.

И мы помчались дальше, с Кемоком во главе, по той дороге, что он выбрал заранее. Я держался чуть поодаль на случай нападения. Лишь усилием воли я удерживал себя в седле, валясь от усталости и напряжения, я, который верил, что силен настолько, что в состоянии выдержать все, особенно в последние дни существования Эсткарпа. Каттея ехала молча, она давала нам силы двигаться к цели.

Свет! Может быть, занимается заря? Нет, не похоже… Огонь! Прямо перед нами! Кемок натянул вожжи, Каттея поравнялась с ним, чуть позже я встал рядом. Зловещая огненная стена преградила нам путь. Лошади под нами опять забеспокоились, начали пофыркивать, мотать головами! Заставить их пройти сквозь эту стену невозможно. Каттея медленно оглянулась по сторонам, словно искала ворота среди огня. Затем она издала звук, похожий на смех.

— Неужели они решили, что я так глупа? — властно спросила она, но не у нас, а у самой природы. — Не верю! Ничему этому не верю!

— Иллюзия? — спросил Кемок.

Да, но я ощущал запах дыма, слышал, как потрескивают языки пламени. Сестра кивнула. Теперь она смотрела на меня.

— Мне нужен факел!

Лошадь чуть не сбросила меня, потом понеслась прочь. Я с трудом заставил ее остановиться, успев сорвать на ходу сухую ветку. Отдав ее Кемоку, я достал из поясной сумки спички и запалил. Ветка загорелась не сразу, словно не хотела подчиняться моей воле. Наконец она вспыхнула, Каттея выхватила ее из руки Кемока и начала размахивать ею в воздухе, чтобы получился настоящий факел. Затем она поскакала вперед. Я заставил ее скакуна ринуться прямо к огню. Каттея размахивала своим необычным оружием из стороны в сторону, и вскоре появилась новая, созданная сестрой, стена пламени. Две огненные преграды шли друг на друга, словно их притягивала какая-то неведомая сила. Но как только яростный огонь столкнулся с тем, что зажгла наша сестра, он моментально исчез!

Продолжал гореть лишь факел… Каттея снова засмеялась, и на этот раз в ее голосе звучало удовлетворение.

— Детские игры! — закричала она. — Не могли придумать что-нибудь получше, колдуньи?

Из горла Кемока вырвался крик протеста, он поскакал к ней, протянув свою несгибающуюся руку вперед.

— Не дразни их! — приказал он. — Нам повезло.

Когда она посмотрела на него, а потом перевела свой взгляд на меня, глаза ее светились, но лицо приняло какое-то отчужденное выражение.

• Предыдущая
• 9/37
• Следующая