Хозяйка Меллина (Госпожа замка Меллин) - Холт Виктория - Страница 15

Мне стало неловко, и я поспешила сменить тему.

— Мне кажется, из Элвиан со временем выйдет хорошая наездница, как вы думаете?

Я заметила, с каким волнением девочка ждала его ответа.

— Вот увидите, она будет чемпионкой Корнуэлла!

Элвиан не могла скрыть своего удовольствия.

— И не забудь, — сказал он ей, погрозив пальцем, — кого ты должна будешь за это благодарить!

Взгляд, брошенный на меня Элвиан, был почти смущенным, и вдруг я почувствовала прилив радости. В этот момент мое недовольство жизнью почти забылось и я перестала завидовать моей очаровательной сестре. Сейчас я хотела быть только одним человеком, и этим человеком была Марта Ли, сидящая за чаем в пуншевой комнате с Питером Нанселлоком и Элвиан ТреМеллин.

Элвиан сказала:

— Только пока это секрет.

— Да, мы хотим сделать сюрприз ее отцу.

— Я буду нем, как могила.

— Почему говорят: «Нем, как могила?»

— Потому что мертвые не разговаривают, — ответил Питер.

— Но иногда из могил выходят призраки, — сказала Элвиан, оглядываясь через плечо.

— Мистер Нанселлок хотел сказать, что он сохранит наш секрет, — вмешалась я. — Элвиан, мне кажется, мистер Нанселлок хотел бы съесть еще сэндвич.

Она вскочила, чтобы подать ему блюдо. Мне было очень приятно видеть ее такой послушной и дружелюбной.

— Вы еще ни разу не навестили нас в Маунт Уиддене, мисс Ли, — сказал Питер. Хотя наш дом не такой старинный и большой, как этот, в нем очень хорошо, и к тому же моя сестра была бы очень рада, если бы вы с Элвиан нанесли нам визит. Почему бы вам не прийти как-нибудь к чаю?

— Я не уверена… — начала я.

— Что это входит в вашу компетенцию? Я скажу вам, как мы это устроим. Вы приведете Элвиан на чай в Маунт Уидден. Привести ее к нам и затем отвести домой — это то, что должна сделать гувернантка, не правда ли?

— Когда нам прийти? — спросила Элвиан.

— Когда вам угодно.

Я улыбнулась. Я знала, что это означает. Опять он говорил, лишь бы что-то сказать. На самом деле он вовсе не имел намерения приглашать меня на чай. Я представила себе, как он приходил сюда, чтобы пофлиртовать с мисс Дженсен, которая, судя по всему, была очень привлекательной женщиной.

Неожиданно открылась дверь, и в комнату, к моему большому замешательству, вошел Коннан ТреМеллин.

Я чувствовала себя так, как будто меня застигли за чем-то недозволенным — гувернантка, узурпировавшая роль хозяйки дома в отсутствие хозяина.

Я встала, и он улыбнулся мне.

— А для меня найдется чашка чаю, мисс Ли? — спросил он.

— Элвиан, — сказала я, — позвони, чтобы принесли еще чашку, пожалуйста.

Она тут же встала, чтобы сделать это, и я заметила, что манера ее изменилась. Теперь она была напряжена, ее желание угодить отцу сделало ее неловкой, и, вставая со стула, она опрокинула свою чашку. Ее лицо вспыхнуло от отчаянного смущения.

— Ничего страшного, — сказала я. — Позвони. Китти уберет это, когда придет.

Я знала, что Коннан ТреМеллин с интересом наблюдает эту сцену. Если бы я предполагала, что он так рано вернется, я бы вряд ли согласилась угощать Питера Нанселлока чаем в пуншевой комнате, в которой, как наверняка считал хозяин дома, я вообще не должна была находиться.

Питер сказал:

— Со стороны мисс Ли было очень мило выступить в роли хозяйки. Я попросил ее об этом, и она любезно согласилась.

— Безусловно, это было мило, — небрежно бросил Коннан ТреМеллин.

Вошла Китти, и я указала ей на чайную лужу и осколки на ковре.

— И, пожалуйста, принесите еще одну чашку — для мистера ТреМеллина, — сказала я ей.

Китти ухмылялась, я же не находила ситуацию забавной. Мне и так нелегко давалась роль хозяйки чайного стола, а с приходом хозяина дома я и вовсе почувствовала себя не в своей тарелке. Теперь и мне придется быть начеку, чтобы не разбить что-нибудь вслед за Элвиан.

