Сборник Поход «Челюскина» - Коллектив авторов - Страница 19
- Предыдущая
- 19/185
- Следующая
К восьми часам утра другого дня «Красин» вывел нас из льдов. Наши пути разошлись: он взял курс на гавань Диксон, где стоят пароходы, а мы — на восток. Мы распрощались, обмениваясь сигналами, и скоро «Красин» скрылся в тумане.
Идем полным ходом, через каждые три-четыре часа делая остановку для гидрологических работ. Глубины здесь небольшие — всего 35–40 метров, и на каждую остановку затрачиваем 20–35 минут.
Лед встречается редко; он здесь не препятствует нам, и «Челюскин» идет полным ходом.
22 августа в час ночи прямо по курсу мы встретили тяжелый лед. Пришлось взять направление правее и пойти вдоль кромки.
Идем редким льдом. Впереди, с севера на восток, видны пространства чистой воды. Осторожно пробираемся туда, однако уже в 10 часов 30 минут снова пришлось повернуть на восток от встретившихся ледяных полей. Они становятся все значительнее. Не застрять бы!
Решено сделать воздушную разведку льда. Подыскали льдину-аэродром. Остановились. Стрела подняла с палубы нашу голубую «птичку» — маленький самолет-амфибию «Ш-2» — и тихо опустила на лед. Расправились ее крылья. (Когда «птичка» на судне, крылья-плоскости у нее сложены, и места она занимает немного больше, чем судовая шлюпка.) У мотора завозился механик Жора Валавин.
Затем самолет спустили на воду, и в шесть часов вечера он понесся в первую ледовую разведку для «Челюскина». Вместе с пилотом Бабушкиным полетел капитан Воронин.
Через 45 минут самолет вернулся, и его подняли на палубу. «Челюскин» двинулся вперед и спустя час вышел в прогалину чистой воды.
Идем на восток. Временами приходится изменять курс, огибая скопления льда. Большей частью идем малым ходом.
После полуночи 23-го увеличили ход до полного, оставляя в стороне крупные льдины. Около шести часов утра накрыло туманом. «Челюскин» вошел в более сплоченный лед. Застопорили машину и стали дрейфовать на запад вместе со льдом. В 8 часов 30 минут [89] утра немного прояснилось, и мы смогли снова продолжать свой путь.
До четырех часов дня пробираемся в крупном льду. Пасмурно. Временами идет мелкий снег. Ползем медленно — за четырехчасовую вахту продвинулись всего на 10–11 миль.
В девять часов вечера внезапно обнаруживаем лотом малую глубину: всего 14,5 метра! Начинаем через каждые 10 минут измерять глубины. Они не изменяются — дно следовательно ровное, грунт песчаный.
Видимость плохая, туман. Становимся на якорь. Заметно сильное течение на северо-запад. Мимо судна быстро проносятся льдины.
Готовлю прибор для измерения скорости и направления течений — вертушку Экмана. Работаю всю ночь, определяя течения на поверхности и глубине. Направление и скорость течений плавно меняются. Ясно — они приливо-отливного характера.
Под утро слышу на левом борту судна громкий разговор, возгласы.
Иду взглянуть, в чем дело. Туман поднялся, светит солнце и… на траверсе «Челюскина», милях в четырех, показывается остров. Так близко! Хотя из-за тумана мы его конечно видеть не могли.
Обрывистые берега, рассеченные ложбинами ручьев. В долинах кое-где виден снег.
Так вот почему здесь такая малая глубина!
Несмотря на ранний час, «Челюскин» стал быстро оживать. Из кают выскакивали полуодетые люди.
— Какой же это остров?
Мы находимся на «белом пятне» карты, где суда еще не бывали. Ближайший, нанесенный на карту, — остров Уединения. Но он от нас примерно в 50 милях к востоку…
В шесть часов утра выбрали якорь и, измеряя глубины, медленно подошли ближе к острову. Теперь мы от него в 2–2,5 милях. Он окружен плавающим старым, многолетним льдом. Видно, как этот лед все время движется.
