Хозяйка Меллина (Госпожа замка Меллин) - Холт Виктория - Страница 10

Отсутствие Элвиан не было удивительным, так как приезд отца наверняка вытеснил из ее головы все мысли об уроках. Что мне делать, если она не придет на мой зов? Могу ли я пойти вниз и потребовать, чтобы она пошла со мной? С ними была Селестина, которая, конечно же, примет сторону Элвиан.

На лестнице послышались шаги. Дверь, ведущая в классную комнату из спальни Элвиан, открылась, и я увидела Коннана ТреМеллина, который держал за руку Элвиан.

Выражение лица Элвиан меня поразило. Она выглядела такой несчастной, что мне стало ее жаль. Ее отец улыбался, и я подумала, что он был похож на сатира. Получалось, что ситуация, которая причиняла боль Элвиан и смущала меня, его только забавляла, возможно, именно из-за того, как реагировали мы с Элвиан. За их спиной стояла Селестина.

— Вот и она, — провозгласил Коннан ТреМеллин. — Дело есть дело, дочка, — сказал он Элвиан, — и когда твоя гувернантка зовет тебя на урок, ты должна подчиняться.

— Но это твой первый день дома, папа, — прошептала Элвиан, и я увидела, что она с трудом сдерживает слезы.

— Но мисс Ли сказала, что у вас должен быть урок, и мы должны ее слушаться.

— Благодарю вас, мистер ТреМеллин, — сказала я. — Элвиан, иди сюда и садись.

Выражение лица Элвиан стало другим, как только она взглянула на меня. Грусть сменилась гневом и ненавистью.

— Коннан, — вмешалась Селестина, — ведь это действительно ваш первый день дома, а Элвиан так вас ждала.

Он улыбнулся, но жалости в его глазах не было.

— Дисциплина, — пробормотал он, — это очень важно, Селеста. Идемте, оставим Элвиан с ее гувернанткой.

Он наклонил голову в мою сторону, не замечая умоляющего взгляда, которым смотрела на него Элвиан.

Дверь закрылась, и я осталась один на один с моей ученицей.

Этот эпизод открыл мне многое. Элвиан обожала своего отца, а он был к ней равнодушен. Мой гнев в его адрес возрастал по мере того, как росла моя жалость к Элвиан. Нечего удивляться, что она — трудный ребенок. Разве может быть иначе, если она несчастна? Отец, которого она так любила, едва замечал ее, а Селестина Нанселлок безбожно ее баловала. В результате, вольно или невольно, они делали все, чтобы погубить девочку.

Я гораздо лучше отнеслась бы к Коннану ТреМеллину, говорила я себе, если бы в день своего возвращения домой, он решил бы пренебречь дисциплиной, чтобы провести больше времени с дочерью.

Элвиан пыталась бунтовать весь вечер, но я настояла на том, чтобы она легла спать в обычное время. Она заявила мне, что ненавидит меня, хотя слова ее были излишни — это и так было очевидно.

Я была так расстроена, что, уложив Элвиан в постель, незаметно вышла из дома и пошла в лес, где села на ствол упавшего дерева и стала думать, что мне делать.

Останусь я в этом доме или нет? Пока еще я не знала ответа на этот вопрос. Я даже не могла для себя решить, чего я хочу — остаться или уехать. Меня уже многое держало в Маунт Меллине. Во-первых, мой интерес к Джилли, во-вторых, мое желание укротить бунтарский дух Элвиан. Но с тех пор, как я встретила хозяина дома, моя уверенность в том, что я добьюсь успеха, ослабла.

Я чувствовала, что немного боялась его, хотя причина этого страха была мне непонятна. Я не сомневалась, что мне докучать своим вниманием он не будет, но его притягательная сила не давала мне выбросить его из головы. Я снова стала думать о покойной Элис, пытаясь представить себе, каким она была человеком.

Я его явно чем-то забавляла. Может быть, потому, что была столь непривлекательна в его глазах, а может, потому, что он знал, что я принадлежу к армии женщин, вынужденных зарабатывать себе на жизнь и зависеть от прихоти таких, как он. Неужели в его натуре было нечто садистское? Я не исключала этого. Может, это и было причиной смерти Элис, которая не смогла этого вынести? Может, и она, как мать бедной Джилли, вошла в море, чтобы не выйти оттуда живой?

Я вдруг услышала чьи-то шаги, и скоро на поляне показался человек, который шел в мою сторону. В его облике было что-то знакомое, и у меня сильнее забилось сердце.

