Вокруг света за 280$. Интернет-бестселлер теперь на книжных полках - Шанин Валерий - Страница 14

• Предыдущая
• 14/35
• Следующая

На пристани у дворца мы встретили американца. Он с весны до осени работает ландшафтным архитектором в Орегоне, а зиму проводит в Юго-Восточной Азии. Объездив весь регион, Джимми пришел к выводу, что Луангпхабанг – здесь самый удивительный здесь город.

– Время словно давным-давно остановилось и замерло.

ЮНЕСКО весь старый город включило в число памятников всемирного наследия. Новые здания строить запрещено. Но их здесь, видимо, и так бы не строили. Такой уж тут расслабленный народ живет. Никакой суеты и спешки. Я бы посоветовал вам задержаться хотя бы на пару дней.

– Мы обычно в палатке ночуем. Идти же на окраину, а затем тащиться назад не хочется. Придется искать дешевую гостиницу.

– Загляните вечером, лучше всего после шести, в один из монастырей. Я слышал, что иногда монахи дают кров путникам, – посоветовал он.

Это был знак судьбы. Но… я на него не обратил внимания.

В поисках пристанища, как уже привыкли это делать в Китае, мы стали обходить дешевые гостиницы. Свободных мест было навалом. Но цены заламывали неимоверные. А торговаться лаосцы в отличие от китайцев не умеют. Или за время социализма разучились? Только часа через два, уже изрядно утомившись от хождения с рюкзаками по жаре, мы нашли подходящий «гестхаус» (по 1,3$ за ночь с каждого).

Проживание мы оплатили сразу за две ночи, поэтому на следующий день бродили по городу налегке, не заботясь о предстоящем ночлеге, – почувствовали себя интуристами. Обедали в самом шикарном ресторане. Как мы уже выяснили, в Лаосе тарелка риса везде стоит одинаково – 2000 кип (около 0,3$). Почему же отказывать себе в удовольствии посидеть за чистым столом с видом на Меконг?

В Луангпхабанге сохранилось свыше 30 действующих монастырей. Они украшены золотом сверху донизу – и спускающиеся до земли крыши, и расписные колонны, и даже окна с декоративными решетками. Но больше всего поражают стены. Они расписаны удивительно живописными фресками с тщательным смакованием сцен пыток грешников.

Жизнь в Луангпхабанге течет степенно и неторопливо. Утомившись от хождения по храмам, перед закатом солнца мы, как и местные монахи, долго сидели на берегу широкого Меконга и смотрели на темнеющие вдали горы и заливные поля, где лаосцы в плетеных шляпах на огромных черных буйволах с гигантскими рогами неторопливо вспахивали свои поля.

Побыв один день интуристами, мы поневоле должны были «вернуться на землю» и задуматься о своем плачевном финансовом положении. Тяжелый разговор начала Татьяна Александровна:

– Деньги у нас скоро закончатся. Что делать будем? – Ее обуревала жажда деятельности. – Вы посмотрите, сколько вокруг туристов. Давайте устроим акцию по сбору спонсорских средств на поддержку нашей кругосветки!

Она рекламировала свою идею весь вечер, и ей удалось-таки сломить наше пассивное сопротивление. На следующее утро мы втроем выбрали на центральной улице наиболее подходящее, на наш взгляд, место – возле интернет-кафе (не удивляйтесь, и сюда прогресс дошел!), наискосок от Королевского дворца. Для привлечения внимания написали плакат на английском языке и вывесили на бамбуковом шесте желтую футболку с эмблемой «Школы автостопа». На кусок полиэтилена положили российские банкноты и монеты; деревянные ложки, матрешки; уральские полудрагоценные камни – все, что мы брали в дорогу в качестве сувениров (большую часть к тому времени уже благополучно раздарили).

Появление живописной группы на улице сонного Луангпхабанга не могло долго остаться незамеченным. Подошла пара европейцев.

– А я вас видел вчера в ресторане! – воскликнул мужчина и добавил, обращаясь к своей жене: – Ты представляешь, они заказали на обед только по тарелке риса.