Спустили две ледянки — легкие шлюпки на полозьях для перетаскивания по льду. Научные работники во главе с О. Ю. Шмидтом (всего 16 человек) разделились на две партии и поплыли к острову. Пришлось маневрировать между льдинами в узких проходах. Многолетние льдины из смерзшихся торосов давали изумительные по красоте и разнообразию картины. Из льда создавались причудливых форм колонны, арки, пещеры…
Больше часа длился наш поход к острову. Подошли к береговому припаю, вытащили на лед шлюпки. [90]
Вот и берег. Мы разбрелись по острову. Два часа мы осматривали Эти места, а затем, подкрепившись, стали строить из камней знак гурий для обозначения места астрономического пункта, который на острове определил наш товарищ Я. Гаккель, пока мы отсутствовали.
Гурий сооружался по всем правилам строительного искусства. Постройкой руководил инженер Ремов, в этом случае одновременно выполнявший также и обязанности укладчика камней, которые мы все собирали и подносили. Знак вышел очень хороший. В середину гурия, как водится в полярных экспедициях, вложили бутылку с запиской о времени и цели посещения.
Вечерело. Двинулись домой — на судно. Обратный путь оказался труднее. Приливное течение быстро передвигает льдины. Делаем большие обходы, подтягиваемся на шестах. Чем ближе к судну, тем больше скопление льда. Вдруг попадаем в ловушку: и впереди и сзади нас закрыло проходы. Быстро выдергиваем ледянку на поле. Тащим ее к воде. Хотим спустить, но поздно: приблизилась новая льдина. Тащим дальше, спускаем на воду, плывем десяток метров, и вновь приходится выбираться на льдину. Ледянка Отто Юльевича видна вдали. Товарищам повезло — только раз им пришлось ее перетаскивать. Наконец усталые, но веселые выходим к чистой воде. Затянули песню и подплыли к «Челюскину».
К нам идет «Седов». Он выбрался из льдов и теперь сильно нуждается в угле. Просит нас снабдить его углем для дальнейшего пути. «Седову» предстоит сменить зимовщиков на островах Сергея Каменева и высадить изыскательскую партию на мысе Оловянном в проливе Шокальского.
«Седов» стал на якорь невдалеке от «Челюскина». К нашему руководству приехали седовцы для переговоров о дальнейшей работе. Решено, что после перегрузки угля мы вместе пойдем искать подхода к Северной Земле. Положение льдов на востоке попрежнему безотрадное.
Выбираем якорь и идем на запад. Через час, выйдя на чистую воду, останавливаемся. К борту подходит «Седов» и начинает принимать уголь.
Ночью нажим льдов развел суда. Пришлось отойти на чистую воду. «Челюскин» и «Седов» стали дрейфовать по течению.
Утром Бабушкин и капитан Воронин полетели на разведку льдов. Через час с четвертью самолет вернулся, чтобы принять на борт О. Ю. Шмидта и И. А. Копусова. Они 25 минут летали над островом. Удалось сделать ряд фотоснимков. [92]
«Седов» закончил погрузку угля. Суда двинулись в путь. Держим курс на северо-восток. «Седов» идет вслед за нами. Машина капризничает, дает мало оборотов. К полуночи останавливаемся для ремонта машины.
Лежим в дрейфе. Нас несет течением на западо-северо-запад со скоростью до полумили в час. Идет снег.
На «Челюскине» в каютах, в кают-компании, в твиндеке обсуждается злободневный вопрос:
— На каком острове мы были? Есть ли это остров Уединения, неправильно нанесенный на карту, или остров, до настоящего времени не открытый?
Самолет, летавший на восток на разведку льдов, больше островов не видел. С другой стороны, в 1930 году невдалеке от местоположения на карте острова Уединения «Седов» обнаружил островок, названный островом Исаченко. Составители «Дополнения к лоции Карского моря» справедливо замечают, что повидимому остров Исаченко и есть остров Уединения.
О. Ю. Шмидт запрашивает по радио мнение профессора В. Ю. Визе, находящегося на «Сибирякове». Тот считает, что мы были на острове Уединения, положение которого дано на карте неверно.
Споры постепенно затихают.
Всю ночь и утро следующего дня находились в дрейфе. К полудню 26 августа исправили машину и тронулись в путь.
Идем переменными ходами. Все время приходится огибать тяжелые льды. Временами осторожно пробиваем ледовые перемычки. Форпик теперь несколько укреплен деревянными брусьями. В течение нескольких дней над этим работали плотники-строители под руководством инженера Ремова. В трюмах и форпике за ударами о льдины почти все время следят инженеры Факидов и Расс. Они изучают поведение корпуса судна во льду.
- Предыдущая
- 19/185
- Следующая
