Рог Юона - Нортон Андрэ - Страница 26

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая

Юон первым вскочил на ноги, и прежде, чем Дорбрай успел подняться, герцог ударил его копьем прямо в незащищенное горло, и убил великана. Затем Юон вскочил на его коня и поскакал обратно в самую гущу сражения. И никто не смог даже коснуться Юона, из-за его высочайшего боевого искусства и из-за волшебных самоцветов, зашитых в его поясе.

Наконец армия сарацинов с позором бежала, и персияне вышли из этой сечи победителями. Они разбили палатки возле реки и всю ночь пировали победу, наслаждаясь рассказами о своих ратных подвигах.

Утром они бросились в погоню за бежавшими сарацинами и преследовали их аж до самой Акры, где нашел себе убежище эмир. Он рассылал оттуда гонцов ко всем неверным, прося тех о помощи. Несколько гонцов попали прямо в руки персиян, и, узнав от них известия, которые те несли с собою, Юон обратился к шаху:

— Мой господин, благодаря вечной милости Господа нашего Иисуса, мы совершили много великих деяний, освободили множество людей из Палестины от законов неверных. Однако пока мы совершали наши подвиги, мы потеряли многих славных бойцов, а Персия сейчас от нас очень далеко. Поэтому мы не можем надеяться на помощь оттуда. А если эмир отправил повсюду послания с просьбой о помощи, и если на них откликнется хотя бы самая малая толика людей, то наши враги сравняют нас всех с землею и превратят в дорожную пыль. Посему с нашей стороны было бы мудро довольствоваться тем, что мы уже взяли и не поддаваться алчности в поисках большего.

И все присутствующие при этом разговоре громко поддержали этот мудрый совет, и в конце концов персидский правитель согласился, что так поступить будет правильно.

Но этой ночью Юон видел зловещий и ужасный сон. Словно наяву он стоял на широкой площади какого-то города без крепостных стен. Там же разожгли костер, чтобы предать огню какого-то преступника. И пока он наблюдал за приготовлениями к аутодафе, из города вышла длинная процессия людей, волочащих свою жертву для сожжения. И, приглядевшись, он увидел, что тот, с кем так жестоко обращались эти люди, оказался вовсе никаким не преступником. Этим человеком была его красавица жена!

Он проснулся с криком ужаса и отчаяния и побежал прямо к шаху, чтобы рассказать ему о своем видении. Юон сказал, что он должен как можно скорее возвращаться во Францию, чтобы этот страшный сон не оказался вещим.

Шах, услышав его рассказ, застенал, ибо ему не хотелось расставаться с герцогом, однако дал Юону самых закаленных в боях воинов, а в придачу великие богатства. И еще он пожелал ему удачи и защиты Господа. Так Бернар с Юоном снова сели на корабль, отходящий к их родным берегам, но на этот раз их сердца трепетали не от радости, а от лишь от страха.

Теперь городом Бордо управлял губернатор, назначенный императором, и он правил там уже целый год. Он взвалил на плечи жителей этого гордого города непосильную ношу, и люди часто вспоминали их герцога Юона и его славную супругу, а в сердцах их горела лютая ненависть к императору. В Бордо по-прежнему остались люди, некогда служившие в герцогском замке и принимавшие участие в его защите от подлого посягательства врага. И вот они собрались вместе и сговорились в нужный час храбро вырваться на свободу.

Однако среди них находился предатель, и он донес о заговоре губернатору. Поэтому под покровом ночи в некоторые дома ворвались вооруженные люди и вытащили из теплых постелей тех, кто осмелился надеяться на лучшие дни. Всех их крепко связали и доставили к губернатору, чтобы быстро осудить их и, заковав в тяжелые цепи, отправить в Майнц, где единственным их будущим станут виселицы и крепкие веревки.

Это печальное известие дошло до аббатства Клуни, где настоятелем служил любимый дядя герцога, который теперь стал защитником и воспитателем его дочери. Он тотчас же собрал рыцарей, которые несли службу в Клуни. Почтенный аббат приказал им выслать своих людей вперед, чтобы те устроили засаду на императорских солдат и освободили приговоренных к смерти.

