Опасные сны - Нортон Андрэ - Страница 42

• Предыдущая
• 42/44
• Следующая

— Значит, будем ждать, пока она двинется, — решительно сказал он и добавил вопрос: — Ты не знаешь, не можешь догадаться, кто она Фустмэм?

— Нет, Фустмэм обучает Мастеров, но сама Мастером быть не может. Понимаешь, многие Мастера почти полностью отгораживаются от реальности; за ними ухаживают, как за малыми детьми. И те, кто о них заботится, не могут быть Мастерами как раз по этой причине. У Улья есть два Мастера, у которых умерли клиенты. Одна сама покалечилась в сонном мире, так что она хотя и жива, но… ее спящий мозг то ли мертв, то ли настолько поврежден, что до него нельзя добраться.

Другая необычна в том отношении, что ее потенциальные возможности были обнаружены лишь тогда, когда она достигла юношеского возраста. Такое вообще-то случается, но крайне редко. Каждая семья, в которой в прошлом появлялся Мастер, знает признаки, и ищет их с раннего детства, потому что найти такую — гордость для клана. И богатство… Такое позднее развитие время от времени случается, но это исключение из правил.

— Ты думаешь, что это она?

Яхач пожала плечами.

— Откуда мне знать? Два человека умерли во сне, который она пряла для них, но она сама не пострадала. Так что я могу дать тебе только факты.

— Ты видела ее? Разговаривала с ней?

— Нет. Улей держит своих высокоразрядных Мастеров отдельно друг от друга. Если Мастер не работает, он рассчитывает повысить свои способности к творению сна сбором информации. Она изучает ленты, собирает материал для своих снов. Те, кто бодрствует, ведут очень одинокую жизнь.

— Для каждого из этих умерших имелись основания, чтобы кто-то желал их смерти, — комментировал Бар. — Либо их богатство, либо их положение делало их уязвимыми. Так что, если кто-нибудь сумел договориться с Мастером, может быть, даже дал собственные ленты…

— Да, это может быть, — кивнула девушка. — Все мы прячем в себе какой— то личный страх. Если узнать природу этого страха и материализовать его на самой высокой волне…

— …то человек может умереть или проснуться безумным! — закончил Бар. — Но такую информацию может дать только близкий человек.

— А как насчет твоего страха, — спросила она.

— Меня снабдили крепким фоном для установления личности, — смущенно ответил Бар, — но такое едва ли записано.

Он ходил взад и вперед, размышляя. Может ли сам Мастер извлечь из человеческого мозга его самый большой страх и материализовать его?

Когда он снова повернулся к девушке, то увидел, что она изменила позу и теперь пристально смотрит в черную дыру в Башне, которая так и осталась открытой. Тело ее снова было напряжено. Другого предупреждения ему не понадобилось. Что-то собиралось напасть, их враг двинулся снова. Но сколько Бар ни вглядывался в отверстие, он не видел ничего, кроме мрака. Он встал и подошел, встав плечом к плечу с Яхач. Он хотел спросить, нет ли у нее намека на то, что ожидается, но побоялся нарушить ее сосредоточенность. Она уже дала ему понять, что ему придется смело встретить все, что ждало их, и держаться долго, чтобы Яхач успела добраться до нити сна.

Что-то свернувшееся ползло в черной тени. Часть его высунулась вперед, как черный ищущий язык, двигаясь в свете и воздухе, как остроконечная лента мрака.

Бар инстинктивно отступил, потянув за собой свою путницу.

В этой видимости жизни было что-то, сжимавшее желудок Бара, покрывавшее его тело пупырышками, словно он стоял под ледяным ветром.

Острый конец поднялся с земли, помахал из стороны в сторону, как змеиная голова. На нем появились выпуклости, они звучно лопались и показывали красные угольки глаз.

Бар не мог определить, что это за существо. Хотя вид его вызывал в Баре какое-то непонятное болезненное чувство, он старался победить страх. Возможно, не получив никаких сведений насчет его личных страхов, неизвестный Мастер воспроизвела фрагмент собственного больного воображения.

Черная лента медленно поплыла вперед. Голова перестала качаться, угольки глаз сфокусировались на Баре. Если голова была узкой, то пухлое тело, показавшееся в дверном отверстии, было вяло-жирным, с дрожащими бугорками на большей своей части.

— Нет !

Девушка рядом с Баром вскрикнула, подняла руки, как бы толкая ползущее чудовище обратно в его убежище. Лицо ее казалось маской отвращения и ужаса, а страх довлел надо всем.