Он не сразу заметил мое присутствие и вздрогнул от неожиданности, когда меня увидел. Но через секунду он уже улыбался, и я узнала в нем человека, встретившегося Мне в поезде.

— Ну вот мы и встретились, — сказал он. — Я знал, что мы расставались ненадолго. Боже, у вас такой вид, будто перед вами привидение. Это ваша жизнь в Маунт Меллине научила вас ожидать встреч с призраками? Некоторые говорят, что в доме подходящая для этого атмосфера.

— Кто вы? — спросила я.

— Меня зовут Питер Нанселлок. Я должен признаться, что был не вполне честен с вами.

— Вы брат мисс Селестины?

Он кивнул.

— Я знал, кто вы, когда встретил вас в поезде. Мне захотелось вас слегка разыграть. Вы настолько успели войти в роль гувернантки к тому времени, как я вас увидел, что догадаться, в каком качестве вы едете в Маунт Меллин, было нетрудно. А ваше имя на саквояжах подтвердило мою догадку, так как я знал, что наши соседи ожидали некую мисс Марту Ли.

— Меня радует, что моя внешность соответствует той роли, которую мне приходится исполнять в жизни.

— Вы действительно не очень правдивая молодая леди. Я помню, что мне пришлось вам это заметить еще во время нашей первой встречи. Вас ведь как раз очень огорчило то, что я в вас сразу угадал гувернантку.

Я почувствовала, что краснею от негодования.

— Если я гувернантка, это не значит, что я должна терпеть оскорбления от незнакомых мне людей.

Я встала с упавшего дерева, на котором сидела, намереваясь уйти, но он положил ладонь на мою руку и сказал почти умоляющим тоном:

— Прошу вас, давайте поговорим немного. Мне нужно вам кое-что сказать. Есть вещи, которые вы должны знать.

Мое любопытство взяло верх над гордостью, и я снова села.

— Так-то лучше, мисс Ли. Вы видите, я помню ваше имя.

— Чрезвычайно любезно с вашей стороны! Просто невероятно, что вы снизошли до того, чтобы заметить имя простой гувернантки, да еще сохранить его в памяти.

— Вы словно еж, — сказал он. — Стоит только произнести слово «гувернантка», и вы сворачиваетесь в колючий клубок. Вам нужно привыкнуть к вашему положению, ведь нас всех учили, что мы должны довольствоваться уделом, данным нам судьбой, разве не так?

— Раз я — еж, значит, по крайней мере, я не беззащитна.

Он засмеялся, но через минуту его лицо приняло серьезное выражение.

— Я не обладаю даром предвидения и ничего не знаю о хиромантии. Боюсь, что я обманул вас, мисс Ли.

— Вы думаете, что я поверила вам хоть на мгновение?

— И не на одно мгновение, мисс Ли. До самой этой минуты вы не раз думали обо мне и о том, что я вам наговорил, спрашивая себя, что за этим стоит.

— Вы ошибаетесь, я вообще о вас не вспоминала.

— Опять ложь! Я начинаю думать, что молодая леди, столь мало уважающая правдивость в разговоре, не очень достойная воспитательница для маленькой Элвиан.

— Поскольку вы — друг этой семьи, вы должны их немедленно предупредить об этом.

— Да, но, если Коннан ТреМеллин из-за этого уволит гувернантку своей дочери, это будет так печально! Я буду бродить по этим лесам без всякой надежды встретить вас.

— Я чувствую, что вы очень легкомысленный человек.

— Это правда. И мой брат был легкомысленным. Моя сестра — единственный достойный представитель нашей семьи.

— Я с ней уже встречалась.

— Что вполне естественно, так как она — частый гость Маунт Меллина. Она обожает Элвиан.

— Это тоже естественно, ведь она — ближайшая соседка ТреМеллинов.

— И мы с вами, мисс Ли, тоже теперь — ближайшие соседи. Что вы по этому поводу ощущаете?

— Абсолютно ничего.

— Мисс Ли, вы не только не правдивы, но еще и жестоки. Я надеялся, что вас обрадует мой интерес к вам. Я уже был готов сказать вам, что если обстановка в Маунт Меллине станет для вас невыносимой, вам достаточно прийти в Маунт Уидден, и вы найдете сочувствие и помощь. Я убежден, что в моем обширном круге знакомых есть кто-то, кто остро нуждается в услугах гувернантки.