Патруль не сдается! - Нортон Андрэ - Страница 25
- Предыдущая
- 25/43
- Следующая
С предельной осторожностью Тревис проскользнул между двумя скальными выступами в узкую щель, прополз, словно змея, под кустом и приостановился только возле неподвижного монгола.
Тот лежал, вжавшись желтой щекой в песок, с отвалившейся челюстью и полуприкрытыми глазами… Тревис вдруг понял, что перед ним труп. Каким-то образом красному удалось уничтожить их всех во время первой атаки. По всей видимости, он решил, что все его четыре пленника имеют отношение к этому нападению.
Наконец Тревис добрался до выступа, у которого лежал Льюп. Он действовал довольно смело, прекрасно зная, что если противник вдруг оторвется от своей машины, Нолан обязательно даст знать. Тревис протянул руки и ухватил Льюпа за лодыжки, почувствовав, как напряглись мускулы под пальцами. Молодой апач приоткрыл глаза, его взгляд сфокусировался на Фоксе. Над ухом юноши виднелся кровавый след от пули. Видно, красный целился в голову: при попадании самый надежный выстрел.
Льюп быстрым рывком перекатился, а Тревис одновременно подтянул его за ноги. Они оба оказались под прикрытием выступа. Раздался выстрел. Мелкая крошка посыпалась на головы, но они уже были в безопасности, по крайней мере, на какое-то время. Тревис был уверен, что красный не рискнет нападать в открытую.
С помощью Тревиса Льюп добрался до места, где их поджидал Нолан. Сюда же подошел и Джил-Ли. Он осмотрел рану юноши.
— Царапина, — сообщил он. — Поноет немного, вот и все. Правда, позже может остаться рубец, воин, — он ободряюще хлопнул Льюпа по плечу и наложил на рану мазь.
— Пора уходить, — решительно произнес Нолан.
— Он нас видел и знает, что мы не монголы.
Колючий взгляд Нолана хлестнул Тревиса. Тонкие губы нервно сжались.
— И как же мы можем сражаться с ним?..
— Стена… стена, которую не видно… она окружает его, — вмешался Льюп. — Я хотел вонзить в него нож и не смог!
— Человек с невидимой защитой и пистолетом, — вступил в разговор Джил-Ли. — Как ты собираешься с ним сражаться, брат?
— Не знаю, — признался Тревис. Но он твердо верил, что отступи они сейчас, позволяя красному связаться со своим народом, то те очень скоро примутся изучать и обшаривать южные степи за хребтами. Возможно, стремление узнать больше об апачах заставит их даже перегнать вертолет через горы. Источником всех будущих бед и опасностей апачей представал сейчас этот красный.
— У него повреждена нога, и далеко уйти он не сможет. Даже если он вызовет вертолет, здесь некуда сесть. Ему все равно придется искать другое место за холмами, чтобы его подобрали.
Цуай кивнул в сторону стен расщелины.
— Там все усеяно камнями. Устроить обвал на дороге…
Что-то внутри Тревиса противилось такой идее. Конечно, сражаться один на один и победить в равной схватке — такая мысль его прельщала куда больше. Кроме того, ему хотелось получить пленника, а не бездыханный труп. Но в то же время, использовать особенности рельефа в своей борьбе было привычным делом для апачей. Они испокон веков прибегали к подобным хитростям.
Однако Нолан одобрительно кивнул, и Цуай с Джил-Ли моментально исчезли, бросившись исполнять задуманное. Пусть даже красный и обладает надежной защитой, но сможет ли она устоять против лавины камней? Им всем это казалось невероятным.
Апачи незаметно подобрались к вершине. Красный по-прежнему сидел на камне, прислонившись спиной к скале, и только руки его беспрестанно двигались, манипулируя нагрудным диском.
Внезапно тишину нарушил многоголосый вой.
— Дар-у-гар! — покатился по горам боевой клич монгольских орд.
Над гребнем соседнего склона вздыбилась людская волна. Они неслись прямо на апачей, размахивая кривыми саблями и вопя во всю глотку. Впереди всех бежал Менлик, полы балахона развевались, словно крылья гигантской хищной птицы. Хулагир… Джагатай… знакомые лица монгольского лагеря. И стремились они уничтожить не того правителя внизу у скалы, а смести самих апачей.
Невидимые за большими валунами, у апачей оставалось всего несколько секунд отсрочки. Стрелы их достать не могли, но и времени самим воспользоваться луками у них не оставалось.