Он стал нашим первым спонсором, пожертвовав на успех кругосветки 5000 кип. Еще столько же мы получили от американки из Канзаса. И все! Спонсоров больше не нашлось. Зато нашлись покупатели. Мы к этому были настолько не готовы, что поначалу даже не могли точно сказать, что сколько стоит. Но постепенно, как это и бывает на рынке, цена определилась сама – как результат соотношения спроса и предложения. Часа через три, когда появилось чувство, что почти все местные жители и все без исключения западные туристы к нам уже подходили, мы подсчитали выручку – 105 000 кип (15$).

На стратегическом шоссе, соединяющем бывшую и нынешнюю столицы Лаоса (лаосский аналог трассы Москва – Санкт-Петербург), мы простояли час, второй – никого. Ни одной машины! Ни в попутном направлении, ни во встречном. Попробовали идти пешком, но это быстро надоело. Устроились в тенечке и стали ждать. Через пару часов томительного ожидания уехали в кузове грузовика, где до этого перевозили уголь. Дотронуться ни до чего было нельзя – борта жирные, грязные и скользкие. Но и не держаться невозможно. Того и гляди, на повороте вылетишь. А вокруг – красота: из густой пелены облаков, словно острова в океане, выступают вершины заросших тропическим лесом гор.

Мы двигались все время на юг, и с каждым днем становилось все жарче и жарче. Идти по пустынной дороге под палящими лучами солнца было скучно. Остановиться же на открытом месте нельзя – сразу получишь солнечный удар. А тени не было – дорога, как назло, вывела в широкую долину. До гор далеко, а непосредственно за обочиной начинаются огороды. Так мы и шли, пока не встретили бамбуковый летний домик, одиноко стоящий на краю кукурузного поля. Соломенная крыша дает тень, а прохладу приносит ветерок, свободно проникающий между бамбуковыми стволами, из которых сделаны пол и стены. Одно плохо – дорогу оттуда было почти не видно. Решили выставлять часовых. Пока двое сидят в тени, третий должен торчать на дороге и, если заметит попутную машину, звать остальных. Очередность определили жребием. Первым выпало голосовать Диме. Через полчаса настала очередь Татьяны Александровны. И прямо перед тем, как подошел мой черед, она застопила пикап. Но проехали мы на нем всего пару километров и опять попали на открытое место, под палящие лучи солнца.

Когда жариться на солнце стало совсем невмоготу, свернули в джунгли. Я внимательно смотрел под ноги, опасаясь ненароком наступить на какую-нибудь змею. Только поэтому и заметил тоненький провод, протянутый поперек почти незаметной в траве тропинки. Провод вел к спусковому крючку замаскированного бамбукового арбалета. Аккуратно переступив через него, мы пошли дальше, но вскоре встретился еще один самострел. На кого же там охотились? Ответ стал очевиден, когда тропинка вывела нас на хорошо замаскированную в густых зарослях делянку опиумного мака. Нам еще, можно сказать, повезло – мак только цвел. В период его уборки поля, наверное, охраняют еще тщательнее.

Несколько дней мы ходили по пустынной дороге, забирались в джунгли, кемпинговали на берегу реки. Природа там удивительная, но местность на удивление малозаселенная. На трассе же машины появлялись редко и «порциями». И только значительно позднее я узнал, почему. Оказывается, шоссе № 13 пользуется в Лаосе очень дурной славой. Местные партизаны, которых никак не удается убедить в том, что Вьетнамская война уже закончилась, периодически устраивают засады и нападения на проезжающий транспорт. Специально на европейцев не охотятся. Но месяца через три после нашего визита во время одного из разбойных нападений все же убили двоих случайно подвернувшихся под руку туристов.

До Вьентьяна доехали на цементовозе. В российском посольстве (мы зашли туда, чтобы передать в Москву отснятые видеокассеты) вице-консул Эльшат Талибов передал мне записку от первой тройки кругосветчиков. Георгий, Эдик и Стася сообщали, что были в столице Лаоса несколько дней, причем одну из ночей провели… в буддистском монастыре. Это был уже второй перст судьбы (первый раз о возможности переночевать в буддистском монастыре мне говорил американец в Луангпхабанге), но я, увы, пропустил и его.

В Лаосе мы предпочитали ночевать в палатке, где-нибудь на берегу реки. Вот и во Вьентьяне пошли вдоль Меконга в поисках места для кемпинга. За пару часов так и не выбрались из сплошной череды домов, – город уже кончился, но сразу же началась бесконечная цепочка поселков и деревень.

• Предыдущая
• 14/35
• Следующая