Вампиры и оборотни - Николаев Константин Николаевич - Страница 8

• Предыдущая
• 8/100
• Следующая

Плогоевицу довелось жить в эпоху, когда в Восточной Европе вовсю гуляли легенды и мифы о вампирах. В XVII – XVIII веках здесь повсеместно верили в то, что покойники обретают бессмертные души и нападают на живых и лишить их жизни можно было только определенными методами. Но представления об этих жутких созданиях и их кошмарной страсти к крови были далеко не едины в разных уголках Европы.

Это началось задолго до эпохи, когда жил Плогое-виц, и продолжалось очень долго. Даже в 1912 году один венгерский фермер был убежден, что умерший 14-летний мальчик посещает его по ночам. Если верить сообщению английской «Дейли телеграф», перепуганный крестьянин с друзьями выкопал тело несчастного, положил ему в рот три дольки чеснока и три камешка, а затем пригвоздил колом к земле, воткнув его прямо в сердце. А полиции заявили, что совершили этот жуткий обет, чтобы навсегда прекратить ночные визиты.

Страхи эти живут и сегодня, ютясь на задворках подсознания. Вот почему вампиры так часто появляются на страницах современных книг и в фильмах. В них живет неизбывный эротический элемент, они приходят под покровом ночи, вгрызаются в шеи жертв, парализованных страхом и желанием…

Но, невзирая на образ графа Дракулы, порожденный богатым воображением романиста Брэма Стокера и ставший моделью для многих кинорежиссеров, увлекающихся темой вампиризма, далеко не все вампиры встают из гробов и превращаются в летучих мышей, чтобы перелетать с места на место. (Вероятно, форма летучей мыши – изобретение самого Стокера. До него, согласно фольклору, вампиры обращались в каких угодно животных, но только не в летучих мышей!) Были и живые люди, которые считали себя вампирами (и даже сегодня отождествляют с ними) и которые мучили и убивали безвинных жертв, справляя свою кровавую тризну. Во всяком случае, в любой форме вампиризм владел умами на протяжении столетий.

С древнейших времен человек сохранял веру в то, что его душа не умирает после физической смерти и в некоторых случаях оказывается достаточно могущественной для того, чтёбы вновь оживить тело. Поэтому древние люди прилагали все усилия к тому, чтобы после похорон тело не вышло из могилы и душа умершего, став привидением, не причиняла зла живым. Чтобы задобрить мертвых, закапывали вместе с ними еду, питье и все необходимое для спокойной жизни на том свете. Но страх перед тем, что жажда свежей крови заставит тело все же преодолеть все преграды и появиться в нашем мире, не отпускал людей никогда. И именно этот страх породил легенды и «были» о вампирах и им подобных существах.

Среди самых ранних образов – вавилонский Эдимму. Мятущаяся душа, не знавшая покоя, Эдимму скитался по свету в поисках жертв и сосал из их жил кровь. Боялись вавилоняне и демона Лилиту (Лилит у древних иудеев). Легенды сохранили предание, что Лилит являлась первой женой Адама, но была изгнана из райского сада, отказавшись повиноваться мужу. Она стала демоном, сосущим кровь у детей. Лилит вызывала эротические сны у мужчин, повергая их тем самым в ужас, ибо сновидения сопровождались непроизвольным семяизвержением, что рассматривалось как великий грех.

По мере того как христианство распространялось по Европе, множились и рассказы о вампирах. Книга «Молот ведьм», впервые опубликованная в Германии в 1481 году, описывает процедуры выявления и наказания вампиров и иных паранормальных существ. Вампиров безжалостно выкапывали и обезглавливали. Такие истории полнили фольклор народов всего мира на протяжении столетий. Но сообщения о вампирах, какими мы представляем их сегодня, похоже, впервые появились в XVI веке в славянских регионах Восточной Европы, там, где сегодня располагаются Венгрия и Румыния. В 1526 году турецкий султан Сулейман Великолепный нанес поражение в битве при Мохаче венгерскому королю Лайошу. Венгрия была поделена на три части: одной правили сами турки, другая досталась Габсбургам, а третья, независимая Трансильвания, управлялась мелкими удельными князьками. Именно в этих забытых Богом и отдаленных от проторенных путей областях и расцвели буйным цветом предрассудки, связанные с вампиризмом.