— Он держит их под контролем! — Тревис нетерпеливо дернул за плечо Джил-Ли. — Они остановятся, только если мы убьем его.
И не дожидаясь ответа, он тут же всем телом навалился на обломок скалы, который нависал прямо над расщелиной. Валун подался и покатился, увлекая за собой и остальные камни. Тревис споткнулся, упал, и тут на его тело навалился монгол. Ему пришлось изо всех сил удерживать саблю, которая едва не впивалась ему в горло. Вокруг творилось что-то невообразимое: вопли, хрипы, удары… Началась настоящая свалка. Внезапно все это перекрыл страшный грохот снизу.
Искаженное злобой лицо в футе от Тревиса смотрело на него сумасшедшим, бессмысленным взглядом. Хриплое дыхание рвалось из скривившегося рта. Неожиданно в глазах мелькнуло изумление, затем страх. Монгол отпрянул назад и судорожно забился в руках апача, но теперь уже не атакуя, а пытаясь высвободиться. Тревис разжал руки. Монгол повалился рядом на землю, тяжело дыша.
Тревис перевел дыхание и с трудом сел. Свалка прекратилась. Кто-то поднимался с земли, кто-то подбирал оружие. Движения людей были какими-то замедленными. Тревис заметил, как на боку Джил-Ли постепенно расплывается кровавое пятно. Подле него валялся один из монголов. Он отчаянно кашлял и прижимал обе руки к груди. Менлик, упавший неподалеку, ухватился рукой за кривой ствол низкорослого сухого дерева и медленно поднимался на ноги, пошатываясь, словно после долгой изнурительной болезни.
Инстинктивно обе группы разделились, разойдясь по разные стороны расщелины. Лица апачей были угрюмы, в то время как монголы, похоже, только сейчас начали до конца осознавать происшедшее. Однако Тревис боялся, что принужденная атаковать апачей орда теперь может всерьез обозлиться и напасть снова, но теперь уже вполне осознанно. А отсюда недалеко и до настоящей войны на истребление.
Тревис подполз к обрыву и заглянул вниз. Красный лежал там, погребенный под целой грудой камней. Его защита, должно быть, не выдержала, поскольку голова у него неестественно запрокинулась назад, а в шлеме виднелась большая вмятина.
— Красный мертв! — воскликнул торжествующе Тревис и повернулся к монголам. — Ты по-прежнему хочешь сражаться за него, шаман?
Менлик оторвался от дерева и подошел к обрыву. Другие монголы тоже двинулись следом за ним. Глянув вниз, шаман нагнулся, подобрал бурый осколок камня и швырнул в недвижимого врага. Они услышали жесткий хлопок, на пластине мелькнула фиолетовая искра. С рабской машиной было покончено.
Кто-то угрожающе заворчал, и двое монголов принялись спускаться вниз по обрыву. Менлик окликнул их, и они остановились.
— Не смейте ничего трогать, — прокричал он по-английски. — Может, нам удастся что-нибудь разузнать…
— Красный со своей машиной — ваш, так же как и вся эта земля. Но с этого момента вы не появляетесь на юге, — предупредил Джил-Ли.
Менлик резко обернулся к нему, побрякивая амулетами на поясе.
— Значит, так обстоят дела, апач?
— Именно так, монгол! Мы не собираемся выступать на тропу войны с союзниками, которые в любой момент могут воткнуть свои ножи нам в спины.
Длинные пальцы шамана разжались и снова сжались в кулак.
— Ты мудр, апач, но иногда требуется нечто большее, чем просто мудрость…
— Мы оба мудры, шаман. Не будем бросать слов на ветер, — весомо ответил Джил-Ли.
Цуай и Льюп, подобрав оружие, уже пустились в путь к перевалу. Они ушли довольно далеко, когда остальные апачи последовали за ними. Они прошли две гряды, и только тогда остановились на привал, чтобы осмотреть свои раны и немного передохнуть.
— Мы идем туда, — Нолан дернул подбородком в сторону юга. — Сюда мы не вернемся. Здесь слишком много колдовства.
Тревис шевельнулся, собираясь что-то сказать, но заметил на себе недовольный взгляд Джил-Ли.
— Идем?.. — повторил он.
— Да, мой юный брат. А тебе хотелось бы пуститься в путешествие с теми, кем правит машина?
- Предыдущая
- 25/43
- Следующая