Бар угадал, что случилось. Враг хотел напасть не на него, а на Яхач, поскольку оппозиция уже знала, что в такой битве девушка была более сильным противником.

От ползущего исходил зловонный запах, настолько густой и отвратительный, что Бар едва не подавился. Он взял девушку левой рукой за плечо и почувствовал, как дрожь пробегает по ее телу. Это ползущее чудовище было неизвестно только Бару, но не Яхач.

— Держись! — он встряхнул ее. — Это сон… Вспомни… Это сон!

Она не могла унять дрожь, но он видел, что ее голова шевельнулась. Было ясно, что она сейчас не в состоянии делать то, что нужно — выследить нить сообщения с другим Мастером.

Бар поднял руку с округлости ее плеча к ее горлу и взялся за пряжку ее широкого плаща. Его пальцы отстегнули пряжку, и он быстро собрал в горсти длинную складчатую ткань.

— Встань позади!

Зажав копье в коленях, он обеими руками взял плащ. Ткань была очень плотной и шелковистой на ощупь. Он развернул плащ и, собрав все свое умение, раскрутил его в воздухе и швырнул его вперед.

Складки упали на чудовище и скрыли его. Прежде, чем существо освободилось, Бар бросился вперед и стал колоть копьем эту массу, шевелящуюся под плащом. Не в ушах, а в голове его послышался пронзительный визг, потрясший Бара, но не заставивший отступить. На плаще множились пятна, вонючая жидкость проступала сквозь ткань в щели, прорезанные копьем.

Однако, существо вроде бы не было убито, поскольку шевеление под разорванным и испачканным плащом не прекращалось. Бар колол, колол, колол. Может, существо вообще н е л ь з я убить?

Бар снова ощутил в воздухе жестокую злобу. Но чудовище наконец перестало шевелиться. Бар осторожно стащил с него вонючий плащ и принес копье для повторного штурма.

Яхач глубоко и прерывисто дышала, но когда Бар встретился с ней взглядом, он увидел в ее глазах понимание.

— Ты смогла сделать что-нибудь? — спросил он без большой надежды. Она была через чур потрясена появлением чудовища.

Но она кивнула:

— Кое-что. Еще недостаточно. Я должна попытаться снова. Я… я не рассчитывала на э т о, — она все еще вздрагивала, указывая на то, что лежало там.

— Это был твой страх?

Она покачала головой:

— Нет, не мой… ее… Яхач ! Похоже, в меня вложили не только память Яхач.

Они помолчали. Эта атака была хитро организована… не для того, чтобы прямо захватить Бара, а чтобы лишить его поддержки истинного его Мастера. Если бы он был убит, были поражены бы обе цели второго Мастера. Бар был убежден, что девушка испытала такой же страх, что и он. И когда она заговорила, Бар знал, что она тоже это понимает.

— Ослабить мою поддержку, — сказала она чуть слышно, — и тогда легко будет взять тебя — так она думала!

— Что следующее она пошлет? — спросил он и тут же понял глупость своего вопроса. Пусть его псевдо-Мастер и имеет талант эспера, но предвидеть, что сделает вражеский Мастер, она не могла, на это нельзя надеяться.

Раздался шум, но не из Башни, а откуда-то с утеса. Бар повернулся, и у него остановилось дыхание.

Может быть, враг и не имел представление о личном страхе Бара, но то, что было наколдовано теперь, что ползло по камням, пробудило бы тошнотворный страх в любом человеке, в чьих жилах есть хотя бы следы крови землян.

У каждой планеты свои опасности. Но есть наивысшая, которая повела в прошлом к отчаянным мерам, к сознательному выжиганию зараженных миров, пока страшная смерть не успела размножиться и перенестись каким-либо образом на большую часть галактики.

Это существо, ковылявшее к ним… Бар видел такие в предупреждающих три-ди; каждый агент обязан был запомнить их в самом начале обучения. Хныкающее создание было когда-то человеком или гуманоидом, скрещенным с человеком-землянином, потому что только земляне были восприимчивы к тому, что приютило в себе это создание. Добавочным проклятием отвратительной болезни являлось то, что жертвы, носящие ее в себе, принуждались заражать своих товарищей. Прикосновение, дуновение дыхания из их полуразложившейся глотки… Тысячи и тысячи разных вещей могли переносить вирус… вирус, который имел собственную жизнь и питался не только телом жертвы, но и ее мозгом и внушал своему носителю, где и когда удобнее взять следующую свежую жертву.

• Предыдущая
• 42/44
• Следующая