— Много было дел сегодня, Коннан? — спросил Питер.

Коннан ТреМеллин начал рассказывать о своих делах, как бы давая мне понять, что мое дело — разливать чай, а не участвовать в разговоре. Все для того, чтобы я не возомнила себя настоящей хозяйкой, принимающей гостей. Я была не более чем прислугой высшего ранга.

Зачем только он пришел и испортил мне все удовольствие! Интересно, как он среагирует, когда я продемонстрирую ему его дочь в качестве искусной наездницы? Неужели сделает какое-нибудь обидное замечание и проявит свое обычное равнодушие?

«Бедная девочка! — думала я. — Ты пытаешься завоевать любовь человека, который не знает, что это такое. Бедная Элвиан… И бедная Элис».

Китти принесла чашку, и я налила ему чай.

— Элвиан, — сказала я, — передай, пожалуйста, своему отцу.

Она с радостью сделала это, и в ответ услышала небрежное «спасибо». Питер воспользовался паузой, чтобы втянуть меня в разговор.

— Мисс Ли и я встретились в поезде в день ее приезда, — сказал он.

— Вот как?

— Да. Хотя она, конечно, не знала тогда, как меня зовут. Я же сразу понял, кто она. По странному совпадению мы оказались в одном купе.

— Это очень интересно, — произнес Коннан так, как будто на самом деле в этом не было совершенно ничего интересного.

Я взглянула на часы и сказала:

— Я прошу извинить Элвиан и меня. Уже почти пять, и нам надо заниматься.

— И мы ни в коем случае не должны мешать этому, — сказал Коннан.

— Но неужели, — воскликнул Питер, — ради такого случая нельзя пренебречь правилом?

Элвиан с надеждой посмотрела на меня. Бедная девочка и терялась в присутствии отца, и не могла наглядеться на него.

— Я думаю, что это было бы крайне неразумно, — сказала я, поднимаясь со своего стула.

Элвиан взглянула на меня с неприязнью, и я подумала, что перечеркнула все, чего достигла в этот день.

— Пожалуйста, папа… — начала она.

Он бросил на нее строгий взгляд и сказал:

— Моя дорогая девочка, ты слышала, что сказала твоя гувернантка.

Элвиан вспыхнула, а я, стараясь не обращать внимания на ее несчастный вид, попрощалась с Питером Нанселлоком и пошла к двери.

В классной комнате Элвиан дала волю своей обиде.

— Ну почему вам нужно было все испортить! — воскликнула она.

— Испортить? — повторила я. — Все?

— Мы же могли заняться чтением в любое другое время, когда угодно, только не сейчас.

— Но по вашему расписанию мы должны заниматься чтением именно сейчас, с пяти до шести, а не когда угодно. — Мой голос прозвучал холодно, потому что я пыталась скрыть охватившие меня чувства. Мне хотелось сказать ей: «Ты любишь своего отца, ты жаждешь его похвалы. Но, дорогая девочка, ты не знаешь, как ее добиться. Я хочу помочь тебе, позволь мне помочь тебе». Но, разумеется, я ничего этого не сказала. Я никогда не была несдержанной в выражении своих эмоций, и сейчас было не время изменять себе.

— Иди сюда, — продолжала я. — У нас всего час, и мы не должны тратить ни минуты.

Она сидела за столом, надувшись, и даже «Записки Пиквикского клуба», которые я выбрала для чтения в этот день, не смогли исправить ее настроения.

Она вдруг посмотрела мне в лицо и сказала:

— Мне кажется, вы его ненавидите. Вы просто не можете находиться в одной комнате с ним.

— Я не понимаю, о ком ты говоришь.

— Нет, понимаете. Вы знаете, что я говорю о папе.

— Какая чепуха, — пробормотала я, чувствуя, что краснею.

— Давай продолжим, мы теряем время.

Вечером, когда Элвиан легла спать, я пошла погулять в лесу. Этот лес стал для меня чем-то вроде убежища, где я могла остаться наедине со своими мыслями, обдумывая и события прошедшего дня, и дальнейший ход своей жизни.

Я внушила себе, что мне нужно забыть о Коннане ТреМеллине и стараться, по возможности, избегать его. Но это было нелегко, так как даже отсутствуя физически, он все равно занимал мои мысли.

Я оставалась в лесу до темноты. Вернувшись в свою комнату, я услышала от Китти, постучавшей ко мне в дверь, что хозяин дома хочет меня видеть.