Все случилось так, как и намечал аббат. Императорские солдаты потерпели полное поражение, а их командир, барон из личной свиты императора, был убит. А освобожденные бордоссцы пришли в Клуни просить убежища и защиты у старого аббата. Заодно они разработали множество хитроумных планов на тот день, когда они снова смогут войти в свой город с победой.

Когда плохие известия дошли до императора, он чуть не задохнулся от ярости и пребывал в оцепенении до тех пор, пока не заорал:

— Эти проклятые бордоссцы — упрямые, неподдающиеся дьяволы! Я думаю так. Пока жив хотя бы один человек из дома Юона, они не перестанут бороться против меня, и будут поднимать свои чертовы головы снова и снова! Посему я должен положить этому конец раз и навсегда. Сам Юон, разумеется, погиб где-нибудь в море, иначе он давным-давно бы уже вернулся на запах моей крови, как охотничий пес за добычей. Поэтому давайте выведем герцогиню Кларамонду за городские стены и там сожжем ее, как изменницу, а всех, кто остался в Бордо, мы просто повесим!

И ни один человек из его окружения не смог бы отговорить его от этого злодеяния или хотя бы смягчить приговор.

И вот за стенами города разложили огромный костер из сухого дерева, именно такой, какой Юон видел в своем кошмарном сне. Скоро рядом с ним вырос целый лес из виселиц, чтобы повесить на них тех бордоссцев, кто остался в живых после падения города.

В назначенный день герцогиню Кларамонду и ее людей вывели из тюрьмы и повели навстречу их несчастной судьбе. Они являли собою такое печальное зрелище, что жители Майнца громко протестовали против жестокости своего правителя-императора, утверждая, что на город или страну, совершившую такое отвратительное деяние, обязательно обрушится кара небесная и все прочие беды. И неважно, кто уготовил им такую участь! Люди запирали на засовы двери и окна и сидели дома в темноте печали, молясь за свои души и души тех, кого ожидала ужасная смерть.

Случилось так, что императорский наследник герцог Гильдеберт ехал на коне в Майнц и увидел жителей Бордо во главе с их герцогиней. На ногах их гремели тяжелые оковы, и герцог понял, что их ведут на казнь. И он спросил у стражников, в чем дело. Когда ему рассказали правду, он, преисполненный печали и ужаса, пришпорил коня и галопом прискакал к императору. Представ перед ним, молодой человек громко сказал:

— Ваше величество, именем Господа нашего, умоляю вас не делать этого! Ибо если эта прелестная дама и ее люди умрут, как вы приказали, то ваше имя войдет в историю, а люди будут вспоминать вас, как самого ужасного и отвратительного человека на свете! Если между вами и герцогом Юоном возникла смертельная вражда, то преследуйте его, а не беззащитных женщин и узников, сдавшихся на вашу милость. Пощадите же их ради истинного милосердия!

Но ненависть полностью ослепила императора, а сердце его стало твердым, как кремень, когда он выслушивал просьбу Гильдеберта. Поэтому он холодно ответил молодому человеку:

— Дорогой герцог, вы, верно, забыли, с кем разговариваете. Если вы не заставите ваш глупый язык замолчать, то это может закончиться для вас так же, как и для тех изменников.

И когда Гильдеберт запротестовал опять, его друзья силой увели его, чтобы император сгоряча не выполнил свою угрозу.

А тем временем все бордоссцы, будь то рыцарь, будь то простолюдин, подходили к виселицам. На их шеи уже набросили пеньковые веревки. Герцогиню Кларамонду крепко привязали к столбу, и вокруг нее набросали сухих веток…

В то же самое время король Оберон устроил веселую пирушку для своей родственницы, бесподобной и несравненной леди Морганы, и все неистово веселились вокруг, кроме самого Оберона, сидевшего с поникшей головой и печальным выражением лица, пока сама леди Моргана не обратилась к нему со словами:

— Что с тобой, мой прекрасный кузен? Вокруг все веселятся и резвятся от души, а ты сидишь здесь в одиночестве, тоске и печали. Что с тобой происходит, дорогой?

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая