Колдовской мир - Нортон Андрэ - Страница 19

• Предыдущая
• 19/45
• Следующая

Лойз заторопилась дальше. Следующее отверстие было темным; оно, несомненно, вело в комнату Сирика. Дальше виднелся еще один кружок золотого света. Лойз была так уверена в себе, что, не заглядывая в отверстие, направилась к потайному входу.

Приглушенные звуки, вскрик. Лойз изо всех сил нажала на скрытую пружину. Но механизм давно не смазывали: не было причин держать его в рабочем состоянии. Дверь не поддавалась. Лойз уперлась спиной в стену и налегла всем весом. Дверь внезапно подалась, и Лойз едва избежала падения, ухватившись за косяк.

Она повернулась, выхватывая меч с быстротой, какую дала ей долгая тайная практика. На нее с постели, где лорд-командующий пытался удержать свою жертву, смотрело удивленное лицо Гунольда. С быстротой и гибкостью кошки он скользнул на противоположную сторону, оставив женщину и потянувшись за оружейным поясом, который лежал на стуле.

Лойз забыла о своей новой внешности и о том, что Гунольд увидел в ней мужчину, пришедшего отобрать у него добычу. У нее в руке был меч, но, вопреки обычаю, Гунольд схватил самострел. Однако внимание его разделялось между вновь вошедшим и женщиной, которая, несмотря на связанные руки, ползла к нему по сбитым простыням.

Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Лойз схватила верхнюю одежду, сброшенную Гунольдом, и бросила в него. Тем самым она спасла себе жизнь. Прицел был сбит, и стрела дрожала в стене, а не в груди девушки.

С проклятием Гунольд отшвырнул одежду и устремился к женщине. Но та не пыталась спастись. Напротив, она стояла неподвижно, со странным спокойствием глядя в лицо Гунольду. Ее губы приоткрылись, и оттуда выскользнул овальный предмет. Он повис на короткой цепочке, которую женщина удерживала в зубах.

Лорд-командующий не двигался. Глаза его под опущенными веками не отрывались от раскачивающейся тусклой драгоценности.

Лойз застыла при виде сцены, которая могла произойти только в кошмарном сне. Женщина повернулась, и Гунольд, на отрывая взгляда от камня, двинулся за ней. Она протянула к Лойз связанные руки, частично закрыв своим телом Гунольда от девушки.

Глаза Гунольда двигались слева направо и обратно, а когда камень остановился, Гунольд тоже застыл. Рот его безвольно раскрылся. На лбу выступили капли пота.

Лойз по-прежнему чувствовала на себе волю, приведшую ее сюда. Она разрезала веревку, грубо стягивавшую руки женщины.

Руки тяжело упали, как будто женщина не владела ими.

Гунольд наконец двинулся. Его руки, державшие самострел, начали поворачивать его, но медленно, как будто преодолевая сильное сопротивление. Кожа Гунольда блестела от пота, изо рта показалась струйка слюны.

Глаза его жили, полные ненависти и усиливающегося ужаса. Руки продолжали поворачивать оружие, а он не в силах был оторвать взгляд от жемчужины. Плечи его задрожали. Лойз чувствовала, как он отчаянно, но бесполезно борется. Он уже не хотел убивать, он хотел только бежать. Но для лорда-командующего Карстена спасения не было.

Ствол самострела уперся в его горло. Гунольд застонал, негромко, как пойманное животное. Щелкнул курок.

С фонтаном крови, освобожденный от воли, которая привела его к смерти, Гунольд упал вперед. Женщина гибко отстранилась, потянув за собой Лойз. Гунольд упал на кровать, голова и плечи его свесились, колени стояли на полу, как будто он молился. Руки дергались в агонии.

Впервые женщина взглянула прямо на Лойз. С усилием она попыталась поднести распухшую руку ко рту, удерживая стон, затем снова взяла камень в рот и повелительно указала на отверстие в стене.

Лойз всю жизнь слышала о магии Эсткарпа. Но все это были сказки о далеких событиях, и от слушателя никогда не требовалась полная вера. Исчезновение флота на рифах в предыдущий вечер описала ей Бетрис, помогая одеваться для венчания. Но Лойз тогда так была поглощена собственными надеждами и страхами, что почти не обратила внимания на ее рассказ.

То, что она увидела сейчас, превосходило все ее представления, и она отшатнулась от прикосновения колдуньи, углубившись в путаницу переходов, желая только вывести пленницу и оказаться отделенной от нее безопасными стенами. Женщина шла за ней с готовностью, свидетельствовавшей, что она сохранила немало энергии, вопреки жестокому обращению.

Лойз не хотела задерживаться у тела Гунольда. Она к тому же боялась, что Фальк, лишенный любимого развлечения, может ворваться в любую минуту. И все же она с большой неохотой захлопнула потайную дверь. Дрожь пробежала по телу девушки, когда колдунья в темноте схватила ее за руку. Лойз сама взялась за пояс волшебницы и потянула ее за собой.

Они направились в комнату девушки. Оставалось очень мало времени. Если Фальк последует за лордом-командующим, если в комнату случайно войдет слуга Гунольда, если отец вздумает искать ее… До рассвета Лойз должна быть за пределами Верлейна! И приняв такое решение, она повела незнакомку по темным переходам.

Но, оказавшись на свету, Лойз не могла быть такой черствой, как советовал ей рассудок. Она отыскала мягкую ткань и перевязала раны на руках волшебницы. И выбрала из своей одежды необходимое для колдуньи.

Наконец волшебница настолько овладела своим телом, что смогла поднести сложенные руки ко рту. Камень скользнул изо рта. Волшебница не позволила Лойз коснуться камня, да девушка и не хотела этого.

— Мне на шею. — Это были ее первые слова.

Лойз подхватила цепочку и одела на шею женщины, как раз под концами волос, торопливо обрезанных, может быть, по той же причине, что и у нее.

— Спасибо, леди Верлейна. Теперь, — голос ее звучал хрипло, — глоток воды.

Лойз поднесла к ее рту чашку.

— Вряд ли нужно благодарить меня, — ответила она, собрав всю храбрость. — Похоже, вы владеете оружием, не менее могущественным, чем сталь.

Над краем чашки глаза волшебницы улыбались. Лойз, встретившись с этим взглядом, утратила часть своего страха. Но она по-прежнему чувствовала себя такой юной, неуклюжей и неуверенной в себе.

— Я не могла использовать это оружие, пока вы не отвлекли внимание моего предполагаемого компаньона по постели, благородного лорда-командующего. Я не могла рисковать этим оружием. Даже ради спасения собственной жизни его нельзя отдавать в чужие руки. Довольно об этом… — Она подняла руки, осматривая рубцы на запястьях. Потом оглядела комнату, заметила шаль на полу, кучку остриженных волос, седельные сумки.

— Похоже, вы не собираетесь в свадебное путешествие, госпожа герцогиня?

Не тон, а власть, звучавшая в этом голосе, заставили Лойз ответить правдиво.

— Я не герцогиня Карстена, леди. Да, надо мной произнесли должные слова перед лордами Ивьяна, а потом воздали мне почести коленопреклоненно. — Она слабо улыбнулась, вспомнив, каким испытанием это было для Сирика. — Я не выбирала Ивьяна. Я согласилась на брак, только чтобы скрыть свое бегство.

— Но вы помогли мне. — Волшебница смотрела на Лойз своими большими темными глазами, которые, казалось, проникали в самую глубину ее души.

— Я не могла поступить иначе! — вспыхнула девушка. — Что-то заставило меня. Ваше колдовство, леди?

— Возможно, возможно. Я обратилась по-своему ко всем в этих стенах, кто может услышать меня. Похоже, нас объединяет нечто большее, чем общая опасность, леди Верлейна, или, — она открыто улыбнулась, — учитывая изменение вашей внешности, лорд Верлейна.

— Зовите меня Брайантом, наемником со щитом без герба, — выпалила Лойз подготовленное заранее имя.

— И куда вы направляетесь, Брайант? Наниматься в Карс? Или на север? На севере нужны наемники.

— Эсткарп воюет?

— Скорее, его вынуждают воевать. Но это другой вопрос. — Она встала. — Мы можем обсудить его, когда выберемся за эти стены. Я уверена: вы знаете выход.

Лойз взвалила седельные сумки на плечо, набросила на шлем капюшон плаща. Когда она собиралась погасить свет, волшебница указала на шаль и кучку остриженных волос. Сердясь на собственную забывчивость, Лойз собрала пряди волос и бросила их в огонь.

• Предыдущая
• 19/45
• Следующая