Трансильвания – земля, где то и дело полыхали кровопролитные войны и знать возводила на пологих склонах Карпат свои мрачные замки, – всегда считалась достаточно таинственным местом. Поросшие лесом горные местности населяли глубоко религиозные крестьяне, которые свято верили, что душа может отлетать от тела еще при жизни и путешествовать по миру как птица или любое другое животное. В «Дракуле» Стокер наглядно описывает такую ситуацию: «Среди населения Трансильвании четко выделяются четыре народности: саксы на юге и смешанные с ними валахи (румыны), которые являются потомками даков; мадьяры на западе и шекели на западе и севере. Я где-то читал, что самые глубокие предрассудки рождаются в предгорьях Карпат, как в центре воображаемого водоворота».

Жизнь в центре такого водоворота была сущим адом для трансильванских крестьян, целиком зависящих от урожаев со своих земельных наделов. Эпидемии, зарождавшиеся здесь, с быстротой курьерского поезда распространялись по округе и опустошали целые города и провинции. Эти страшные события еще больше усиливали веру в вампиров, на которых часто возлагали ответственность за любую смерть.

Беспомощные перед лицом эпидемий, жители закапывали покойников немедленно после смерти, к сожалению, нередко до того, как человек умер и пребывал в состоянии каталепсии, при которой дыхание может прерываться. Несчастные жертвы просыпались в могилах и пытались выбраться наружу. Позднее грабители или обычные жители, встревоженные мыслями о том, что похороненными могут оказаться вампиры, выкапывали их и с ужасом обнаруживали скрюченные тела тех, кто безуспешно пытался выбраться из могильного плена.

Зная уровень образования людей того времени, нетрудно предположить, какой ужас охватывал их, когда они вскрывали захоронение и видели кровь под ногтями или во рту трупа, разинутом в последнем крике. И конечно же приходили к выводу, что обнаружен очередной вампир. А уж если гроб открывали, как говорится, вовремя, когда тело еще подавало признаки жизни, все показатели вампиризма были налицо, и кол, воткнутый в грудь, клал конец мучениям несчастного.

Считалось, что полнокровный человек может быстрее оказаться жертвой вампира и сам стать таковым, ибо укус влечет за собой превращение в оборотня (как в случаях с бешеными собаками), но в европейском фольклоре сохранились предания, что некоторые люди проявляли большую склонность к вампиризму, чем другие. К тем, кто жил на дне общества, всегда относились с подозрением, и именно их подозревали в возвращении на божий свет из могилы. Еще подозревали рыжих, родившихся в «сорочке» младенцев, появившихся на свет на рождество и вообще всех родившихся при необычных обстоятельствах или с теми или иными физическими изъянами, например с заячьей губой, деформацией черепа или конечностей. В Греции, где люди в основном темноглазые, те, кто с голубыми глазами, считаются вампирами. Первыми кандидатами на возрождение в качестве кровососов были самоубийцы, так как их отлучила от себя церковь.

Греческая ортодоксальная церковь распространяла поверье, что тело того, кто отлучен от церкви, не разлагается после смерти до тех пор, пока ему не будет даровано отпущение грехов (в противовес римской католической церкви, чья Доктрина утверждала, что не подвержены гниению только освященные тела).

Древние греки верили, что ламия, обладающая дьявольскими замашками, имела и черты вампира. Да нас дошло именно такое ее изображение – пресмыкающееся с женским лицом

Вера греков в вампиров – их называли вриколкас – была так сильна, что в XIX веке тела усопших выкапывали через три года, чтобы удостовериться, что они обратились в прах. Греки верили, что вриколкас на самом деле не духи умерших, а дьявольские духи, поселяющиеся в теле, когда душа отлетает от него. Традиционная вера в вриколкас настолько сильна, в частности, на острове Санторин, где вулканическая пыль сохраняет тела не тронутыми тлением, что у греков возникла даже поговорка «послать вампира на Санторин».

• Предыдущая
• 8/100
• Следующая